Карл Ботмер - С графом Мирбахом в Москве: Дневниковые записи и документы за период с 19 апр. по 24 авг. 1918 г.

Политика как сегодня, так и в будущем — утилитарна; в беседах с Вашим превосходительством я понял, что Ваше превосходительство полностью согласны с этим тезисом. Имеются определенные признаки того, что большевики подходят к своему концу, их могут свергнуть завтра или через несколько месяцев. Для России характерно шаткое равновесие. Больше, чем сводки, на скорое свержение большевиков указывают крики о помощи Чичерина и их попытка выслать английских и французских консулов.

С другой стороны, наше доверенное лицо из революционеров, которое хорошо зарекомендовало себя, сообщает, что в рядах социалистов-революционеров раскол, большая часть их отказалась от террора и склоняется к большевикам. Только маленькая группа Камкова и Спиридоновой стоит пока в стороне от этого. Буржуазия разделилась на многочисленные гетерогенные группы, объединение которых для единых действий должно произойти под руководством единого русского духа. Единого духа пока не видно. За исключением отдельных лиц, все эти группы имеют одно общее: враждебное отношение к Германии. Сибиряки, которых нам рекомендовали в качестве союзников, согласно газетным сообщениям, объявили нам войну.

Что собственно нам нужно на востоке? Военный паралич России? Большевики обеспечивают его лучше и основательнее, чем любая другая русская партия. При этом нам не приходится жертвовать ни одним человеком и ни одной маркой. Понятно, мы не можем требовать, чтобы они или другие русские любили нас за то, что мы эксплуатируем их страну. Удовлетворимся же бессилием России.

Большевики являются единственной русской партией, вступившей в противоречие с Антантой. Это проявляется все четче, и наша обязанность способствовать этому противоречию, для чего у нас в последнее время был повод.

Большевики — единственные сторонники Брестского мира в России. Его превосходительство Гельферих считает, что сотрудничество с другими партиями возможно только при условии модификации Брестского договора и что, прежде всего, России придется вернуть Украину. Здесь мы слышим о гораздо более значительных требованиях, а именно, о восстановлении России в довоенных границах. Итак, мы должны отказаться от плодов четырехлетней борьбы и триумфов, чтобы избавиться от дурной репутации из-за нашей эксплуатации большевиков? Поэтому мы делаем именно так, мы не сотрудничаем с ними, а эксплуатируем их. Это политически правильно, это и есть политика.

Позвольте попросить Ваше превосходительство высказаться по следующему вопросу: готово ли ВГК, считает ли оно целесообразным и осуществимым начать ревизию Брестского договора, в результате чего нам придется отдать Балтику, Литву и Украину? Не говоря уже о Крыме, Таврии и Донбассе, которые, разумеется, от нас сразу же потребуют обратно. Под Брестским договором стоит подпись нашего милостивейшего государя. Договор заключен нами вместе с нашими союзниками. Благодаря созданию Украинского государства он отделяет Австрию от России; он был представлен рейхстагу.

Сделаем выводы. В политическом смысле является разумным использовать большевиков, пока они могут что-то дать нам. Если они падут, мы можем со спокойствием наблюдать за возникшим хаосом, пока не сочтем ослабление страны достаточным для того, чтобы навести порядок без особых жертв.

Если хаоса не будет, а к власти сразу же прилет другая партия, мы должны выступить под девизом: никакой войны с русским народом или с Россией, никаких завоеваний, а порядок и защита слабых от злоупотреблений со стороны наших врагов. Последний вариант не дает нам видимых выгод, поэтому я предпочитаю два предыдущих.

Гинце[82]

Ваше превосходительство в беседе от 15 сего (августа — Ред.) месяца согласилось со мною в том, что мне не имеет никакого смысла отправляться в Ревель или Псков и вновь принимать там дела дипломатического представительства Германии в советской республике. Мы договорились, что на Вашем обратном пути в Берлин я буду находиться в Вашем распоряжении. Ваше превосходительство собирались дать мне возможность подробно изложить свое мнение о положении в России и вытекающих из этого последствий для нашей политики, о чем я мог лишь вкратце сообщить Вашему превосходительству 12 числа сего месяца в Ставке.

Однако, ввиду скорого возвращения господина Иоффе из Москвы в Берлин, благодаря чему завершение переговоров с советской республикой, кажется, становится делом недалекого будущего, я считаю своим долгом не дожидаться возвращения Вашего превосходительства, а уже сейчас изложить свои взгляды в прилагаемой памятной записке.

15 числа сего месяца я пообещал Его величеству кайзеру письменно изложить свои взгляды и ознакомить его с ними, поэтому я обращаюсь к Вашему превосходительству с покорнейшей просьбой передать Его величеству один из прилагаемых экземпляров записки. Копию этого письма я передам господину статс-секретарю МИДа.

(Записка Гельфериха)

Ситуация в России требует немедленного решения, это означает, что и политика Германии в России требует принятия решений. От этого будет зависеть, обеспечим ли мы на время войны тыл на востоке, или же нам придется открывать новый восточный фронт. Со времени переворота поздней осенью прошлого (1917 г. — Ред.) года Россия находится под властью большевиков. С большевистским правительством мы заключили Брест-Литовский мирный договор, который с тех пор является основой наших отношений с Россией. Власть большевиков с самого начала была властью меньшинства. Ни в старой Думе, ни в новом Учредительном собрании, которое они позволили избрать, но которому не дали возможности работать, большевики не располагали большинством. Они сами определяют свою власть как классовую власть неимущих, рабочих, солдат и крестьян. Но и среди неимущих все те, кто не признает большевизма — политически бесправны. Съезд Советов, представляющий формально высшую власть в стране, является послушным и слепым орудием в руках Ленина, Свердлова и Троцкого, истинных носителей неограниченной власти. Период якобинства во Французской революции является абсолютной параллелью большевистской власти в сегодняшней России.

Большевистское господство меньшинства стало возможным из-за инертности и раздробленности небольшевистской России. Оно держится только благодаря беспощадному террору. Любое такое господство меньшинства несет в себе зародыш быстрого распада. Все более невыносимое господство страха всколыхнет даже самых равнодушных и робких. Общие страдания, общий страх, общее разочарование объединяют разобщенных людей. Чрезмерная власть будит соперничество и взаимное недоверие в собственном лагере. Как якобинцы посылали друг друга на гильотину, так и в сегодняшней России большевистские правители и родственные им левые социалисты-революционеры ведут ожесточенную борьбу между собой.