Валентина Талызина - Мои пригорки, ручейки. Воспоминания актрисы

С Лией Ахеджаковой мы знакомы сто лет, если не больше. Она тоже училась в ГИТИСе, в адыгейской студии, но её больше тянуло не к восточным красавцам, а к русским. Мы немного подружились, хотя большой дружбы между нами всё-таки не было. Лия всё время ходила с какой-то высокой полноватой девочкой.

После окончания ГИТИСа её приняли в ТЮЗ, где работала Таня Распутина. В то время Павел Хомский был режиссёром в ТЮЗе, а Лия играла в спектакле «Мой брат играет на кларнете». Играла блистательно. Наши театры были рядом, рукой подать. И опять мы пересекались. Потом Лия пришла на «Иронию судьбы». И снова мы встретились. Я ей говорила: «Ну, ты же понимаешь, что снимаешься у Рязанова». Она отвечала: «Мне всё равно».

А потом стали делать вторую «Иронию», в которой Лия не захотела сниматься. Объясняли её отказ по-разному, но мне кто-то передал её слова: «Первая «Ирония» – святой фильм».

Для актёров, которые участвовали в съёмках, Линн отказ не стал особой трагедией. А для меня это, можно сказать, была трагедия.

Но я всё время надеялась, что Лия всё-таки будет сниматься. Помню, что когда я спустилась с самолёта в Праге, а завтра уже начинались съёмки «Иронии», мой первый вопрос был: «Ну как, Ахеджакова согласилась?» – «Нет». Я была в обескураженном состоянии.

Я подошла и спросила: «Что мы будем делать?» Мне казалось, что Лия в последний момент передумает. Тем более что идея сделать продолжение «Иронии судьбы», оказывается, принадлежит Андрею Мягкову. Он говорил, что надо сделать второй фильм, пока все ещё живы-здоровы…

Рязанов ему не советовал: «Андрюша, нельзя два раза войти в одну реку». А Первый канал думал, думал и на третий год решился: «Ну, давайте попробуем!» Восемнадцать раз меняли сценарий. Сценарист был очень талантливый. Снимать дали очень успешному режиссёру Тимуру Бекмамбетову. На мой взгляд, ему эта «Ирония» была не близка. Его стихия – стрелялки, блокбастеры. Но он очень профессиональный режиссёр и очень трепетно подошёл к съёмочному процессу.

Я спросила продюсеров: «Если Ахеджакова отказалась сниматься, то как мы поступим с её героиней Таней?» – «Мы решили, что Таня ушла в магазин». Я сказала: «Это обман, так со зрителем нельзя. Если Таня ушла в магазин, она должна прийти из магазина». – «А что вы предлагаете?» – «Или умерла, или уехала. Это будет точнее». – «Умерла? Но это же лирическая комедия!» – «Правильно, я и не настаиваю. Пусть будет, что она уехала». – «Уехала. А куда?»

Естественно, куда маленькая, чёрненькая может уехать?» Продюсеры уточнили: «В Израиль, что ли?» – «Естественно, всё нормально. Многие уезжают на свою историческую родину».

А Бекмамбетову мы сказали, что будто бы Таня очень тоскует сегодня по своей родной стране, по Ленинграду. И звонит всё время, чтобы узнать, как здесь у нас дела. Я даже текст придумала, что она всю пенсию тратит на эти звонки. Вышла правдивая история. И очень лирическая, кстати.

Начало 1990-х… Фильмы не снимались. Театры нищенствовали. Актёры выживали кто как может.

Буквально за четыре дня до начала съёмок мне позвонил режиссёр сериала «Петербургские тайны» Пчёлкин и предложил роль. Я сразу спросила: «Кто отказался?» Обычно приглашают хотя бы месяца за полтора, а тут в самый последний момент. Оказалось, Алла Демидова. Её не устроил нищенский гонорар. А я согласилась, потому что мне захотелось разрушить стереотип в изображении старых аристократок.

Вскоре после этого меня пригласили читать текст русского философа Ивана Ильина о русском языке на праздновании 1125-летия славянской письменности. Я читала на сцене Большого театра в сопровождении Свешниковского хора, который исполнял вокализ Прокофьева.

Потом наступил очередной период простоя. Я была близка к отчаянию. И вдруг вспомнила Веру Петровну Марецкую, которой я однажды пожаловалась, что меня перестали снимать. Великая актриса возмутилась: «Что ты тут передо мной ревёшь? Не такие беды переживали. И войну прошли, и разруху Подумаешь, не снимают. И у меня бывают простои. Однажды почти на два года „отлучили” от экрана. А я взяла и сделала программу на стихи Марины Цветаевой. Разве ты, молодая, талантливая, не сможешь сделать подобное?»

«Петербургские тайны». Савина, Слабиняк, я – Катерина Ивановна

Я не раз вспоминала наш разговор. И решила на пустом месте построить собственную программу чтеца-декламатора. Но кого из великих было выбрать себе «в жертву»? Я люблю поэзию, многих авторов помню наизусть. Но надо было выбрать такие стихи, которые были бы созвучны и мне, и зрителям, и безвременью 1990-х.

На одной из творческих встреч кто-то из поклонников подарил мне сборник Алексея Николаевича Апухтина. Открыла однотомник, прочла строки:

О, друг неведомый! Предмет моей мечты,Мой светлый идеал в посланье безымянномТак грубо очертить напрасно хочешь ты:Я клеветам не верю странным.

А если ты и прав, – я, чудный призрак мой,Я ту любовь купил ценой таких страданий,Что не отдам её за мертвенный покой,За жизнь без муки и желаний…

…Прочла и не смогла больше оторваться. Это было как наваждение. Сказать, что мне понравились стихи Апухтина, – ничего не сказать. Я заболела ими. И как в студенческие годы, помчалась за своими чувствами и сомнениями к режиссёру Роману Виктюку: «Помоги выстроить композицию. Какие стихи взять?» – «Нет уж, ты сама выбери самые-самые, которые тебе понравились. И потом мы вместе придумаем, что с ними делать дальше».

А дальше Виктюк меня надолго «потерял». Или я его.

Мне так хотелось побольше узнать об Апухтине! Как разгадать колдовство его строк? Я сидела в Ленинке, моталась в Клин, где находится Дом-музей Чайковского. В музейном архиве читала переписку Чайковского и Апухтина. Листала страницы воспоминаний Модеста Ильича Чайковского, брата композитора и первого биографа Апухтина.

Стихи Апухтина вдохновляли Чайковского на написание романсов «Ночи безумные, ночи бессонные…», «Ни отзыва, ни слова, ни привета…», «День ли царит, тишина ли ночная…».

Отобрав для композиции стихи, я прочла их Виктюку. Они ему тоже понравились, и он дал совет: «Теперь тебе надо найти пианиста и скрипача, которые будут музыкально сопровождать стихи. Звучит скрипка – ты читаешь стихи».

И я начала работу. Нашла музыкантов, которые мне помогали бесплатно, на одном энтузиазме. И мы сделали программу на час с небольшим. Но что дальше? Кому предложить, «как продать»? Я позвонила на телевидение, и мне порекомендовали режиссёра Анну Алексеевну Шишко. Договорились о просмотре программы в моём театре. Пришла белокурая молодая улыбчивая энергичная женщина с ямочками на щеках. Анне моя программа очень понравилась: «Это потрясающе! Будем работать, но необходимо устроить просмотр для моего руководства».