Нина Соротокина - Великая Екатерина. Рожденная править

Как всегда в правление Екатерины, все делалось с помпой. Павленко: «Открытие главных народных училищ в 25 губерниях намечалось на 22 сентября. Оно должно было сопровождаться торжественной церемонией. В Перми эта церемония выглядела так: утром 22 сентября «достопочтенная публика собралась у дома губернатора, откуда процессия, возглавляемая четырьмя прибывшими из Петербурга в Пермь учителями, за которыми следовали 25 мальчиков в довольно длинных кафтанах и шляпах, за ними по два депутата от дворян и от купечества, двинулись к соборной церкви, где была совершена торжественная литургия». После этого огромная толпа людей под колокольный звон и пушечную пальбу направилась к зданию народного училища, где после молебна, прочтения «Устава народных училищ», а также речей директора и одного из учителей, состоялось окропление класса священником, и учащиеся приступили к занятиям. После окончания состоялся торжественный обед, салют из пушек и концерт».

Ах, наши просьбы и желания – да Богу в уши. Задумано хорошо, но не хватало учителей, учебников, достойных помещений. Родители далеко не всегда хотели отдавать детей в школы, дети далеко не всегда хотели «грызть гранит науки». Учителя пили, дети безобразничали… Что рассказывать, и так все понятно.

230 лет прошло, а проблемы как были, так и остались. Две трети своей жизни я прожила при советской власти, поэтому могу засвидетельствовать. Все свое время советская власть с полной искренностью, с екатерининской наивностью и с коммунистической твердостью создавала «нового человека» – строителя коммунизма. Стройка эта предполагалась вечной, никто и не верил, что когда-нибудь дойдем до вершины (или до дна).

У каждого времени своя боль. При Екатерине II – крепостничество, при Сталине – повальные аресты и лютость, при «Высоком возрождении» – катастрофическое падение нравов в «святая святых» – католической верхушке, и тоже лютость. В XXI веке все бы хорошо, если бы не войны, ложь, так называемые «двойные стандарты», наркотики, террористы, пропаганда жестокости – кино, ТВ…и т. д.

Бродский говорил, что в творчестве необходим и чуть ли не главным является «высокий замысел». Жизнь то же творчество – ей нужна высокая мечта. На мой взгляд, в моем государстве в наше время она отсутствует. Во всяком случае, если главное желание человека – разбогатеть, а понятие счастья – получать такие удовольствия, как еда, секс и путешествия, и все считают это естественным, правильным, то мы идем куда угодно, но не туда, куда следует. Я понимаю, есть исключения, человек куда сложнее, но я говорю о правилах, о норме.

Мои рассуждения похожи на ворчание стариков, но они же и предупреждение. Детей надо хорошо и правильно учить, учить добру и всему «хорошему прочему», даже если миф о создании идеального человека развенчан. Идеальным может быть только робот. И Екатерина II учила, как умела, за что ей честь и хвала.

Жизнь двора

Нетрудно понять, почему императрица опять вспомнила о педагогической реформе. У нее родился внук. 12 декабря 1777 года у Павла Петровича и Марии Федоровны появился первенец. Его нарекли Александром в честь Святого покровителя Петербурга благоверного князя Александра Невского. В честь рождения внука императрица подарила Марии Федоровне земли вблизи Царского села. Там построили дворец, возвели великолепный парк с красивыми пейзажами, беседками и павильонами. Место назвали Павловск.

По праву в списке родителей Александра надо было первой поставить не маму с папой, а бабушку, императрицу Екатерину II Великую. Она была в восторге от рождения внука, права династии в империи закреплены, и в ту же ночь, как он только появился на свет, забрала младенца в свои покои.

Это было в обычае русского двора. Жизнь царственного отпрыска не принадлежит родителям, она принадлежит государству. Точно так же поступила в свое время императрица Елизавета. В своих «Записках» Екатерина подробно, с глубокой обидой описывает, как отобрали у нее только что рожденного Павла, но она не смела противоречить. Скажем прямо, тогда Екатерина не долго горевала. Она не успела полюбить своего сына, жизнь при дворе была сложной, здесь бы саму себя сохранить, а еще молодость, еще любовь…

На этот раз дело обстояло иначе. И Павел, и Мария Федоровна горячо переживали разлуку с сыном. Через полтора года у них точно так же заберут второго сына – Константина. Он родился 27 апреля 1779 года. Родителям разрешали свидание с детьми, но не больше. Воспитанием мальчиков, помимо гувернантки и нянек, занималась сама императрица.

Маленький Александр был очень красивым ребенком и имел отменное здоровье. Бабушка его обожала. Второй внук Константин – другое дело. В отличие от Александра, он не был столь пригож и здоров. «Я не поставлю на него и гроша; или я совсем ошибаюсь, или он не жилец на этом свете», – пишет она Гримму. Но кормилица поставила мальчика на ноги. В кормилицы была взята гречанка, и это не случайно. Уже тогда в голове императрицы зрела идея сделать второго внука правителем отвоеванного у турок и возвращенного христианскому миру Константинополя (Стамбула). Свой проект она не без иронии называла «испанскими замками», но задумка была вполне серьезной. Имя внуку было выбрано не без значения.

Александр готовился для России. В воспитании были использованы все новомодные идеи века просвещения. Особое внимание уделялось гигиене, прогулкам, свежему воздуху. Императрица сама выбирала ему одежду, игрушки, сочиняла для него сказки и стихи. Гримму: «Я без ума от этого мальчугана. Каждый день мы приобретаем новые знания, иначе говоря, из каждой игрушки мы делаем их десяток или дюжину и соревнуемся в том, кто лучше при этом проявит свои дарования. Удивительно, какими мы при этом становимся изобретательными! Пополудни мой малыш снова приходит на сколько хочет и проводит таким образом три или четыре часа в день в моей комнате» (август 1779 года).

Все в его поведении вызывает восхищение в Екатерине: «Вот уже два месяца, как, потихоньку законодательствуя, я принялась для собственного развлечения составлять маленький словарик изречений господина Александра, которые отнюдь недурны. Время от времени у него вырываются совершенно замечательные ответы. Поневоле задумываешься. Так, например, вчера, когда его портрет по моему заказу писал Бромптон, хороший английский художник, а мальчик никак не мог спокойно усидеть на месте, я спросила его: «Как же вы держите себя, сидя перед художником?» На что он мне ответил: «Я не знаю, я ведь не вижу себя сам…» Я была поражена этим ответом, показавшимся мне очень глубоким…» (май 1780 года).

А вот «отчет» Гримму за лето 1783 года, Александру без малого шесть: «Если бы Вы видели, как г-н Александр мотыжит землю, сажает горох, высаживает капусту, идет за плугом и боронит и затем, весь в поту, бежит ополоснуться в ручье, после чего берет сеть и вместе с сударем Константином лезет в воду ловить рыбу…»