Илья Старинов. - Записки диверсанта

— Не отлучайтесь, вас примут сразу за этими товарищами. Долго ждать не пришлось. Кратко изложив секретарю обкома суть утвержденного Военным советом фронта плана заграждений, я подал заявки на буры для проделывания минных скважин, на корпуса мин замедленного действиям на мины-сюрпризы.

— Чуть пораньше бы с такой заявкой!.. Но ничего. Заказ выполнят, — сказал Епишев. — А если что — горком поможет. Держите с ним связь. Беда одна не ходит. Мало было исчезновения колонны с радиоминами — преподнесли сюрприз электрохимические взрыватели. На следующий день после приезда в Харьков воентехник Н. К. Леонов доложил, что обнаружил в каждой коробке со взрывателями сработавшие: не выдержали перевозки. Электрохимические взрыватели — не часовые механизмы, проверять их надежность во фронтовых условиях, в спешке, дело почти безнадежное. Но много выхода, увы, не существовало. И я приказал поставить сто штук взрывателей на испытания с разными сроками замедления. Подведут или не подведут?. Ведь даже, если мы переделаем электрохимические взрыватели в замыкатели, они не должны "выкидывать фокусы". Но ответ на вопрос, подведут ли взрыватели, могло дать только время… Второй заботой стали люди. Где их взять? Выделенных фронтом саперных батальонов не хватит. Поехал в Военный совет. Там рекомендовали объединить с работавшими в Харькове железнодорожными бригадами. Отличная мысль! У железнодорожников есть люди, а у нас — опытные инструкторы и техника, работу же в ряде случаев придется делать общую. Из командиров железнодорожных бригад я знал только П. А. Кабанова, но и командиры двух других бригад — Б. П. Павлов и С. А. Степанов — сразу откликнулись на предложение объединить усилия, откомандировали на организованные нашей группой курсы несколько человек, а позже, с их помощью, энергично взялись за установку самых совершенных по тому времени мин замедленного действия. Одновременно подразделения оперативно-инженерной группы приступили к минированию дорог и других объектов военного значения минами замедленного действия в непосредственной близости от переднего края: этого требовала ухудшающаяся обстановка. Теперь следовало обрести уверенность в том, что минеры не будут испытывать недостатка в "минах. Утром 5 октября мы с В. П. Ястребовым, воентехником Н. К. Леоновым, лейтенантом М. П. Болтовым и сержантом В. И. Лядовым, любовно прозванном бойцами «Васильком» (сержанта звали Василием, а глаза у него были и впрямь васильковыми), отправились на предприятия города. Признаюсь, на многое не рассчитывали. Харьковчане изготовляли тогда в условиях эвакуации и винтовки, и пулеметы, и реактивные снаряды для «катюш», и авиабомбы, ремонтировали самолеты и танки, сооружали бронепоезда. Работать им приходилось при жестоких бомбардировках. Да и освоить некоторые наши мины, наладить серийное производство герметических корпусов для них, выпуск буров, замыкателей неизвлекаемости, кое-каких деталей к электрохимическим взрывателям было сложно. Как же мы были удивлены, узнав, что конструкторы Харьковского электрохимического и паровозостроительного заводов, — завода "Свет шахтера" и завода маркшейдерских инструментов уже заканчивают разработку проектов буров и мин, а рабочие приступили к выпуску корпусов мин! Помню посещение Харьковского электромеханического. Полным ходом шла эвакуация оборудования. Цеха пустели, там, где недавно стояли станки, — только бетонные фундаменты. А сами станки демонтированы, их передвигают с помощью лаг и катков к ниточке железнодорожных путей. Работал один-единственный штамповочный станок. Двое немолодых рабочих умело, споро вставляли под пресс заготовки, аккуратно укладывали готовые корпуса мин на стоящие рядом тележки. Ястребов, постукивая пальцами по одному из корпусов, пожалел, что таких не делали до войны. К рабочим подошла смена. Молодой паренек, перехватывая заготовку, сказал:

— Вам сегодня хватит, дядя Микола. Теперь мы с Петром поднажмем. Пожилые рабочие отошли в сторону.

— Ну, Василь, — сказал "дядя Микола" напарнику, — давай подзаправимся да трошки отдохнем.

— Николай… Простите, как вас по отчеству? — осведомился я.

— Отца Егором звали.

— Николай Егорович, сейчас мы с товарищами должны посетить цех, где монтируют мины, но освободимся через каких-нибудь полчаса, можем доставить вас домой на машине. Старый рабочий тщательно вытирал руки ветошью:

— Спасибо… Только не ждут нас дома, товарищи военные. Сыны на фронте, жинки в ночной смене… Да и нам сподручнее тут ночевать. Мало ли что! Гад вон все время бомбит! В цехе, где монтировались мины, в ночной смене работало двенадцать человек. Дневная смена спала тут же, кто где. Подошел, прихрамывая, мастер. Оказалось, в ноге сидит осколок с Карельского перешейка. Вспомнили места, где воевали оба.

— Вы не тревожьтесь, — успокоил мастер. — Продукцию выдадим с опережением графика. А как же? Нам объяснили что к чему. Взвыла сирена воздушной тревоги. Всполошенно захлопали зенитки. В цехе никто даже головы не поднял, не прерывал работы. Хомнюк нашелся! Посещение заводов обнадежило: казалось, получим все необходимое в нужные сроки. Но по-прежнему не существовало ясности с электрохимическими взрывателями, и по-прежнему ничего не было слышно о пропавшей колонне с радиоминами. Генерал Невский непрерывно запрашивал военные комендатуры, не появлялась ли колонна, но на все телеграммы приходил один и тот же ответ: "Сведений об интересующей вас колонне не поступало". Взгляд генерала сделался отчужденным… Вспоминалось почему-то, что я так и не отправил из Москвы посылку жене и детям, что четвертый день не пишу им ни строчки. Но писать рука не подымалась. Хорошо еще, дел было по горло. Приехав поздним вечером из штаба 38-й армии, я собирался поужинать, когда дежурный по группе доложил, что меня спрашивает какой-то лейтенант. Хомяк или Хомнюк… Я отбросил стул, сбежал по каменной лестнице в гулкий вестибюль химико-технологического института, где в заляпанной грязью шинели стоял по-мальчишески худощавый лейтенант с кирзовой полевой сумкой на боку; Рядом в такой же шинели — сержант. Лейтенант вытянулся, вскинул руку к пилот — Товарищ полковник, разрешите доложить: спецтехника в порядке, команды потерь не имеют, готовы к выполнению боевого задания! Оба они, и лейтенант Хомнюк, и сержант Сергеев, — его помощник, едва держались на ногах от усталости.

— Спасибо, товарищи! — не по-уставному сказал я.

— Молодцы! Но как вы добрались? Где были? Они добрались потому, что понимали: медлить с. доставкой спецтехники нельзя. Не стали ждать у моря погоды, а всеми правдами и неправдами дотащили машины по непролазной грязи до Купянска и навалились на военного коменданта. Тот погрузил напористых саперов в вагоны и прицепил к первому же эшелону, идущему в Харьков. Отбыли вовремя: снова гремели зенитки, отражая очередной воздушный налет. Лейтенант Хомнюк не успел закончить рассказ, как в вестибюль вбежал Владимир Петрович Ястребов. Я — не в силах описать гамму чувств, отразившихся на его измученном ожиданием лице. Минируем Харьков Казалось, теперь, когда вся оперативная группа — в сборе, можно вздохнуть посвободнее, почувствовать себя уверенней. Не тут-то было! Сначала выяснилось, что, несмотря на все усилия харьковчан, мы не сможем получить необходимое количество мин замедленного действия и что вместо трехсот тонн взрывчатых веществ получим не более ста. Затем воентехник Леонов доложил, что один из поставленных на испытание электрохимических взрывателей-замедлителей сработал раньше срока. Пришлось срочно заняться конструированием и изготовлением надежных предохранителей с большими сроками замедления: иначе ставить мощные мины на важных объектах в собственном тылу невозможно! На заседании Военного совета нас упрекнули в нерасторопности и неподготовленности. Н. С. Хрущев сказал, что войска должны всегда иметь готовые взрывные средства заграждения. Я ответил, что много лет пытаюсь добиться этого, но безуспешно.