Питер Даффи - Братья Бельские

Панченков оставался верным коммунистом даже после распада Советского Союза. В своей неопубликованной биографии он превозносил партию за то, что она обладала «организационным гением и настойчивостью» и имела «глубокую связь с людьми». Его жена Надежда, набожная христианка, не разделяла партийный энтузиазм мужа. После его смерти она приняла меры, чтобы убежденный атеист был предан земле как верующий православный. Вместо красный звезды, как того желал Панченков, она поставила на его могиле крест.

Константин Козловский после войны вернулся к своей работе и никогда не хвалился тем, что спас столько людей. Его младшая дочь Таисия Дорожкина ни разу не слышала, чтобы он произнес хоть слово об этом. Он скончался в 1982 году. Несколько лет спустя евреи из Новогрудской области, выжившие в Холокосте, предприняли попытку увековечить его имя. В 1994 году ему присвоили звание Праведника народов мира.

Когда в 1991 году Белоруссия провозгласила независимость, некоторые оставшиеся в живых Бельские совершили туда поездки, в том числе и для того, чтобы побывать на могилах своих родственников.

Самый младший из братьев Аарон, который по прибытии в Соединенные Штаты изменил свое имя на Белл, отважился поехать в Станкевичи еще до развала Советского Союза. По приезде он обнаружил, что крошечная деревня его детства исчезла. «Будь на то моя воля, я бы хоть сейчас поселился на этой земле около озера в Станкевичах, — говорил он. — Но только если бы знать, что никто меня не тронет. Большинство крестьян возненавидели бы меня. Там ведь нет ни одного еврея. И все-таки это мой дом до конца моих дней».

В последние годы Тувья только и говорил что о возвращении в Израиль, где он мечтал быть похороненным. В Соединенных Штатах он работал водителем грузовика — простой, никому не известный эмигрант, колесящий по автострадам Нью-Йорка и его пригородов. Когда он скончался в 1987 году, в семье не было ни гроша. Тувью Бельского похоронили на еврейском кладбище в Лонг-Айленде, однако год спустя он был перезахоронен в Иерусалиме на кладбище Гар а-Менухот в присутствии почетного караула израильской армии.

Зусь, который в Соединенных Штатах именовал себя Александром, владел бензоколонкой в Бруклине. Позже он продал свой бизнес, чтобы основать компанию по грузоперевозкам. Он умер в 1995 году, вскоре после того, как дал интервью представителям Музея Холокоста в Соединенных Штатах. Восьмидесятидвухлетний старик с трудом улавливал суть задаваемых ему вопросов, но, когда его спросили, что он помнит о немцах, он ответил со свойственной ему прямотой: «Я помню, что они были ублюдками».

Эпилог

Трудно подсчитать, сколько людей сегодня живы благодаря мужеству братьев Бельских. Многие из двенадцати сотен человек, которые вышли из лесов летом 1944 года, с тех пор умерли. Но у них были дети, которые, в свою очередь, родили своих детей. Тысячи людей, проживающих нынче в Соединенных Штатах, Израиле, Великобритании, Франции, Германии, Австралии и России, обязаны своим существованием решению братьев защищать каждого еврея, который добрался до лесной лагерной стоянки.

Талмуд говорит: «Кто спасает одну жизнь, спасает весь мир».

Смелое поведение братьев не принесло им при жизни признания, которое мы зачастую оказываем гораздо менее значительным людям. Это безмерно ранило Тувью, хотя он никогда не показывал вида. Он идеально подходил для того, чтобы вести доведенных до отчаяния людей через леса Белоруссии, но в западном мире ему недоставало умения правильно подать себя. Он не умел жонглировать громкими фразами, говорить гладкие речи. Всякий раз, когда он выступал перед американскими студентами на английском языке, которым так и не овладел столь же хорошо, как идишем, ивритом, польским и русским, он неизбежно разражался слезами. Зачастую он просто не мог продолжать.

За несколько месяцев до смерти, 6 декабря 1986 года, в нью-йоркском отеле «Хилтон» в его честь был устроен банкет, спонсируемый Туро Колледжем и несколькими оставшимися в живых «лесными» евреями. На видеозаписи видно, как он был растроган. Облаченный в смокинг, с розой на лацкане, он подошел, слегка ссутулившись, к трибуне. После того как распорядитель объявил его имя, шестьсот человек встали с мест и разразились бурными аплодисментами. Подняв правую руку, Тувья Бельский поприветствовал толпу — так монарх приветствует своей народ.

Оратор за оратором поднимались на трибуну, чтобы произнести хвалебные речи во славу почетного гостя, который нервно катал хлебные шарики по своей тарелке, трогал пальцами табличку со своей фамилией и курил сигарету за сигаретой. Он не мог удержаться от слез. Старый лев, наконец, получил малую толику тех почестей, которые заслужил.

В конце вечера он взял микрофон, чтобы сказать несколько слов. В лесу его эмоциональные речи часто служили людям единственным источником моральной поддержки. Но теперь он, один из истинных героев Второй мировой войны, на ломаном английском просто поблагодарил собравшихся.

«Я очень счастлив этим вечером услышать вас всех, — сказал он, начав с того, что рад видеть потомков людей, которые вместе с ним пережили войну. — Сегодня я вижу вместе тех, кого я не видел двадцать, или тридцать лет, или больше. Слава Богу, они живы, они живут, и их семьи растут. Они становятся все больше и больше. Вот потрясающе красивая семья — мать, дочь и двое сыновей. Это четыре человека…»

Когда он поставил на место микрофон, несколько пожилых «лесных» евреев подошли, чтобы обнять его. Напряженное выражение, которое с начала банкета не покидало его лица, исчезло, и Тувья просиял. И в его улыбке была сила, обаяние и харизма лидера. Он смотрел на людей, и это был взгляд человека, не зря прожившего свою жизнь.

Благодарности

В работе над этой книгой мне помогало множество людей во всем мире.

Вдовы Тувьи, Асаэля и Зуся Бельских — Лилка, Хая и Соня, — не жалея своего времени, в течение многих часов терпеливо отвечали на мои вопросы. Они помогли мне организовать интервью с другими людьми, уцелевшими в лесу, и определить местонахождение документов и фотографий, касающихся военной деятельности их мужей. Это была исключительная честь — встретить их и услышать их истории. Я сожалею, что Лилка Бельская, которая умерла в сентябре 2001 года, не смогла дожить до публикации этой книги.

Аарон Белл (Бельский), единственный оставшийся в живых сын Давида и Бейлэ Бельских, был чрезвычайно терпелив и всегда готов обсудить любой аспект жизни в лесу, даже самые мрачные — события, приведшие к смерти его родителей. Моя работа значительно выиграла благодаря его рассказам.