Эдвард Янг - Крадущиеся на глубине

* * *

"By Чанг", хотя был маленьким и очень древним, имел одно неоспоримое преимущество: он изначально строился для работы в тропиках. В тот вечер мы чувствовали себя необыкновенно комфортно, расположившись на открытой палубе полуюта. Мы спокойно пили портвейн, глядя на гавань и следя за причудливой игрой многочисленных огней, отражавшихся в прозрачной воде. Ближайшая японская военно-воздушная база была так далеко, что не нужно было прибегать к затемнению. От нечего делать мы придумывали и тут же рассказывали друг другу таинственные истории, происходившие непременно в джунглях: к этому располагал раскинувшийся на берегу тропический лес. Дым от наших сигар лениво поднимался и зависал над головами, словно дожидаясь легкого дуновения ветерка. Мы чувствовали приятную усталость хорошо выполнивших свою работу людей. Честно говоря, у нас были все основания для этого: мы совершили переход из Англии меньше чем за два месяца! Я уже успел побывать в штабе, доложил о прибытии и узнал, что выхода в море можно ожидать не ранее, чем через десять дней. На этот период чиф запланировал кое-какие ремонтные работы, требующие частичного демонтажа дизелей, и его механики уже приступили к делу. А мы решили позволить себе один свободный вечер. Сидя в скрипучем кресле и медленно потягивая портвейн, я смотрел на расположившихся рядом офицеров и чувствовал, что люблю их всех. Мы стали одной командой, в которой у каждого было свое место: Миллз уже справлялся с должностью старшего помощника, Блейк показал себя отличным штурманом и обладал неиссякаемым чувством юмора. Правда, Вейд держался несколько обособленно, но и на него у меня не было причин жаловаться. Что касается чифа и меня, то после неудачного начала на Кэммел-Лэрдс мы стали хорошими друзьями. Я чувствовал себя счастливым.

Время приближалось к полуночи, когда из штаба прибыл вестовой. Меня срочно вызывал командир флотилии. Для такого срочного вызова должны были возникнуть серьезные основания, поэтому я моментально протрезвел. Либо я совершил какую-то ошибку, либо случилось нечто непредвиденное. Стоя на корме небольшой моторки, которая везла меня на "Адамант", я старался изгнать из головы остатки хмеля и сосредоточиться.

Глава 14.

Малаккский пролив

На базе царила суматоха. В проходе между штабом и кабинетом командира сновали командиры субмарин и штурманы, офицеры плавбазы и посыльные из радиобюро. Я почти налетел на Вершойл-Кемпбелла, который командовал "Морским львом", когда я учился на командирских курсах, а после был назначен на "Стоунхендж". Он меня не узнал и прошел мимо с отрешенным видом человека, собравшегося в крестовый поход. Это была наша последняя встреча. Я снял фуражку, постучал в кабинет командира и вошел.

Командиром 4-й подводной флотилии был капитан X. Ионидис. Когда я приходил в штаб, он был на берегу, поэтому я увидел его впервые. Он сидел за большим столом и изучал карту Малаккского пролива, одновременно диктуя сообщение посыльному. Рядом с капитаном стоял высокий бородатый штабной офицер - коммандер Кларк, с ним мы уже были знакомы. Капитан показывал пальцем на отмеченные карандашом участки на карте и рассуждал, успеет ли субмарина А перейти из района 1 в район 2 вовремя, чтобы сменить субмарину В. Я молча ждал, с любопытством рассматривая человека, под командованием которого мне предстоит действовать несколько ближайших месяцев. Он был одет в обычную для тропиков одежду - открытую рубашку и шорты - и наверняка последние два или три часа напряженно работал. У него была крупная, внушительная голова с коротко подстриженной седеющей шевелюрой и немного приподнятыми, будто в удивлении, бровями. Небольшие блестящие глаза были окружены мелкими морщинками, добавлявшими улыбке очарование, а серьезному выражению лица - суровость. Такие морщины появляются как результат пережитых испытаний или длительных периодов напряженных раздумий.

Через некоторое время он заметил меня и поинтересовался, чего я хочу.

- Это Янг, - пришел мне на выручку Кларк, - сегодня вечером прибыл на "Шторме".

- Вот как, - произнес он своим мягким, бархатным голосом и улыбнулся. А у меня для вас имеется пренеприятное известие. Мы только что получили информацию о готовящейся вылазке японцев через Малаккский пролив. Это может произойти в любую минуту, и мне нужны все субмарины, на которые я сейчас могу наложить руку, чтобы заткнуть дыру. Я бы хотел, чтобы вы завтра вышли в море. Это возможно, вы думаете? - Он откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на меня, желая составить первое впечатление.

Мне пришлось соображать очень быстро. Разумеется, больше всего мне хотелось ответить, что мы готовы к выходу в море в любой момент. Но нельзя было забывать, что чиф уже приступил к ремонту дизелей, и ему необходимо дать возможность выполнить самые срочные работы, поэтому я попросил командира дать нам двадцать четыре часа. Он не счел нужным скрыть свое разочарование, но, выяснив, какие работы мы должны сделать до выхода, согласился предоставить нам суточную отсрочку.

Я вышел с "Адаманта" и отправился на "By Чанг" порадовать чифа и старшего помощника.

* * *

Первым вражеским кораблем, показавшимся в перископе "Шторма", была японская субмарина. После ничем не примечательного трехсуточного перехода по поверхности, за время которого было пройдено 900 миль, мы нырнули в районе Никобарских островов. До района нашего патрулирования в Малаккском проливе оставалось 550 миль. Продолжался сезон северо-восточных муссонов, погода стояла прекрасная. Когда на рассвете мы поднялись на перископную глубину, то сразу увидели низкие, покрытые пальмами берега островов. За весь день не произошло ничего примечательного, но около четырех часов, когда мы сидели в кают-компании за чаем, я услышал возглас Блейка:

- Капитан, сэр!

Через три секунды я уже стоял у перископа.

- Наблюдаю в воде неопознанный объект, - сказал Блейк. - Пеленг зеленый 20.

На этом же направлении гидроакустик услышал шум винтов.

Объектом в воде оказалась субмарина, следующая курсом на запад.

- Объявляйте тревогу, - сказал я. Субмарина находилась довольно далеко от нас, примерно в двух милях. Но времени на подготовку оставалось немного. И я начал выводить "Шторм" на атакующую позицию.

Мне нужно было приблизиться к вражеской лодке на дистанцию выстрела, поэтому мы спешно ушли на глубину, чтобы не выдать своего присутствия, и поспешили к ней на максимально возможной в погруженном положении скорости в 9 узлов. Через три минуты я приказал снизить скорость и всплыть на перископную глубину, после чего обнаружил, что цель изменила курс. Вообще ее курс было сложно оценить, поскольку над водой была видна только верхняя часть рубки, носовая и кормовая части легкого корпуса оставались затопленными. Если верить перископу, нас разделяло 3400 ярдов, на мой взгляд, расстояние было больше - около 4000 ярдов. Шансы попадания при такой дальности невелики. Я решил сделать еще одну попытку приблизиться к вражескому кораблю, приказал нырнуть на 60 футов и увеличить скорость. Снова вернувшись на 32 фута, я вывел "Шторм" на атакующий курс и стал ждать нужного угла атаки.