Марсель Мижо - Сент-Экзюпери

Перспектива рейда Париж – Сайгон показалась Антуану весьма заманчивой. К тому же он только недавно летал на той же трассе. Но как раздобыть такой самолет? Для этого требовались немалые деньги. Правда, за последнее время с разных сторон (гонорары за книги и репортаж из СССР, сценарии двух фильмов: «Почта-на Юг» и «Ночной полет» участие в съемках, поездки по заданию «Эр Франс» и т. д.) Антуану почти одновременно поступили кое-какие деньги, и он, по-видимому, не успел их еще истратить, но этого было далеко не достаточно По могли друзья. Дора, возглавлявший с некоторого времени компанию «Эр бле», где он как раз использовал «Симуны», предоставил Сент-Эксу на льготах условиях несобранный самолет; Прево, сопровождавший Антуана в качестве механика во время поездок для «Эр Франс», самоотверженно предложил свои услуги.

Надо сказать, что Дора – суровый, жесткий, сухой Дора – проявил в этом вопросе большое великодушие. Хотя он и знал, в каком состоянии находится Сент-Экс, хотя он и считал, что «это не даст ему проявить спокойствие, необходимое для успеха такого рейда», он все же решил помочь ему, «чтобы спасти его от угрожавшей ему моральной и физической депрессии». Дора считал себя в какой-то степени должником писателя, в глубине души хранил признательность ему и рад был предоставившемуся случаю хоть чем-то ее выразить. На помощь Сент-Эксу пришел и старый его товарищ Мермоз, к этому времени порядком поостывший от своего увлечения полковником де ля Рокком. Большое участие проявил и генерал авиации Даве.

Благодаря помощи всех этих людей рейд может состояться. Но надо торопиться. 1935 год на исходе, сочельник уже на носу, а чтобы получить премию, необходимо побить рекорд Жапи до 24 часов 31 декабря. Если этот рейд и имеет для Сент-Экзюпери в первую очередь большое значение «для души», то он не безразличен и к его денежной стороне. Ведь премия может на некоторое время избавить Антуана от материальных забот, которые угнетают его и не дают писать.

Обстановка, в которой проходят приготовления к рейду, совсем в манере Сент-Экса. Он счастлив, как дитя, и проявляет полную ребячливость. Какая разница между расчетливостью, с которой готовились к своим рейдам Кодос, Буссутро, Кост и даже такая летчица, как Мариза Бастье! На время подготовки к рейду Антуан перебирается в гостиницу «Пон-Руаяль», на углу улицы де Бак и бульвара Сен-Жермен неподалеку от Палаты депутатов. Он располагается там с женой и несколькими друзьями. Зачем это ему понадобилось, неизвестно. Разве только он хотел создать вокруг своего рейда некоторую шумиху, не прибегая к услугам агентов по рекламе. Это позволило бы ему в случае удачи извлечь из предприятия значительно большую материальною выгоду. Надо полагать, что в этом кроется основная причина такого поведения Антуана. Ведь денег на рекламу у него не было, а без рекламы весь его доход ограничился бы премией.

Так или иначе, Антуан готовится к трудному перелету в атмосфере полного ералаша. Номер, который он занимает в гостинице, напоминает не то чайный салон, не то опереточную штаб-квартиру. Люди входят, выходят. В комнате стоит непрерывный шум и гам. Трудно представить себе, что в этой обстановке решается вопрос жизни и смерти двух людей. Консуэло очень взвинчена и, как всегда, ведет себя эксцентрично. То и дело драма перемежается с комедией, трагическое с комическим. Антуан хотел бы отдохнуть, но Консуэло не дает ему ни минутки покоя. Единственный человек, относящийся со всей серьезностью к предстоящему рейду и продолжающий невозмутимо работать в этой атмосфере, это Жан Люка, товарищ Сент-Экса по Порт-Этьенну. Он прекрасный штурман и, в то время как Антуан пытается отдохнуть, прокладывает на карте курс.

Сент-Экс идет прилечь. Но Консуэло, лежащая рядом, курит сигарету за сигаретой и продолжает надоедать ему. Она ежеминутно вскакивает, жестикулирует, что-то кричит. Наконец обычно столь уравновешенный и спокойный Люка выходит из себя и делает в ее адрес какое-то замечание. Она вскакивает, как разъяренный зверек, и дает ему пощечину. Не раз уже ома бросалась так на Антуана, но для нее он был слишком высок. С невозмутимым видом Люка 6epeт Консуэло под мышку и отшлепывает ее, как маленькую девочку.

Как только он ее отпустил, Консуэло заявляет:

– Вот это по крайней мере мужчина!

Тогда Люка говорит Сент-Эксу:

– Видишь, это, пожалуй, лучший способ ее утихомирить.

На что Антуан с тяжелым вздохом отвечает:

– Да. Но мне она приходится женой.

Двое суток Сент-Экс почти не спал. Он едва вздремнул, когда 28-го в 4 часа утра Люка потряс его за плечо.

– Проснись. На этом вот листке время восхождения и захода луны. Сегодня ночью, до 22 часов ты еще захватишь кусочек. Сильно светить она не будет – только-только родилась. А вот и солнце по Гринвичу и по местному времени, а также карты с проложенным курсом. В путь. Надо поспешить в Бурже!

В машине, которая везет его на аэродром, Сент-Экс замечает, что забыл взять термосы. Он покупает их в дежурной аптеке и наполняет один кофе, а другой белым вином в единственном открытом в этот ранний час рабочем бистро. Прево уже на месте Самолет выведен из ангара. Холодным дождливым утром заканчиваются последние приготовления.

При виде самолета Антуан не чувствует уже никакой усталости. От сознания, что он сейчас вырвется на простор, убежит от жизни, которая его не удовлетворяет, все ожидающие его впереди трудности он ни во что не ставит. От этого полета он ждет для себя какого-то чуда – чего-то вроде воскресения из мертвых. Он обходит самолет со всех сторон, нежно поглаживает крылья. Прево тоже в хорошем настроении и полон радужных надежд.

На борту нет радио. Сент-Экс всегда был того мнения, что «нет ничего опаснее радио, которым неумело пользуешься». Вместо громоздкой по тем временам радиоаппаратуры он предпочел взять с собой механика и немного лишнего горючего.

На первом же этапе полета предвидение Антуана оправдало себя полностью. Неподалеку от Марселя, едва самолет пересек береговую черту и начался полет над морем, обнаруживается утечка горючего. Самолет возвращается к берегу, совершает посадку в Мариньяне, и Прево быстро устраняет неполадку. Снова самолет в воздухе. Тунис. Пока баки наполняют горючим, Сент-Экс заходит в канцелярию подписать документы. В это время раздается странный звук – «хлюп», точно что-то падает в воду. Столкнулись две быстроходные машины.

«В тиши вечерних сумерек, – напишет позже Сент-Экзюпери, – злой рок совершил вылазку: чья-то красота, разум или жизнь разрушены... Так подкрадываются в пустыне пираты, и никто не слышит их упругих шагов по песку. Вот пронесся по поселку недолгий шум набега. И снова все погрузилось в золотистое безмолвие. Снова тот же покой, та же тишина... Возле меня кто-то говорит о проломе черепа. Не хочу ничего знать об этом безжизненном, окровавленном лбе; поворачиваюсь спиной к дороге и шагаю к самолету. Но на сердце остается ощущение угрозы. И этот только что услышанный звук вскоре снова раздастся в моих ушах. Когда на скорости в двести семьдесят километров в час я натолкнусь на черное плоскогорье, я узнаю этот хриплый кашель, это „ух!“ злого рока, поджидавшего нас в пути».