Уолтер Лорд - Невероятная победа

Как и крейсер "Портленд", вели огонь все корабли охранения. Снаряд с крейсера "Пенсакола" попал в подвешенную под одним самолетом торпеду самолет исчез в ослепительной вспышке взрыва. Другой торпедоносец, сбросив торпеду в "Йорктаун", пронесся над крейсером "Винсеннес" и, изрешеченный зенитным огнем, рухнул в воду в 50 ярдах от носа крейсера. Третий, так и не сумевший выйти в точку сброса торпеды, попал под убийственный огонь орудий эсминца "Бэлч" и, развалившись на куски, упал в море.

В отчаянных усилиях спасти авианосец, американские истребители смело входили в зону зенитного огня своих кораблей. Когда раздались сигналы воздушной тревоги, "Йорктаун" начал выпуск своих истребителей, заправлявшихся топливом на полетной палубе. Восьмым и последним самолетом, успевшим взлететь с "Йорктауна", оказался истребитель Милтона Татла, который служил на авианосце всего 6 дней после окончания училища, идя в свой первый неучебный полет, младший лейтенант Татл взлетел, сцепился с японским самолетом, сбил его, сам получил попадание от собственных зениток, выбросился с парашютом, опустился в море и был подобран эсминцем "Андерсон" - все в течение 15 минут.

Затем наступила тишина. Японцы ушли также быстро, как и появились. В 14.52 последним из всех прекратил огонь крейсер "Портленд", а всего за 12 минут до этого он первым открыл его. Люди падали около своих орудий в полном изнеможении. Напряжение боя спало: теперь все почувствовали нечеловеческую усталость. Многие плакали, глядя на неподвижно стоящий накренившийся "Йорктаун". Выло лишь одно удовлетворение: снова все считали, что ни одному японцу не удалось уйти после атаки.

- Заходите в атаку с носа! - кричал лейтенант Хасимото, когда его торпеда уже шла к цели.

Унтер-офицер Такахаси, следующий за ним, сбросил свою торпеду с еще более низкой высоты, скользя над самой водой и идя прямо на авианосец противника. Зенитный огонь был слабым - по-видимому, американские зенитки не могли действовать на таких малых высотах.

"Мы попали?" - спросил по радио Такахаси. Хасимото, набирая высоту, смотрел вниз. Он увидел, как около борта авианосца поднялся огромный гейзер воды - такой огромный, что лейтенант мог отчетливо видеть его. Хасимото буквально завизжал от радости. Но радость Хасимото быстро угасла. Придя в точку сбора, он надеялся соединиться с самолетами Томонага, но ни один из них не появился. Сам Томонага и не мог вернуться с одним бензобаком, но оказались уничтоженными и все 5 торпедоносцев его группы. Но все 5 самолетов Хасимото уцелели, а также и три из шести истребителей лейтенанта Мори. Правда, три торпедоносца были настолько сильно повреждены, что их дальнейшее боевое использование не представлялось возможным, но дело свое они сделали. Хасимото был абсолютно уверен, что они атаковали другой авианосец, а не тот, который повредили пикирующие бомбардировщики. Уже на подлете он радировал на "Хирю" радостную новость: "Два точных торпедных попадания в авианосец типа "Энтерпрайз". Это не тот авианосец, о котором докладывали пикирующие бомбардировщики".

"Йорктаун" находился в критическом положении. Через 5 минут после окончания атаки кренометр на мостике авианосца показывал крен 26° на левый борт. Капитан 1-го ранга Букмастер позвонил в машину по безбатарейному телефону, но услышал только плохие новости. Старший механик капитан 3-го ранга Дилени доложил, что все котлы погасли - корабль остался без энергии. Вспомогательный генератор цел, но все электроцепи разбиты. Затем на мостик пришло сообщение от командира дивизиона живучести капитана 2-го ранга Элдрича. Он докладывал, что без энергии нет возможности пустить насосы для контрзатопления отсеков и перекачки топлива или сделать что-либо другое для выравнивания крена. На мостике казалось, что "Йорктаун" вот-вот перевернется.

На протяжении нескольких минут капитан 1-го ранга Букмастер, мучительно размышляя, молча ходил взад и вперед, по мостику. Офицеры, стоявшие вокруг, молча ждали решения командира. В конце концов Букмастер принял решение оставить корабль. "Йорктаун" выглядел обреченным, и впоследствии Букмастер заметил:

- Я не видел никакого смысла топить вместе с авианосцем 2000 человек.

В 14.55 был отдан приказ: "Оставить корабль!" Семафором его сообщили на корабли охранения, голосом и по безбатарейным телефонам передали экипажу авианосца. Из машинных отделений, с аварийных постов, из бесчисленных помещений гигантского корабля, спотыкаясь в кромешной темноте нижних коридоров, скользя на облитых горючим трапах, на полетную палубу хлынул поток людей. Крен, темнота, разлитый кругом мазут - все затрудняло подъем наверх. Ни одно учение по оставлению корабля не было похоже на то, с чем пришлось столкнуться в действительности. Были забыты или игнорировались все правила, связанные с оставлением корабля. На мостике был оставлен вахтенный журнал, в шифровальной рубке остался открытым сейф, вокруг лежали шифровальные книги и папки с секретными документами, в помещениях для инструктажа было разбросано более 70 комплектов авиашифров для боевой радиосвязи.

Внизу, в лазарете, врачи и санитары, подсвечивая себе ручными фонарями, пытались организовать подъем наверх 60 раненых. Раненых приходилось тащить на носилках по накренившимся, скользким палубам и поднимать наверх по разбитым трапам. Все в полной темноте или в свете ручных фонарей. А в операционной старший врач авианосца капитан 1-го ранга Дэвис и хирург капитан 3-го ранга Френч Продолжали оперировать тяжело раненного при свете акумуляторного фонаря, ничего не зная о приказе оставить корабль.

Сотни людей столпились на полетной палубе, совершенно не представляя себе, что делать дальше. Некоторые ожидали спуска на воду шлюпок и катеров, забыв, что отсутствие электроэнергии не позволяет этого сделать. Некоторые были мрачны, кое-кто плакал, но, как ни странно, слышались также шутки и смех. Было чуть больше 15.00. Эскадренные миноносцы подошли ближе, готовясь принять из воды экипаж авианосца. Собираясь покинуть корабль, матросы снимали ботинки, и постепенно целый ряд ботинок выстроился на полетной палубе - все они аккуратно стояли носками в сторону борта.

Дюжина концов с узлами была сброшена с поручней вниз, и сначала первые смельчаки, а затем уже непрерывный поток людей начали спуск. Лейтенант Уильям Криншоу вспомнил, как в училище инструктор учил их лазить по канату, объясняя, что при спуске самое главное тщательно перехватывать руки. Однако между теми канатами, что висели в спортивных залах Аннаполиса, и теми, что свисали с поручней "Йорктауна", была большая разница - в училище канаты не были покрыты грязью, маслом и мазутом. Поэтому, когда Криншоу попытался использовать полученные в училище знания, он сорвался с каната и упал в воду.