Топи и выси моего сердца. Дневник - Дарья Александровна Дугина

Монастырь в миру. Забыла молиться. Чайки! Над городом чайки! А я представила, каково, наверное, быть одному в огромном новом поселке какого-нибудь Джабраильского района – например, селе Джоджуг, что граничил в 2017 году с армянскими позициями, – и быть там одному в доме среди тысячи пустых, незаселенных новых домов! Крик! Чайки за окнами. И выбор сделан. Война – сила – общий фронт, а не слабость. Потонуть в слабоволии может каждый – стремятся все. Но выжигать, выжигать, выжигать.

Я нашла способ, что делать, если совсем грустно становится – начинаю писать в телеграмм, или сотню отчетов и копаться в социологии. Да, книги, и стихи еще. Карпов Пимен.

Бессонница надоедает. Пульс часа два после того, как ложусь, высокий и только потом утихает.

15 / 01

И говорили они, люди Годивы,

что лэди Годива

грядет, обнажив свою душу,

в сплошных тротуарах бесхозного неба,

в молитвенном даре, снова тосклива.

И мне говорили, что лэди Годива

вновь царствует в силах,

и улицы тихи,

и царствует знамя,

пусты тефелины,

и черствое знамя (на графа могилах).

В руках моих вьется,

на нем темным словом

«вдовствует лэди Годива»…

Пусты переулки, раскрошен весь город

на маленькие осколки.

(((Коня слышен топот)))

Создай воли новые толки.

И яхонтовые котомки.

В руках ее милых.

Царствуй, лэди Годива!

Только в тебе власть и сила!

Я стала вдовой в обмен на право взять штурмом царство Небесное.

Тфилин – пара коробочек, покрашенных черной краской, из кожи кошерных животных – отдельные заповеди Торы!

Январь 2021

И вдруг я поняла – что есть одиночество. Это когда ты не можешь запустить восстание, не можешь перевернуть и свергнуть режим. Когда ты в Капитолии, но это ничего не меняет.

16 / 11

Похмелья. Похмелье. Похмели. Пели похмели. Друзья. Похмели.

17 / 01

Удивительно, что в этом городе чайки! Зима, белый снег, даже немного тепло.

И чайки! В снегу – снеговинные чайки.

▪ ▪ ▪

Надо перестать убегать, уезжать, уплывать, уезжать на велосипеде, такси и поезде от себя и столкновения с мыслью. Темные зимы проходят, я все еще люблю тьму, хотя уже начинаю понимать поздний закат и воздух, проявляющийся весной. Все болотно-мертвое в городе Н., и странно видеть мертвых людей и всего лишь нескольких живых. Я хочу снова сбегать. От себя, бесконечно пытаясь выстраивать что-то необычное.

18 / 01

Такое бывает, когда вдруг чувствуешь свою полную ничтожность, да и к тому же кто-то внезапно странный тоже ее подчеркивает. Был огонь, и шла я в метро – как будто с кизлярским ножом. И прекратился. Хочется зарыться и больше никогда не вылезать Либо просто начать работать и ничего не понимать и не замечать. Так и скоротать время.

Господи, дай мне сил просто быть и просто делать дела! Вот, смотри, просто же все. Плохо, плачешь почти, совсем разочарование, да и выступления экранные не топ. Берешь садишься, делаешь, психологически отстраняешься – и легче, но все равно камень на сердце. Но ничего, Настя обещает прогулки и весну, значит, она, наверное, и наступит – ведь Настя из “хороших”.

Если я – цивилизация, то у меня цивилизационный кризис. Иногда кажется, что донесение наивных, слабо выраженных, но хотя бы на четверть искренних, мыслей и импульсов – это как леди Годива на улицах. Чувствую полную наготу – и распущенные волосы вниз струями по непокрытому телу и свешенные ноги на левую сторону.

Тряхнула головой и, уронивши

Почти до пят волну волос тяжелых,

Одежду быстро сбросила, прокралась

Вниз по дубовым лестницам – и вышла,

Скользя, как луч, среди колонн, к воротам,

Где уж стоял ее любимый конь,

Весь в пурпуре, с червонными гербами…[356]

19 / 01

Во общем, опыт дня: забывать о том, что что-то надо делать, и не делать это потому, что забыл. Опыт дня – прокрастинировать в тг-канале, набивая посты на ближайшие дни.

20 / 01

Силы, силы! Где вы, где вы?

Мне приснилось, что я прилетела в Кабул.

22 / 01

Пробуждение – мой крестовый поход.

Вхождение в день – проход через Альпы.

Написание текста – возведение Эдесского графства[357].

Систематизация минут – неудачное взятие Дамаска.

Прохождение сквозь день к сумеркам – захват Иерусалима.

Сон – сошествие на берег сарацинско-тоскливой Сицилии 29 июля 1149 года короля Людовика[358], персонажа поэмы Ариосто, царя грядущей страны с названием «Того», вместе с Алиенорой, которая больше его не любила.

На холсте век – поэмы Ариосто.

Шорох простыни – назидания Мефодия Патарского[359].

Скрип окна – заповедь Бернара Клервосского…

Кажется, я не одна, кажется, рядом со мной царствуют тысячи мертвых.

Под гнетом меланхолии падет Акра.

Не устоят Наблус, Яффа, Сидон и Бейрут.

И будет взят штурмом Аскалон.

Газа сдастся без боя.

Я не готова к сражению за Иерусалим.

Сухие листы пустых информационных событий. В кланах американских элит я окончательно запуталась, и только геополитика оставляет возможность расчертить схемы и карты наступлений. Вообще, я сильно запуталась – все довольно запутано и ничего не становится легче. Скорее необъяснимо сложнее, и хочется знать, что исток пассионарности внутри, а не вовне – но так ли это? Каким тяжелым грузом лежат на сердце печали и безысходность, но оно больше не болит, прекратило.

Учиться ждать, уметь жать… Хонтология[360].

У меня больше нет воли.

День опрокинут в ночь. Не поставлены точки в материалах и интервью, нет знаков, нет слов и букв, нет текстов полных, нет расшифровок, нет буквы закона. Есть тихий омут внутри.

▪ ▪ ▪

Подняться. Спорт, сила, выносливость.

23 / 01

Début janvier. Вonjour. Des troupes ont été déployées au Kazakhstan. Et il semble qu’ils soient destinés à apporter la paix.

Mon coeur est le même Kazakhstan et en lui ce soir vers 5h30 (réveillé soudainement) des troupes ont