Алан Клейсон - Джон Леннон

Тем не менее, фотографии «Hot Hits» были гораздо более эротичными (особенно одна, на которой блондинка в бикини держала похожую на фаллос рыболовную удочку), чем конверт «Two Virgins». To же самое можно сказать и о последовавшем за «Hair» ревю «Oh Calcutta!», где обнаженные тела показывались при полном свете, — не говоря уже о принадлежавшем перу Джона Лен нона комедийном скетче о школьниках, занимающихся коллективной мастурбацией (в программке его биография выглядела следующим образом: «Родился 9 октября 1940 года. Жил. Встретил Йоко в 1966 году»). Примерно в то же время на станциях лондонского метро появились афиши с рекламой нового фильма «Till Death Us Do Part», в основу которого был положен сериал Би-би-си, — с раздетым Уорреном Митчелом в роли Альфа Гарнета (прикрывавшим гениталии ладонями и курительной трубкой) и строчкой, выражающей благодарность Джону Леннону за «первенство в этой форме рекламы».

Эта тема прозвучала и на свадебной вечеринке, когда в 1969 году певица Силла Блэк наконец вышла замуж за своего жениха Роберта Уиллиса. Читая поздравительную телеграмму от Джона и Йоко, невеста расхохоталась и добавила: «Stay nude!» (тот же стихотворный размер, что и у «Hey Jude» — улавливаете?).

1 марта этого же года во время выступления труппы The Doors в Майами ритуализированные курбеты Джима Моррисона закончились его арестом за «непристойное и похотливое поведение». По словам клавишника группы Рея Манзарека, бывший школьник из Альбукерка пытался укрепить свой статус секс-символа, выступая в обернутом вокруг бедер полотенце, и «случайно» обнажался во время представления. За кулисами были уверены, что арест был инспирирован местными властями, которым не терпелось нанести удар по очередным «идолам», которые с 1966 года оказывали дурное влияние на их детей — правда, эти дети иногда испытывали не меньший шок, чем родители.

Близкие Джона Леннона никак не могли уразуметь, как может демонстрировать пенис тот самый человек, который еще три года назад прошипел: «Ты не должен этого делать перед девушками!» — когда вместе с Синтией и Харрисонами на одной из лондонских вечеринок столкнулся с пьяным Алленом Гинсбергом, на котором были одни трусы — причем на голове.

Это было еще до того, как в жизнь Джона вошел LCD. Возможно, «Two Virgins» уходит корнями в приступы вызванного наркотиками саморазрушения личности. Вместе с Йоко они начали употреблять героин, который среди музыкантов стал считаться более сильным стимулятором творческого процесса, чем галлюциногены. Дебют Дэвида Боуи в чартах 1969 года «Space Oddity» был воспринят многими как хвалебный гимн героину, а песня «Sister Morphine» Марианн Фейтфул передавала скорее тягу к героину, чем чувство вины наркомана. Новая звезда Линда Ронстадт хвасталась, что «может петь лучше после того, как сделает уколы героина в обе руки». Тем не менее, многие музыканты с глубокой враждебностью относились к наркотикам, выражая их неприятие как в интервью, так и на дисках — примером может служить «Cocaine Decisions» Фрэнка Заппы, направленная против стимулятора, наиболее распространенного среди музыкантов в 70–х годах.

Вполне возможно, что поведение Джона не только было связано с употреблением наркотиков, но и имело отношение к святому Франциску Ассизскому, который иногда читал проповеди обнаженным, рассматривая это как акт благочестивого самоуничижения. Такого рода заявления были в его духе, но именно Леннон, а не Франциск Ассизский говорил редактору «Melody Maker» Рею Коулмену: «Я пытаюсь жить так, как жил Христос. Уверяю вас, это непросто». Более того, за два месяца до тайного выхода «Two Virgins» — и всего за день до того, как в Уэйбридже он публично заявил о своей любви к Йоко — Леннон якобы пригласил Маккартни, Харрисона и Старра в комнату для совещаний их фирмы «Apple» и объявил себя мессией. Он совсем не шутил.

Джон убедил Пола написать посвящение для обложки «Two Virgins», в котором Леннон и Йоко назывались «святыми». Но Пол и его новая подруга Линда Истмен — известный в шоу-бизнесе фотограф из семьи американских адвокатов — были, по слухам, возмущены всей этой ситуацией.

Из остальных пар наиболее открыто в защиту Леннона выступили Ринго и Морин. По поводу конверта «Two Virgins» Ринго выразился так: «Джон верен себе. Все просто». Йоко стала «incredible» (невероятной). Теперь в этом не сомневался никто. «Мы будем рады, если люди поймут, что она не пытается стать пятым „битлом“», — добавил Старр. Правда, 12 лет спустя, когда во время кремации Леннона они подходили к Йоко, чтобы выразить свои соболезнования, он якобы кому-то шептал: «Именно с нее все это началось». Это показывает, что он изменил высказанное в 1971 году мнение, что amour Джона не повлияла на его преданность группе. «Ринго был немного растерян, — делает вывод Клаус Фурман, — потому что близость Джона с Йоко слегка расстраивала его. Джон и Йоко были единым целым, и ему трудно было это принять».

В отличие от него Джордж Харрисон не испытывал никакого смущения. Однажды он больше не смог сдержать своего негодования по поводу того, что Йоко играет все большую роль в разрушении «Apple». Именно она беседовала с Фредди Гэррити! Джордж ворвался в кабинет Йоко и Джона и с порога высказал свои претензии. Упомянув Боба Дилана среди тех, о ком нелестно отзывалась Йоко, Харрисон начал жаловаться на присутствие «дурных флюидов» в империи Beatles, которые он связывал с приходом Йоко. «Мы оба слушали молча, — вспоминал Джон, — и я не ударил его. Не знаю, почему».

Вскоре экстравагантные жесты Джона — вплоть до того, что он официально сменил свое второе имя с «Уинстон» на «Оно» — привели в замешательство и тех, кто не входил в круг близких друзей и поклонников Beatles. Возможно, даже самые разумные журналисты подхватили глупость с «мессией» из-за того, что в начале декабря 1969 года в «Daily Express», а затем в нескольких местных газетах появилось сообщение о том, что Леннон «рассматривает» предложение сыграть главную роль в готовящемся к выходу мюзикле «Jesus Christ Superstar» — но только при условии, что Йоко будет играть Марию Магдалину. Все это стало неприятным сюрпризом для композитора Эндрю Ллойда Уэббера и поэта Тима Раиса, бывшего помощника директора компании EMI, который тут же ответил гневным опровержением.

Вероятно, Джон сам узнал обо всей истории из статьи в «Express», но его это ничуть не волновало. Это укрепляло его образ как самого невозмутимого человека на планете, самого мессианского символа хиппи после Боба Дилана, самой экстравагантной звезды на небосклоне поп-музыки — хотя эта звезда уже не вызывала истерики у девочек-подростков. Альбом «Two Virgins» изменил отношение к нему многих поклонниц. Как выразилась молодая голливудская актриса Сисси Спейсек: «После того как я увидела эту фотографию, моя любовь никогда не будет прежней».