Степан Макаров - «Ермак» во льдах

Решился выйти из этого места и войти в лед восточнее, против Семи островов. В 2 часа тронулся. Те места, которыми шел вчера так свободно, теперь, при сжатии льда, представляли большое сопротивление, так что на прохождение 2 миль потребовалось около 4 часов, главным образом потому, что боялся действовать набегами, дабы не повредить уже пробитое место.

Сквозь воду видно было, что льдины идут на большую глубину и местами нижние глыбы выступают из-за верхних. В одном месте оценили на глаз глубину подводной части: 12–15 м.

Сознание того, что в подводной части есть уже большая дыра, ни в каком случае не действует поощрительно, и хотя у меня была большая уверенность в непроницаемых переборках, все же благоразумие требовало сдерживаться, насколько это возможно, и не заходить за некоторые пределы. Разумеется, если бы все время пришлось подвигаться вперед с такою же незначительною скоростью 1/2 узла, как в эти 4 часа, то следовало бы отказаться от плавания с ледоколом в Ледовитом океане, но лед находился в периоде сжатия, и вчера, как я уже сказал выше, мы этим же местом шли по 3 узла. Переждав несколько часов или день, мы могли бы получить более легкие условия плавания, но мы здесь были для испытаний, и такого случая суровых условий пропускать не следовало.

По широте мы были далеко от того места, где зимовал «Фрам», но, судя по фотографиям, снятым на «Фраме», льды не уступали льдам Нансена.

Когда читаешь описание путешествия «Фрама», то получается впечатление, что летом идет обильное таяние снега и льда. Мы такого обильного таяния не наблюдали. В редких случаях видели, что с ледяных глыб капает вода. Множество прудов, встреченных нами на льду, содержали вполне пресную воду, и все они оставались на поверхности. Мы не видели, чтобы вода пруда профильтровалась вниз сквозь лед. Лед, встреченный нами в августе месяце, сверху донизу был совершенно крепок. Когда мы откололи кусок 14-футового льда и он всплыл на поверхность боком, то я был поражен солидным видом его структуры. Он не мог быть лучше зимою. Замеченное нами таяние было по вертикальным обнаженным сторонам льда, и вид подымаемой глыбы показывает, что лед значительно разрушается водою, но разрушение это не распространяется далеко и простирается не более, как на фут или два; так что, отпилив эту кружевную часть, можно найти за нею совершенно солидный лед.

Не только лед казался ослабленным влиянием летнего солнца, но и снег на поверхности льда сохранился. В торосах он был глубок, но и на ровных местах мы всегда находили немного снега.

Следует ли такое отсутствие влияния летнего таяния считать условием исключительным или же в этой части моря от близости гренландских ледников или иных причин таяние не так обильно, как в других местах Ледовитого океана?

Затрудняюсь дать ответ на этот вопрос, но вполне хладнокровное рассуждение приводит меня к заключению, что мы имели дело с очень тяжелым летним льдом и что, может быть, дальше на север и восток лед окажется слабее и податливее перед силою ледокола.

1 (13) августа. В 5 часов утра остановились в полынье, пройдя с 3 часов дня 25 миль. Сделали станцию, причем температуры и удельные веса те же, что и раньше, показывающие, что со 100 м книзу идет теплая вода Гольфстрима. Стояли до 11 часов утра, потом пошли далее и в 8 часов вечера совсем вышли из льда, пройдя льдами 42 мили. Легли затем на NE 60°, держась кромки льдов. Шли по 10 узлов. Ночью делали опыты таяния глыб в воде, температура которой +0,5°.

2 (14) августа. До 5 часов утра шли вдоль границы льдов, по временам сворачивая и обходя выступающие части. Ход 10 узлов. С 5 часов начали сильно изменять курс в разные стороны, чтобы идти по более свободной воде, и в 8 часов утра остановились. Сделали станцию № 25 и тралили. Достойно внимания то, что на этой станции нижняя вода не столь тепла, как на предыдущих. Вода здесь на 200 м имеет температуру +1,1°, тогда как на всех предыдущих станциях она была +1,9°. Температура +1,1° на этой глубине встречается на всех восточных наших станциях, что наводит на предположение, что нижняя вода, входящая по западную сторону Шпицбергена, продолжает следовать на север, а не поворачивает круто вправо, чего можно было ожидать вследствие вращения Земли. Причину этого надо искать в медленности самого течения, скорость которого, вероятно, в этом месте очень мала, и в стремлении этой теплой воды опуститься в более глубокие слои, чтобы уступить место малосоленой воды Ледовитого океана.

Трал принес 2 вида губок, 2 вида червей, 3 вида офиур, звезду, ежа, моллюска и 2 рыбы.

Подошли к торосистому полю. Гряды торосов имели среднюю вышину 3–4 м; в глубину, оценивая на глаз, они шли до 10 м.

Решился сделать в этом месте кинематографический снимок.

Нахожу, что кинематограф должен составлять принадлежность каждой ученой экспедиции, и надо, чтобы один из ученого штаба знал обращение с ним. Кинематограф дает не только одну эффектную картину, но и материал для научного изучения движения ледокола во льду.

О дальнейшей работе этого дня в дневнике говорится следующее:

В полдень пошли далее на NS, идя зигзагами. Идем вполне успешно, хотя впереди совсем не видно пути. Кажется, что льды непроходимы, а между тем, по мере приближения, выясняется, что есть разбитый лед и щели. Поэтому мы шли безостановочно. Снимали кинематографом картины, как льды раздвигаются. Ранили медведя, который куда-то скрылся; послали партию на поиски, но напрасно потеряли час времени. Потом внезапно из-под снега выскочила медведица с медвежонком. Должно быть, медведи иногда вырывают себе яму в снегу, чтобы защититься от ветра.

Сделано по медведям несколько выстрелов, но, вероятно, по дальности расстояния не попали. Вообще следов медвежьих встречается очень много, причем они идут прямо через лед и пропадают на краю. Кажется, что как будто медведь, выбрав направление, держится его безразлично по льду или по воде. Во многих случаях видели медведей вдалеке. Вообще, когда было мало шансов убить и доставить на корабль медведя, я воздерживал наших стрелков от упражнений, вследствие которых могли бы без нужды ранить безвредных обитателей этих мест. Оригинально, что название «медведь» происходит от слов «мёд» и «ведать», а между тем можно поручиться, что ни один белый медведь никогда не отведал вкуса меда.

В 5 1/2 часов подошли к очень тяжелому торосистому полю. Обойдя его, ледокол опять лег на N и пошел узлов по 8. Подходя к воротам, которые не казались тяжелыми, ход заблаговременно уменьшили, но, вероятно, оставалось еще узла 4. Ледокол ударился в правую сторону и отскочил, ударил в левую, потом опять в правую и опять в левую. Удары были жестокие. Нужно и впредь ожидать таких ударов, и судно должно быть достаточно крепко, чтобы их переносить. Между тем у нас при таком ударе с левой стороны в переднем грузовом трюме сорвало несколько заклепок в том месте, где уже и перед тем было несколько штук сорвано. Осмотр показал, что три шпангоута потеряли связь с палубой. Решился остановиться, чтобы подробно осмотреть судно и вместе с тем изучить тяжелое торосистое поле, к которому подошли и ошвартовались. Прошли 14 миль на NtW.