Альфред Хейдок - Страницы моей жизни (сборник)

Через леса и горы, реки и долины, через опасные ущелья, кишащие змеями и зверями, под грохот падающих с круч камней и мрак непроглядных туманов, ползущих из пропастей и лепящихся к чёрным скалам, шли они. Иногда страшные призраки протягивали к ним костлявые руки, и леденящий душу хохот доносился и спереди, и сзади. Но путники не оглядывались, ничто их не устрашало.

У них была одна-единственная цель – достигнуть священной горы Меру, или погибнуть. Так шли они из страны в страну и, наконец, дошли до великой пустыни, где не было ни воды, ни животных, ни птиц – лишь необозримые пески и палящее солнце. Но за этой пустыней, сказали братьям люди, должна была находиться их цель – священная гора.

Бесстрашно, без колебаний двинулись братья в пустыню. Как всегда, впереди Юдхиштхира со своею собакою, за ним братья и Драупади. Долго они шли под палящим солнцем, жаждущие, измождённые, смертельно усталые. И тогда первой замертво упала на раскалённые пески любимая сестра Драупади. Братья даже не оглянулись на неё, не замедлили шаги и шли вперёд. Затем упал могучий воин Арджуна, и никто не оглянулся на него, не замедлил шага. Затем упал Бима, и один за другим пали все братья, за исключением Юдхиштхиры, который теперь один продолжал путь, не оглядываясь. Вот уже вдали начали перед ним вырисовываться очертания священной горы Меру.

Выбиваясь из последних сил, Юдхиштхира шёл, не сводя с неё глаз. Она как бы росла в его глазах, поражая своим великолепием. Подошва её была окаймлена высокою стеною, в ней – решётчатые железные врата.

И видит Юдхиштхира, что жители этой горы уже заметили его, спускаются с высот и идут к воротам ему навстречу По мере приближения Юдхиштхира начинает узнавать среди толпящихся по ту сторону ворот небожителей некоторых героев прошлого и даже своих умерших родственников. У многих в руках цветы, видно, готовят ему торжественную и радостную встречу. Уже летят ему навстречу приветственные крики: «Да здравствует царь – герой Юдхиштхира! Победитель милосердия! Слава великому царю Юдхиштхире!»

И раскрылись настежь перед ним тяжёлые решётчатые железные ворота.

– Дошёл… достиг! – думает Юдхиштхира, и огненная волна радости пронизывает его с головы до пят, куда делась усталость!

Приветственные крики усиливаются. Юдхиштхира видит впереди толпы двух красавиц, которые держат в руках гирлянду роз, чтобы увенчать его. Он шагнул вперёд, и ворота за ним закрылись. Юдхиштхира оглянулся и увидел, что его собаку не впустили, она осталась по ту сторону ворот.

– Впустите мою собаку, прошу вас! – обратился он к тем, кто закрыл ворота.

– Великий царь и герой, – ответили они, – здесь не место собакам. Только самые достойные люди могут здесь пребывать, а о животных не может быть и речи. Мы понимаем твою любовь к животным. У нас самих были собаки. Но закон есть закон.

– Но эта собака особенная, она так любила, так служила и охраняла меня. Она прошла со мною через смертельные опасности, и нет животного вернее её! Умоляю вас – пожалейте её! Как я могу бросить её одну на погибель в пустыне?

Но стражи врат остались непреклонными, и толпа небожителей поддерживала их.

– Значит, я должен совершить подлость по отношению к своей собаке? За верность заплатить предательством? – он обвёл взглядом толпу. Все молчали.

– Тогда я отказываюсь от вашего рая! Выпустите меня обратно в пустыню, где осталась моя собака! – сказал Юдхиштхира.

Пока он это говорил, совершилось чудо: собака стала расти, изменила свой облик и превратилась в бога смерти, который сказал:

– Это было твоё последнее испытание, Юдхиштхира! Ты выдержал его блестяще!

Юдхиштхира помолчал и снова обвёл взглядом толпу стоящих перед ним небожителей.

– Но я не вижу среди вас милых братьев, моей сестры Драупади и всех тех, кто храбро сражался за меня и отдал свои жизни, – грустно произнёс Юдхиштхира. – Где они?

– Они оказались недостойными пребывать здесь вместе с тобою, – был ответ. – Свои прегрешения они искупают страданиями в заколдованном лесу, где они превращены в деревья.

– В таком случае, я ещё раз отказываюсь от вашего рая. Отведите меня туда, где находятся все те, кого я любил и кто любил меня. Их страдания пусть будут моими страданиями, я пребуду с ними до конца, – сказал Юдхиштхира.

И вмиг он очутился в мрачном лесу. Бугристые корни и ветви деревьев переплетались между собой. Колючие шипы покрывали стволы и вонзались в тело при неосторожном малейшем движении Юдхиштхиры.

Точно большие змеи, лианы обвивали деревья и преграждали путь. Юдхиштхира зычно крикнул во мрак: «Братья мои и сестра! Воины мои и все те, кого я любил и кто любил меня, – я опять с вами и теперь уже от вас никуда не уйду!»

И тогда произошло чудо: лес исчез, и Юдхиштхира опять оказался на горе Меру, но уже среди своих братьев и всех тех, кто сражался за него, кого он любил. И среди всеобщего ликования торжественно зазвучал голос Великого Гуру Кришны:

– Юдхиштхира, в своей жизни ты был полон мужества и других великих добродетелей, но у тебя была одна слабость – уступчивость. Когда нужно было проявить несломимую твёрдость, ты шёл на уступки, жалея тех, кто эту уступку требовал. Теперь этот недостаток выжжен огнём. Радуйся, Брат!

Меч Торвальда[31]

(сказка-повесть)

Когда Гунар вывел стадо, он ещё не принял решения, куда его вести. То ли гнать к каменистым бугоркам вдоль Грешного ручья, где травы мало, но зато удаётся поймать в ручье форель на добавку к своему скудному обеду; то ли направиться к лесу в низине, где поспели черника, грибы. А может погнать стадо на лесистую горную грядку, за которой течёт не очень широкая, полноводная река и с вершины открывается, как на ладони, вся округа и многое другое…

И Гунар решительно погнал стадо к горе. У подножья её коровы и овцы разбрелись, пощипывая сочную после ночного дождя траву, а Гунар забрался на вершину горы и огляделся. Перед ним блистала в утренней свежести широкая долина, простирающаяся до соседнего холма, увенчанного каменными стенами и башенками мрачного замка Эглай. Дымились трубы деревенских домиков. По улицам сновали женщины, и куда-то двигались крестьянские подводы. Взгляд Гунара упёрся в рыцарский замок на холме – там что-то происходило. Острые глаза его различали, как по подъёмному мосту из замка выехал сперва один вооружённый всадник, потом ещё и ещё – Гунар насчитал их двадцать. А вот и сам владелец замка рыцарь Бээр, он выше всех, и могучий конь под ним пританцёвывает. Куда они собрались?

Гунар старался отгадать. Про рыцаря Бээра в народе шла худая молва. Не говоря уже о непосильных поборах со своих крестьян, ему приписывались убийства и разбой на дорогах. Говорили, что при всём этом он набожен и ежегодно отправляет настоятелю соседнего монастыря богатые дары, за что последний отпускает ему грехи.