Турсунбек Какишев - Сакен Сейфуллин

Итоги дискуссии подвела XIII партийная конференция, состоявшаяся 16–18 января 1924 года. Конференция наголову разбила троцкистов. Прибывший на II съезд Советов Сакен Сейфуллин участвовал в работе XIII конференции.

Считанные дни остались до открытия съезда Советов. В Москве трещал жуткий мороз, такой и в казахских степях в редкость. И все же Сакен бродил по столице, не уставая восхищаться ее уютом, ее дворцами, музеями, театрами.

Тревожила болезнь Ленина. Но все надеялись, что он выздоровеет, вернется к работе.

И вдруг известие — в состоянии Ильича произошли резкие перемены к худшему.

А вечером 21 января Сакен узнал, что Ленин умер…

Сакен не находит себе места в просторном номере гостиницы, ходит, покачиваясь взад-вперед. Казалось, небо упало на Землю! Как нам быть теперь? Хотя и есть решение конференции, разве успокоятся эти оголтелые троцкисты?! Разве не попытаются они воспользоваться этой неожиданной трагедией народа?! Ух, беспощадный мир, беспощадная смерть, ведь умеешь же выбирать себе жертву, проклятье тебе, смерть! И когда ты только насытишься!

Уже перевалило за полночь. Сакен устало опустился на стул. Невысказанное, невыплаканное горе давит, душит, путает мысли. И он уже не может сидеть, не может молчать.

Хочется кричать. Стихи родились из крика.

Сегодня скорби пробил час,Сегодня скорбь пронзила нас,Сегодня алые знаменаСклонил, скорбя, рабочий класс.

Сегодня, хмурым зимним днем,Об Ильиче мы слезы льем,Его заветы вспоминая,Народ прощается с вождем.

Ильич к борьбе призвал народ,На сто веков глядел вперед,И путь, который указал он,К счастливой жизни нас ведет.

Отметим горечь этих дней,Сплотив ряды еще теснейВокруг знамен непобедимыхВеликой партии своей!

В далеком от Москвы Оренбурге утром 22 января собрался КирЦИК.

Траурное заседание было коротким.

«Президиум КирЦИК с глубоким прискорбием извещает о смерти любимого вождя мирового пролетариата В.И. Ленина, который всю свою жизнь посвятил борьбе за освобождение и раскрепощение угнетенных и неполноправных национальностей от вековых цепей капиталистического рабства и эксплуатации человека человеком и заложившего фундамент Союза ССР на основе товарищеского сотрудничества всех трудящихся.

Президиум КирЦИК постановил:

1. Для участия в похоронах В. И. Ленина командировать в г. Москву 5 человек представителей КАССР — 2 киргизов, 1 от военного ведомства, 1 от рабочих и 1 от крестьян.

2. Объявить дни 23, 24, 25, 26 и 27 января с. г. траурными. Все увеселительные учреждения: театры, кинематографы, цирки, рестораны и пивные должны быть закрыты.

3. Аналогичный порядок траурных дней сообщить всем губисполкомам».

Это постановление было опубликовано в газетах.

Мороз. Костры на площадях. И нескончаемые вереницы молчаливых, плачущих людей на улицах.

От Павелецкого вокзала вслед за гробом Ленина идут и делегаты съезда Советов.

Идет Сакен. Идет и повторяет, повторяет без конца:

В рабочем классе скорбь и стон,Но, до зубов вооружен,Шагает с траурной повязкойОн впереди людских колонн.В своей печали он суровИ до конца разбить готов,Борясь за дело ленинизма,Любые происки врагов.

То ли это конец того, вчерашнего, стихотворения или это новые стихи, рожденные скорбью?

Колонный зал Дома союзов в трауре. Печальная, хватающая за душу музыка. Шаркают тысячи подошв.

В тиши то здесь, то там прорываются рыдания.

Сакен стоит в почетном карауле у гроба вождя. И ничего не видит. Слезы, беззвучные слезы застилают свет, людей.

Сегодня никто не стесняется слез…

Сакен отошел от гроба с таким чувством, словно и постарел на десять лет, и возмужал в горе. Еще раз прочитал обращение ЦК РКП (б). Оно теперь у него в сердце.

«Умер человек, который основал нашу стальную партию… Умер основатель Коммунистического Интернационала, вождь мирового коммунизма, любовь и гордость международного пролетарита, знамя угнетенного Востока, глава рабочей диктатуры в России. Но его физическая смерть не есть смерть его дела. Ленин живет в душе каждого члена нашей партии.

Ленин живет в сердце каждого честного рабочего.

Ленин живет в сердце каждого крестьянина-бедняка.

Ленин живет среди миллионов колониальных рабов…»

Эти строки побудили Сакена написать статью «Ленин и пробуждающийся Восток».

«Ленин — дорог для всех народов Востока. В их глазах Ленин — гений из гениев, дальновидный провидец, исключительный герой.

Товарищ Ленин, рожденный на голову выше всех провидцев, всех гениев в истории человечества, Ленин — предводитель трудящегося класса, всего мира. Весь мир знает о том, что Ленин был и есть Красное знамя борьбы за свободу, за счастье всего трудящегося класса, все наши победы на любых фронтах сражений связаны с его именем. Нет во всем Востоке, в бескрайней Сахаре ни одного дома, ни одной лачуги, в которой не знали бы имя Ленина. Глубоко скорбят эти дома и лачуги, услышав страшную весть: «Любимый предводитель ушел из жизни…»

Сердце мое разрывается от бесконечной боли, от скорби, великий учитель, преклоняюсь перед твоим безжизненным телом, поклон мой тебе!» — так закончил Сакен свою статью, предназначенную для «Известий».

Сакен вернулся в Оренбург. Долго не мог он прийти в себя после великого горя. Чтобы рассеять тяжелые думы, написал стихотворение «Красная звезда», посвященное вступлению в ряды партии в дни ленинского призыва своего товарища по Омской семинарии Таутана Арыстанбекова.

Связав свою судьбу с просвещением, Сакен никогда не переставал думать об улучшении культурно-просветительной работы. Даже в обыденных статьях, связанных с хозяйственными вопросами, он находил повод высказать свои мысли относительно роли просвещения в жизни народа.

«Учись, открой глаза, избавляйся от безграмотности». «Если делом, силой, языком — всеми доступными средствами не будешь способствовать улучшению просвещения, то подрастающее поколение будет проклинать тебя».

Сакену было чуждо мнение, что вот эти знания хороши, а вот эти плохи. Все радовало Сакена: и учитель, без устали воспитывающий детей; и ветеринар, борющийся с болезнями животных; и милиционер, блюдущий порядок; и наборщик, набирающий рукопись; и солдат, обучающийся защищать свою Родину; и счетовод, осваивающий тонкости учета государственного и народного добра; и ребенок, который пытается, но еще никак не может научиться правильно держать карандаш.