Алауди Мусаев - Шейх Мансур

Черкесами или адыгами в то время называли себя почти все народы Западного, Кавказа. Среди них, кроме живущих в горах кабардинцев, были давно переселившиеся на плоскость племена шапсугов, бжедугов, абадзехов, натухайцев, темиргоевдев, бесленеевцев и другие. Все они, как и чеченцы, уже давно испытывали давление со стороны России. После Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией в Закубанье появились русские укрепления, под защитой которых сюда начали прибывать поселенцы, вытеснявшие адыгов с их исконных земель. Слава об имаме Мансуре, быстро распространившаяся по всему Кавказу, воодушевила закубанские народы на активные действия против России. В письме коменданту Константиноградской крепости премьер-майору Рику уздень из Большой Кабарды Аджи-Садык сообщал, что владелец Бекмурза Хамурзин постоянно шлет в Чечню к имаму письма, в которых просит предупредить его о том, «когда будет он (Мансур) иметь движение свое с войском, дабы присоединиться к нему».

Видя, что недовольные действиями царских властей кабардинцы стали склоняться к проповедям имама Мансура и навещать его, премьер-майор князь Ураков, находившийся в Кабарде в качестве пристава, стал на общем собрании владетелей и узденей внушать им, чтобы они, во избежание опасных последствий, прекратили свое сообщение с имамом. В присутствии Уракова от владетелей и узденей Кабарды было взято подтверждение, что никто из них больше не будет ездить к бунтовщику.

Российская администрация, со своей стороны, требовала от лояльных к ней местных князей и феодалов, чтобы они запрещали крестьянам под страхом наказания уходить от своих владетелей и присоединяться к отряду Мансура. Кумыкские владетели, через земли которых восставшие горцы могли бы напасть на русские укрепления и станицы гребенских казаков, были строго предупреждены царскими властями, чтобы в случае движения горцев во главе с шейхом Мансуром в сторону Кавказской линии они немедленно сообщили об этом на заставы.

Однако требования властей к владетелям и старшинам не всегда достигали результата, поскольку у тех не было ни сил, ни особого желания удерживать своих крестьян от ухода в лагерь восставших. Комендант Владикавказа подполковник Матцен сообщал командованию о том, что «лжепророк» стал весьма известен и у них. Одновременно он сообщал об участившихся случаях нападения восставших горцев на небольшие группы российских солдат, которые выходили из крепости для рубки леса. Стали учащаться и случаи нападения горцев на отдельные русские села, расположенные неподалеку от крепостей и укреплений.

Тот же Матцен доносил, что 10 июня отряд горцев в 70 человек, разделившись на две части, хотел отогнать пасущиеся вблизи от Владикавказа русские и осетинские табуны. Старшина деревни Шолхи Чох, собрав команду, стал их преследовать. Когда Чох нагнал часть горцев, между ними произошло сильное сражение. Через несколько дней ингушские старшины известили подполковника Матцена о том, что партия горцев из пятисот человек с тринадцатью знаменами приблизилась к ингушской деревне Цори, расположенной в 40 верстах от Владикавказа, с целью ее разорения. Не дойдя несколько верст до деревни, горцы расположились на ночлег. Этой ночью жители Цори, которые были извещены о приближении горцев, внезапно совершили на них нападение. Были убитые и раненые с обеих сторон.

Нападения чеченцев на ингушские деревни происходили по той причине, что жители Шолхи и Цори придерживались прорусской ориентации и к тому же не были мусульманами. Походы Мансура в ингушские села 11 и 13 июня 1785 года имели целью обращение своих соплеменников в мусульманскую веру. Сыграла свою роль и политика царских властей, которые, по сообщению историка П. Г. Буткова, «сознательно ссорили чеченцев и ингушей». Между тем многие чеченцы равнинных аулов, а также жители кумыкских деревень продолжали уходить от своих владетелей и вливаться в повстанческий лагерь шейха Мансура.

Царская администрация с тревогой отмечала, что восставшие горцы начинают все более организованно предпринимать вооруженные нападения на села, расположенные вблизи российских укреплений и крепостей по Тереку. Все это были лишь разведывательные рейды. Шейх Мансур явно изучал обстановку, вынашивая планы нападения на Кизляр, Григориополис, Владикавказ и Каргинское укрепление — главные опорные пункты Кавказской оборонительной линии. По сведениям русских агентов, имам собирался потребовать от начальников этих крепостей, чтобы они добровольно оставили их и возвращались в Россию. Если же они не послушаются, то он пойдет на них войной и «всех российских в прах разобьет».

В письме на имя кизлярского коменданта Вешнякова аксаевские владетели Эльдархан Солтанмамутов, Ахметхан и Алхан Каплановы, Адил Алибеков и Касай Уцмиев отмечали: «Будучи вместе в Андреевской деревне для точного выяснения, кто к стороне российской доброжелатели и кто простирается в злых предприятиях, проведали они следующее. Аксаевцы и андреевцы, жители чеченских деревень и казанишевцы из Дагестана, а также крестьяне аварского Умма-хана и дженгутейского Алисолтана будто бы решили все вместе после мусульманского праздника байрама выступить против крепости Кизляра для учинения зла».

В конце июля один из аксаевских владетелей, Касай Уцмиев, побывавший в кумыкских селениях, в письме кизлярскому коменданту доносил: «Будучи в аксаевских аулах, известился, что в урочище, называемом Кара-Тюбе, в буераке собралась толпа горцев из четырехсот человек, которые с негодным намерением следовали в российские места». Насколько стало ему ведомо, намерение восставших заключалось в том, чтобы уничтожить сторожевой пост, находящийся вблизи Каргинского редута.

В течение всего лета 1785 года в лагере Мансура шло усиленное накопление войск. В своих письмах и прокламациях к различным горским народам имам призывал их единодушно выступить с ним против общего врага — российских войск и союзных с ними местных князей. Призывы эти находили отклик среди кабардинцев и дагестанцев, готовых в любое время примкнуть к восставшим, не говоря уже о соотечественниках имама, в большинстве своем перешедших на его сторону. Многие горцы лично приходили в Алды, чтобы послушать проповеди имама. Вот что говорил он им:

«Гордые сыны Кавказа!

Сотни лет наши деды и прадеды защищали свои земли от незваных гостей, пытавшихся силой поработить нас. Десятки тысяч завоевателей сложили здесь свои головы. Но это не стало уроком для тех, кто сегодня хочет завоевать наш край. Богатства Кавказа не дают покоя нашим недругам. Нам приходится постоянно защищать себя. Враги уничтожают наши жилища, сжигают посевы, убивают стариков, женщин и детей. Они строят на нашей земле крепости, рубят наш лес, чтобы им легче было нападать на нас, разводят свиней, наплевав на наши законы и обычаи. Они хотят загнать нас в горы, чтобы мы вымерли от голода.