Михаил Лилье - Дневник осады Порт-Артура

Потери наши в некоторых ротах были громадны. Так, например, в 1-й роте 28-го полка в строю осталось 40 человек, да и из них половина были легко ранены и не пожелали идти в госпиталь.

Самые большие потери понес опять геройский и многострадальный 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк.

Здесь я должен сказать, что главная честь геройского отражения штурмов Высокой горы по всей справедливости принадлежит известному герою Порт-Артура, полковнику Ирману. Генерал-адъютант Стессель вполне заслуженно называл его «храбрым из храбрейших». Полковник Ирман представлял собой выдающегося военного человека, горячо любящего и хорошо знающего свое дело.

Энергичный, скромный и приветливый, державшийся всегда вдалеке от тех постоянных раздоров, которые представляют такое обыденное явление среди наших начальствующих лиц, полковник Ирман пользовался искренним уважением и любовью всех своих подчиненных и в особенности молодежи. Единственным его недостатком была чрезмерная храбрость и полное презрение к смерти.

Среди остальных героев — защитников Высокой горы опять особенно выделились командир 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, полковник Третьяков, и комендант укрепления Высокой, капитан Стелневский 1-й.

О потерях японцев можно судить по тому, что в первый день нашими санитарами было убрано с ближайших к Высокой местности до 700 японских трупов, а во второй — до 500.

Дорого обошлись японцам их атаки!..

Ночь прошла спокойно.

День выдался ясный, теплый и тихий.

Около 12 часов пополудни японцы редким огнем обстреливали правый фланг Дивизионной горы.

Чувствуется сильный недостаток в провизии.

Солдатам уже давно дают конину, но многие из них не могут ее переносить и принуждены довольствоваться чаем.

Офицерство, пользуясь перелетом перепелов, скупает их от китайцев, платя за пару от 10 до 30 копеек.

Все окрестности около Голубиной бухты совершенно разорены. У несчастных китайцев отобрано решительно все, что можно было, и положение их теперь ужасно. Хлеб еще на корню скошен гарнизоном на фураж, огороды опустошены, скотина взята реквизицией. Некоторые войсковые части, чтобы добыть себе топливо, начали разбирать крыши китайских фанз.

Большинство разоренных китайцев переселяются в Ляотешань, как в более безопасное место.

Сегодня случайно узнал, что при отбитии японских штурмов Высокой горы важную роль сыграл взвод полевой артиллерии под начальством подпоручика Ясенского. Замаскировав свои орудия и лафеты их каоляном, он удачно выехал на позицию со стороны Голубиной бухты и здесь, не замеченный японцами, открыл по ним замечательно меткий фланговый и отчасти затыльный огонь, которым и уложил несколько тысяч японцев, атаковавших Высокую гору.

Мне удалось вполне точно установить, что подпоручик Ясенский действовал по личному приказанию коменданта крепости генерал-лейтенанта Смирнова.

Говорят, что флот и обыватели Артура прислали гарнизону Высокой горы свои поздравления по случаю геройского отбития штурма. Солдатам прислано вино, вода и табак.

По городу ходят слухи о победах армии Куропаткина и вести о скорой выручке.

Настроение у всех нервное, но приподнятое.

Госпиталя переполнены ранеными.

Сегодня прибыла из Чифу шаланда, посланная некоею госпожой Циммерман своему мужу. На ней привезено 200 пар солдатских сапог, 79 пудов солонины и два ящика пива. Из письма г-жи Циммерман к мужу видно, что у генерала Куропаткина было в начале сентября большое сражение. О результатах его, однако, ничего не говорится.

В ночь на 13 сентября нами была сделана вылазка по направлению 2-го редута. Отряд состоял из двух партий по 25 человек в каждой. Целью вылазки было разузнать о направлении сапных работ японцев, а при возможности хотя бы часть их уничтожить.

Вылазка удалась только отчасти. Благодаря ей выяснилось, что японцы свои сапные работы ведут по направлению к батарее Лит. Б. Зарыть же сделанные ими окопы мы не могли.

Количество провизии в крепости уменьшается с каждым днем. Даже порции конины сильно урезаны. Чтобы давать солдатам полную порцию, пришлось бы, по расчету, еженедельно убивать не менее 250 лошадей. А при таком убое мы останемся скоро совсем без них. Между тем лошади нам теперь крайне необходимы для доставки продуктов, снарядов, материала и т. п.

Сегодня мне рассказывали очень интересную историю, которая ярко характеризует порядки нашего порта.

Некто К. (еврей) предложил поставить для нужд порта 7000 фут проводника в свинцовой оболочке по 3 руб. 30 коп. за фут. Главный минер порта, лейтенант Савинский, нашел, однако, эту цену безмерно высокой. Комендант крепости генерал-лейтенант Смирнов, узнав о существовании проводника, крайне необходимого для минных работ, велел его купить по нормальной цене, а в случае упорства г-на К. — взять реквизицией.

К., вызывавшийся ранее доставить проводник в порт, на другой же день теперь заявил, что берется доставить заказ не ранее как через неделю, когда таковой будет получен из Чифу от некоего г-на Ф. (тоже еврея).

Эти увертки показались начальству подозрительными и заставили его предположить, что г-н К. почему-то не желает продать крепости необходимый для нее материал. Генерал Смирнов приказал взять проводник реквизицией.

Появление жандармов сильно смутило г-на К. и заставило его открыть свои проделки. В действительности оказалось, что у него никакого проводника нет, а что он должен был его получить из казенных складов от портового чиновника Д. Полученный таким образом материал он рассчитывал поставить обратно в порт, причем приемку его брал на себя сам же г-н, который был членом приемной комиссии.

В случае удачного исхода дела г-н Д. обязался уплатить г-ну К. за его помощь 1000 руб. куртажа. Но радужные мечтания г-на Д. не сбылись. Он был посажен на гауптвахту, но до суда дело не дошло. Обвиняемый заявил, что если дело будет передано суду, то он разоблачит все проделки в порту и выведет на сцену многих сильных мира сего.

Сегодня узнал, что японцы внезапным штурмом взяли укрепление Длинной горы. Воспользовавшись временем нашего обеда, японцы в количестве 40-50 человек стремительно бросились на растерявшихся от неожиданности солдатиков. Между двумя ротами 28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и моряками, бывшими на позиции, произошла паника. Люди бросились бежать. Комендант укрепления 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка капитан Москвин и артиллерийский поручик Калмыков не в силах были остановить бегства, и оба были убиты.