Джордж Бейкер - Константин Великий. Первый христианский император

Примерно тогда же христианство стало распространять свое влияние через Персию в Индии, Абиссинии и на Кавказе. События, связанные с гонениями на христиан, заставили многих покинуть пределы империи, и таким образом новая религия стала шириться по миру. Однако именно в период, когда христианская пропаганда набрала силу и начала свое победоносное шествие, проблемы возникли внутри самой церкви.

Константин понимал, насколько ценна способность церкви учить, управлять и представительствовать. Именно это, а вовсе не теологические вопросы интересовали государственного деятеля. Однако ее эффективность в этом плане во многом базировалась на единообразии ее организации по всей территории империи. Никогда прежде не существовало такого воспитательного органа, который распространял бы свое влияние на все общество. Константин не собирался терять свою власть без борьбы. Еще не схватившись с Лицинием, он осознал угрозу со стороны церкви. Решая вопрос, он создавал соответствующий прецедент. Таким же образом он намеревался действовать и в случае возникновения дальнейших затруднений.

И эти затруднения не замедлили возникнуть. Размах их Константин смог оценить, только посетив лично восточные провинции. Теперь во главе раскола стал Арий.

Епископ Кордове кий Осия, который выполнял при Константине обязанности неофициального советника по делам церкви, при первой же возможности посетил Александрию – центр ереси и сообщил императору о положении дел там. Осия не был уполномочен вмешиваться, он просто призвал противоборствующие стороны сохранять единство церкви. Он вернулся и сообщил императору, что положение дел гораздо серьезнее, чем они предполагали. Церковь оказалась под угрозой подлинного раскола.

Спор, возникший между епископом Александрийским и пресвитером крупной церкви, положил начало почти столь же серьезным противоречиям, как те, которые много времени спустя возникли между немецким епископом и монахом из Виттенберга. Арий, вышеупомянутый пресвитер, не был ни автором, ни основным носителем взглядов, им высказанных. Он всего лишь выражал широко распространенное мнение; вероятно, он просто придал ему более удачную форму. Он не представлял бы собой никакой опасности, если бы сами епископы не разделяли его точку зрения. Он проповедовал, что Христос, второе лицо в Священной Троице, был создан Отцом из ничего, и, хотя этот творческий акт имел место еще до начала нашего времени, некогда Бог Сын не существовал. Он не только был создан, но и, как все созданное, был подвержен изменениям… За эти убеждения епископ Александрийский и синод африканских епископов лишил Ария сана и отлучил от церкви.

Отлучение Ария стало сигналом к началу волнений. Арий направился в Палестину, в Кесарию, и оказался среди единомышленников. Большинство епископов Арии не верило своим ушам. Они были оскорблены тем вопиющим фактом, что христианского священника можно отлучить от церкви за вполне разумные, логичные и бесспорные взгляды. Они оплакали (выражаясь фигурально) судьбу Ария и составили петицию, которую направили в Александрию. Когда епископу Александрийскому указали на его недостойное поведение, он разослал своим коллегам письмо[48], в котором заявил, что не может понять, как уважающий себя христианский священник может даже слушать столь кощунственные вещи, как это отвратительное учение, явно нашептанное дьяволом.

Он стоял на этой позиции, несмотря на все протесты. Именно тогда Осия и прибыл в Александрию с целью примирить обе стороны и спасти христианское братство. Обе стороны указывали на непростительную испорченность противника, и он поспешил поставить Константина в известность о происходящем.

Константин верил во всякого рода собрания и заседания, и одного этого достаточно, чтобы опровергнуть любые обвинения его в автократии. Поэтому он решил устроить всеобщую встречу епископов, дабы обсудить и урегулировать возникшую проблему. Местом проведения этой встречи была выбрана Анкира.

Однако еще прежде произошло событие, вроде бы незначительное, которое подлило масла в огонь.

Очевидно, гонения на церковь привели к появлению у епископов некоторой нервозности. Люди, которые с переменным успехом противостояли палачам Максимиана и Галерия, вряд ли струсили бы перед порицаниями противников, чьи теологические воззрения они отвергали. Итак, епископы собрались в Антиохии, чтобы выбрать преемника епископу Филогению. Заодно они обсудили и сформулировали взгляды, разделявшиеся сторонниками епископа Александрийского. Трое из них, отказавшиеся подписать этот документ, были незамедлительно отлучены от церкви с правом апеллировать к грядущему синоду в Анкире. Одним из троих был епископ Кесарии Евсевий, будущий биограф Константина.

Константин понимал, что ему потребуется весь его авторитет, если он хочет сохранить единство церкви и согласие в рядах ее представителей. Поэтому он перенес встречу из Анкиры в Никею, город вблизи Никомедии, где ему проще было контролировать происходящее.

Епископы отправились в Никею. Глубокий и тонкий ум просчитал некоторые результаты, которых следовало добиться на этом соборе, и не все они были связаны со спором по поводу Ария…

Все происходило совершенно по-новому. Епископы не шли пешком, не тратили денег и не обдумывали наиболее подходящий маршрут; императорский двор оплатил все расходы, обеспечил им бесплатные билеты на общественный почтовый транспорт и даже направил за духовными лицами и их слугами специальные повозки… У священнослужителей, без сомнения, было в дороге время, чтобы подумать – и не обязательно об Арии. В Никее собрались около 300 епископов, вполне вероятно, что многих из них поразило уже одно это. Служители закона не собирались вести их в тюрьму. Удивительно, но они находились в гостях у императора.

Ни один из последующих церковных соборов не походил на совет в Никее. Среди присутствовавших был епископ-миссионер, проповедовавший среди готов, и Спиридион, епископ с Кипра, – весьма достойный человек и первоклассный овцевод. Там был и Осия, доверенное лицо императора, недавно вышедший из испанской темницы, а также Евстафий из Антиохии – недавно освобожденный из заточения на востоке империи. Большинство собравшихся в свое время сидели в тюрьмах, либо работали на рудниках, либо скрывались. Епископ Новой Кесарии Павел после пыток не мог двигать руками. Палачи Максимиана ослепили на один глаз двоих египетских епископов; одного из них – Пафнутия – подвешивали на дыбе, после чего он навсегда остался калекой. У них была их религия, они верили в пришествие Христа и торжество добра, не стоит удивляться, что большинство из них ожидало скорого конца света. Иначе эти надежды не могли осуществиться… И тем не менее, все они, Пафнутий, Павел и прочие, присутствовали на соборе – живые, гордые собственной значимостью и чувствующие себя под защитой. Вряд ли Лазарь больше удивился, обнаружив, что воскрес из мертвых. И все это сделал их неизвестный друг Константин. Но где же был он?.. Он появился позже… Но человеческая природа вообще отличается гибкостью. Немало епископов, движимых чувством долга, решили написать ему и предупредить о характере и воззрениях некоторых из своих коллег, которых они знали, а он – нет.