Георгий Литвин - На развалинах третьего рейха, или маятник войны
Односторонние действия «союзников» в обход подписанных соглашений, естественно, отражались негативно практически на всех сторонах совместной контрольной работы, и в частности по охране демаркационной линии между зонами. Но какие бы сложности не создавали в наших взаимоотношениях политики, на человеческом уровне эти отношения между многими военными были добрыми. Мы продолжали общаться, узнавать друг друга. Словом, общение нас не тяготило. Подтверждением этому может служить мой рассказ о нескольких встречах во время работы в Берлине в Контрольном совете.
Однажды в комнате операторов ко мне подошел красивый статный французский офицер и представился:
— Старший лейтенант Чернов.
Я назвал свою фамилию. Он, видя мое недоумение, сказал:
— Не удивляйтесь, во Франции проживает свыше ста тысяч русских, и мы не забываем язык наших предков. Я родился во Франции в тысяча девятьсот двадцать втором году, мой отец был министром Временного правительства.
Затем он рассказал мне о русской эмиграции во Франции, о том, что многие помогали нашим соотечественникам, попавшим в немецкую неволю, и с оружием в руках сражались против общего врага, и он в том числе. Я от него впервые услышал, что генерал Деникин призвал русских эмигрантов не воевать против своей страны, хотя ей и руководили коммунисты.
— Мы государственники и гордимся, что Россия победила в войне. Весь мир знает об огромном вкладе русских в борьбу со злейшим врагом — нацизмом! сказал Чернов.
Мы — крестьянский сын и сын министра Временного правительства одинаково законно годились своей Родиной!
Один английский летчик-истребитель рассказывал мне, как он и его друзья сражались против немцев, защищая от воздушных налетов Англию, о борьбе с самолетами-снарядами «ФАУ-1» и ракетами «ФАУ-2». Затем поделился жизненными планами: скоро выходит в отставку в связи с сокращением армии и думает с товарищем создать маленькую фирму для перевозки пассажиров через Ла-Манш. Маленькая фирма — десять маленьких самолетов — и огромная конкуренция… Окупятся ли затраты? Тогда я ничего не мог ему посоветовать в силу полного незнания рыночных отношений, только посочувствовал.
А один француз рассказал, как он с восхищением следил за борьбой нашего народа в войне, а затем и сам принимал участие в партизанском движении во Франции.
Был и такой случай. Я шел как-то по длинному и пустынному коридору здания Контрольного совета, а навстречу мне — высокий, стройный, крепко сбитый американец, и когда мы поравнялись, сказал по-русски:
— Здравствуйте, лейтенант. Как самочувствие?
— Отличное!
— Разрешите познакомиться: лейтенант Кочерга.
— Тоже эмигрант? — спрашиваю.
— Сам — нет. Родился в США, а вот мои дедушка и бабушка уехали с Полтавщины после революции тысяча девятьсот пятого года.
Мы очень дружески побеседовали, и он рассказал мне о своих родителях и земляках, бережно хранящих традиции украинского народа.
Старшим контролером в Центре воздушной безопасности с нашей стороны был капитан Виктор Максимов (о нем выше я уже упоминал в связи с провокацией, устроенной моими «доброжелателями»). В войну он был стрелком-радистом бомбардировщика, затем служил на американской базе в Полтаве. Он знал английский язык, а его родной брат — полковник — в то время занимал должность военно-воздушного атташе при нашем посольстве в Вашингтоне. Виктор был человеком решительным и чувствовал себя среди американцев как рыба в воде.
К нам в Центр воздушной безопасности часто заглядывал американский майор русского происхождения Лавров. Он был тогда в возрасте лет под 60, глаза бегали, выражение лица было всегда суровым и злым. Американцы нас доверительно предупреждали, чтобы мы с ним не общались, так как он служит в разведке, а в период Гражданской войны на Украине служил в контрразведке белой армии. Максимов с ним довольно резко и официально разговаривал по-английски, а иногда и по-русски.
Однажды я сидел один в комнате и переводил какую-то статью. И вдруг в комнату зашел Лавров. Он поздоровался со мной и начал задавать вопросы о жизни в нашей стране, о городах, о том, где я воевал и т. п. Но я уже понимал, что нужно «меньше болтать», и отвечал ему односложно. И тут зашел в комнату Максимов и сразу перешел на крепкий «дипломатический» язык:
— Лавров! Я тебя уже много раз предупреждал, чтобы ты не ввязывался в разговоры с моими подчиненными. Тебе все неймется, белогвардейцу. Мало вас крошили в Гражданскую. Времена-то изменились. Что ты все вынюхиваешь… (слова-связки опущены. — Авт.).
— Виктор, ну зачем ты так? Я ведь пришел к тебе, а тебя не было в кабинете. Вот и зашел сюда, — оправдывался «русский американец». Ребята, которым я рассказал об этом случае, и факт, и содержание «дипломатической ноты» капитана Максимова одобрили. С такими, как Лавров, иначе нельзя: не понимают…
Глава 5
Строительство социализма в ГДР
В апреле 1949 года был создан военный блок НАТО для объединения сил капиталистических государств Западной Европы под руководством США, направленный против социализма, где главным их врагом считался СССР. Главная ставка созданного западного союза делалась на возрождение германского империализма. Этого американцы не скрывали.
«Создание НАТО предусматривало, — как позже признавался федеральный канцлер ФРГ Конрад Аденауэр в своих воспоминаниях, — и членство будущей немецкой федеративной республики».
В восточной зоне 7 октября 1949 года избранный немецким народным конгрессом немецкий народный совет, собравшийся на заседание, был преобразован во временную народную палату Германской Демократической Республики, и тем самым была провозглашена ГДР. 10 октября была упразднена Советская военная администрация в Германии. Вместо СВАГ была учреждена Советская контрольная комиссия (СНК), задача которой состояла в том, чтобы осуществлять контроль за выполнением потсдамских и других совместных решений четырех держав в отношении Германии. Президентом ГДР был избран Вильгельм Пик, а председателем правительства — Отто Гротеволь. 13 октября Председатель Совета Министров СССР И. В. Сталин направил Вильгельму Пику и Отто Гротеволю следующее послание: «Разрешите приветствовать Вас и в Вашем лице германский народ с образованием Германской Демократической Республики… Образование ГДР является поворотным пунктом в истории Европы… Опыт последней войны показал, что наибольшие жертвы в этой войне понесли германский и советский народы, что эти два народа обладают наибольшими потенциалами в Европе для совершения больших акций мирового значения. Если эти два народа проявят решимость бороться за мир с таким же напряжением своих сил, с каким они вели войну, то мир в Европе можно считать обеспеченным…»
15 октября 1949 года Советское правительство приняло решение об обмене дипломатическими миссиями. Думающие офицеры, служившие в Группе войск, оценивали обстановку так: новую войну американцы и их союзники начать не могут, ибо еще свежи в памяти прошедшая война и мужество советского солдата, перед которым нет преград. И еще. Будущий реальный союзник США и стран НАТО — немцы еще не пришли в себя от сокрушительного поражения. Так оно виделось и в действительности.
Ранее все важные указания по принципиальным проблемам и вопросам военный совет СВАГ получал только от Политбюро ЦК ВКП(б), Совета Народных Комиссаров СССР, Главного политического управления Красной Армии и лично Сталина. Коренные реформы внутренней жизни в Германии намечали и осуществляли представлявшие немецкий народ антифашистско-демократические организации и органы немецкого управления. Непосредственно в советской зоне оккупации была широко развернута разъяснительная работа среди немецкого населения о целях пребывания наших войск, их интернациональной миссии. Этим занималось управление пропаганды СВАГ, которое возглавлял полковник С. И. Тюльпанов. Отделения этого управления действовали на местах в постоянном контакте с антифашистскими партиями и органами самоуправления.
В войсках действовали седьмые отделения политотделов армий (спецпропаганды), которые были укомплектованы офицерами, знающими немецкий язык.
В нашей зоне осуществлялись четыре «Д»: денацификация, демилитаризация, декартелизация и демократизация. Лично сам Сталин еще добавил: «Нужно под корень подрубить экономическую основу власти германского крупного капитала…» Мне часто приходилось выезжать с офицерами Военно-воздушного отдела в различные города Тюрингии, Мекленбурга, Саксонии и там встречаться с интересными людьми: антифашистами, бывшими узниками нацистских концентрационных лагерей, подпольщиками, а также людьми многих национальностей, угнанными в свое время немцами в Германию, выслушивать удивительные истории, часто неправдоподобные, но так было, было…
