Алексей Баталов. Жизнь. Игра. Трагедия - Михаил Александрович Захарчук
НЗ: Куда в Москве можно попасть на коляске?
Баталова: Да почти никуда. Ну, как быть нам, «колясочникам»? Мы тоже хотим и в театры, и в музеи! Меня отец три раза возил в Париж… Я так благодарна ему – и за Париж, и за Прагу, и за Хельсинки, и за Копенгаген, и за Мальту!
НЗ: Там все устроено гораздо комфортней?
Баталова: Да, там во всех музеях есть лифты и просторные нужники для нас. Я даже матушку два раза затащила на Эйфелеву башню! Она силком увозила меня из Дрезденской галереи, Лувра, музея д’Орсе, из Сан-Суси в Потсдаме… Мороз сильный, снегу по пояс – а я уговорила завернуть в деревушку, где Александр Второй возвел церковь. А в Дании заманила в Эльсинор. Да, я видела все эти узкие каменные лестницы, по которым ходил Гамлет. А в Москве… Ну, Мироненко возил и таскал меня несколько раз на выставки в Кремль.
НЗ: А как же концерты?
Баталова: Сложновато без помощников там, где нет лифтов и просторных проходов в партере. Весной я была в Зале Чайковского на концерте с участием детей-инвалидов. Сто ребят на сцене и больше сотни в амфитеатре исполняли Девятую симфонию Бетховена с оркестром Плетнева. Вы знаете, что такое ДЦП? И как выкручивает? Хуже, чем Квазимодо из балета «Собор Парижской Богоматери»! И как забираться по бесконечным лестницам? А потом петь со сцены? Года два назад с этим хором, организованным Владиславом Тетериным, пела великая Чечилия Бартоли, и на сцене стояли кровати… А вы знаете, что лифт в консерватории соорудили из-за Монтсеррат Кабалье? Вы расспросите Тетерина, как он с помощниками тягает кровати и коляски на верхний этаж консерватории. А Мироненко носил меня на руках в Большой театр. Но… Мы с приятельницей лет пять назад пришли туда на «Раймонду», и меня тоже на руках поднимали в ложу. И билетерши ворчали: «Зачем притащили?…»
НЗ: Есть ли артисты, выступления которых вы стараетесь не пропускать?
Баталова: Когда-то давно я услышала красивый, надежный голос. Звучал романс Рахманинова «Снова, как прежде, один». Мечтала услышать его наяву. И однажды под Новый год отец пришел с глянцевым алым пакетиком мне в подарок. Даже вверх тормашками я сразу разобрала длиннющую фамилию – Хворостовский! Я помню, когда ведущая объявляла программу, меня студил ужас: вдруг сейчас все сгинет в непроглядной тьме?… Но вот запел Хворостовский – мои душа и сердце улетели в горний мир, как утомленные странники. Дважды была на концертах Теодора Курентзиса. Он открывает то, что до сих пор от меня было сокрыто. Бесконечно могу слушать Моцарта, Адажио Альбинони, музыку Рахманинова, ноктюрны Шопена, Итальянское каприччио Чайковского…
НЗ: В вашей книге «И быль, и небыль» есть сказка «Возвращение Раймонды». Почему она посвящена Николаю Цискаридзе?
Баталова: Потому что, я думаю, после Чабукиани, Лавровского, Годунова, Лиепы, Васильева там, за облаками, избрали его.
НЗ: Много ли вы видите современного кино?
Баталова: Не очень. В основном на DVD. Ибо для меня пытка смотреть фильмы по телевидению. Из-за настырной рекламы приходится выключать. И… я борюсь со стыдом, когда в присутствии гостей на экране происходит что-то непристойное. Если и смотрю, то «Культуру». Наше сегодняшнее кино потихоньку вспоминает о нестяжании, о любви к ближнему, всепрощении, самопожертвовании.
НЗ: Ваш отец на фестивале сказал про фильм «Дом на Английской набережной»: «Это в нашей семье самое большое событие». А как вы сами его пережили?
Баталова: В день премьеры я так волновалась, что даже утратила чувство времени. Так было только тогда, когда я держала пять экзаменов в десятом классе и писала во ВГИКе многостраничные «трактаты» по истории искусств… Но самое радостное для меня было видеть со сцены счастливые и растерянные лица моих родителей».
* * *Алексей Владимирович Баталов как-то признался: «Маша – самое дорогое для меня, что есть на белом свете».
На Руси издревле почитали как святых тех творцов, кто жизнью своей во всем оправдывал творчество свое. Баталов именно из таких апостолов труда и веры, которые смело могут представать перед Всевышним, не боясь и даже не волнуясь за земную жизнь свою. Ибо она была кругом праведной. Никогда и ни от кого не слышал я, чтобы Алексей Владимирович с кем-нибудь когда-нибудь ссорился, конфликтовал. Был один-единственный случай, когда сосед по даче, некий ювелир, пожелал «оттяпать» у Баталова две сотки дачной земли. Пришлось даже судиться из-за них.
По этому поводу Михаил Ардов сказал: «Брат мой Алексей – человек неопытный и доверчивый. Ему подсунули какие-то бумаги, он и подписал. Но не стоит раздувать эту историю. Две сотки у него отрезали, ну и что? Он их отсудит обратно. Так что не надо из-за этого переживать, особенно накануне 85-летия брата».
О том же говорил и помощник Алексея Владимировича Зураб Джапаридзе: «Это крайне неприятная ситуация, ведь Алексей Владимирович не любит привлекать к себе внимание. Он очень скромный, интеллигентный человек. А тут – настоящий ажиотаж! Как просочилась эта информация из Щербинского суда – загадка. Дело лежало там три года. Сосед Баталова на даче не появлялся. Его дочь, которой передал спорных 2 сотки земли, – в Америке. Все молчали, и вдруг. Теперь Алексей Владимирович не выходит из дома. Даже в магазине его подкарауливают журналисты».
Сам Баталов рассказывал: «Купил я дачный участок рядом с поселком писателей очень давно, когда еще много снимался и кое-какие деньги были. Построил скромный по сегодняшним временам деревянный домик с верандой. И вдруг узнаю, что кусочек нашего участка оформил на себя сосед. И построил на нем баньку. Несколько лет назад сосед в спешке ко мне подошел с какими-то бумагами, мол, их уже подписали все соседи для общего нашего блага. Я и поверил ему на слово, не глядя подмахнул. И только потом выяснилось, что это был акт о размежевании границ. Но это в конце концов и не столь важно. На тот момент я уже не был владельцем дачи. Лет двадцать назад оформил все документы на дочку Машу. Она – хозяйка дачи и участка земли. Сосед об этом не знал. И та моя подпись – не более чем автограф, юридической силы не имеет. Меня другое волнует: фамилия фигурирует в скандале – досадно и неловко. Не хотелось вникать в эту дурную историю. Спасибо друзьям, нашли мне хороших адвокатов. Они этим делом и занимаются».
Адвокат Евгений Тонкий: «На кусочек исконно баталовской земли, размером примерно в две сотки, в подмосковном поселке Переделкино покусился сосед Баталова. Так мало того, что покусился. С его легкой руки новые сведения о размежевании участка были занесены в госреестр, а те самые
