Дэвид Шилдс - Сэлинджер

Сэлинджер, его теща и его любимый шнауцер Бенни (на снимке – черная собака).

Пассажирский манифест о прибытии Сильвии Сэлинджер в гавань Нью-Йорка.

Эберхард Элсен: Я просмотрел установленные Службой иммиграции и натурализации анкеты пассажиров, прибывших на американских судах в Америку в мае и июне 1946 года. Сэлинджеры прибыли в Нью-Йорк 10 мая 1946 года на борту судна «Ethan Allen», выполнявшего рейсы для Управления военных поставок. Для возвращения солдат в США армия США арендовала много судов. Сильвия Сэлинджер указала свое второе имя – Луиза, возраст – 27 лет и национальность – француженка, родившаяся, однако, во Франкфурте-на-Майне в Германии. Один из вопросов анкеты касался имени друга или родственника, который поручится за нее во время ее пребывания в США. Сильвия написала: «Муж, Дж. Д. Сэлинджер, проживающий по адресу: Нью-Йорк, Парк-авеню, 1133». Сэлинджер и Сильвия решили скрыть информацию о том, что Сильвия – врач. В графе «Профессия» Сильвия написала: «Домохозяйка».

Дж. Д. Сэлинджер (выдержка из письма Полу Фицджеральду, 24 мая 1946 года):

Плаванье было ужасным и без роскошеств. Судно типа Liberty. 12 пассажиров. И без балласта. Все время штормило. Сильвию постоянно тошнило, но мы с Бенни оказались морскими волками. Встречать нас в порту приехали мои мать, отец и сестра[222].

Эберхард Элсен: 10 мая 1946 года Сильвия с мужем поселились в доме родителей Сэлинджера по адресу: Парк-авеню, 1133. Сильвия не сошлась с семьей мужа. Дочь писателя Маргарет утверждает, что Сильвия ненавидела евреев, а Сэлинджер ненавидел немцев.

Маргарет Сэлинджер сообщает, что семья ее отца не слишком хорошо приняла Сильвию, когда Сэлинджер привез ее домой в Нью-Йорк. Его родители не любили Сильвию, хотя она определенно была блестящей женщиной, «кем-то вроде доктора». Сестра Сэлинджера Дорис впоследствии заметила, что Сильвия походила на Мортишу из телефильма «Семейка Аддамсов». По-видимому, у Сильвии был нелегкий характер, и привыкнуть к ее внешности ведьмы было трудно. В качестве объяснения причины, по которой Сэлинджер женился на антисемитке, Маргарет приводит слова матери писателя, Клер, которая сказала, что Сильвия «околдовала» ее сына.

Алекс Кершо: После войны Сэлинджер страдал от классического синдрома ветеранов: человек возвращается в страну, ради защиты которой, как он видел, погибло столько людей, а окружающие люди даже не подозревают, чем этот человек занимался на войне.

Дебора Дэш Мур: Сэлинджер принес с войны кошмары, которые не покинут его и которые ему настоятельно советовали скрывать от других. Американцы встречали возвращающихся солдат примерно такими словами: «Хорошо, вы сделали великое дело. Теперь оставь войну в прошлом и живи нормальной жизнью». Но жить нормальной жизнью ветеранам было очень трудно. Их не понимали даже члены их семей.

Штаб-сержант Дэвид Родерик: Об этом думаешь ежедневно. Переносишься в прошлое. Ежедневно надеешься на то, что воевать не придется, потому что на войне тебя могут убить или ранить, и подсчитываешь свои шансы. Через какое-то время на тебе остаются как бы лохмотья прошлого, что позволяет людям вскоре спохватываться. Бывают моменты, когда я, сидя в гостиной, думаю, что у меня на дворе или в спальне находится артиллерийская позиция. Видишь вспышку, слышишь грохот, понимаешь, что это артиллерия, а потом это проходит. Я много раз был под артиллерийским обстрелом. Там-то и получаешь такие воспоминания о прошлом. Я никогда не рассказываю об этом жене. Никогда не говорю об этом с другими ветеранами, а потому не знаю, бывают ли у них такие возвращения в прошлое или нет. Сэлинджер видел такой же ужас, что и я. Думаю, его преследуют такие же кошмары, как и меня.

Джон К. Анру: Сильвия была несчастна в Нью-Йорке. По-видимому, несчастлив был и Сэлинджер. Это был неудачный брак.

Эберхард Элсен: Позднее Сильвия рассказала своей школьной подруге Хильдегард Мейер, что родственники мужа были очень неласковы к ней и что она никогда в жизни не плакала так много, как во время ее краткого пребывания в Америке. Поэтому она была потрясена, однажды утром, во время завтрака, найдя на своей тарелке авиабилет в Германию. Она вернулась в Европу где-то в июне 1946 года, всего через несколько недель после того, как прибыла в Нью-Йорк. 13 июня 1946 года Сэлинджер написал Элизабет Мюррей письмо из Дейтона-Бич, штат Флорида, и сообщил, что расстался с Сильвией, что брак с ней был неудачным – точнее говоря, партнеры по этому браку были неудачниками, поскольку причиняли «друг другу самое яростное чувство несчастья».

Шейн Салерно: Прежние биографы писателя утверждают, что инициатором развода была Сильвия, или что Сильвия просто вернулась в Европу. Однако в Германии мы получили официальное свидетельство о расторжении брака, согласно которому истцом был Сэлинджер, которого представлял поверенный его отца Мартин А. Фромер. В свидетельстве о расторжении брака сказано: «Настоящий процесс возбужден истцом против ответчика с целью аннулирования брака, заключенного между сторонами, по причине дурных намерений и предоставления ложных сведений ответчиком». Правдоподобная интерпретация акта о расторжении брака подтверждает, что Мириам и Дорис Сэлинджер полагали, что основной причиной расторжения брака было то, что Сэлинджер обнаружил скрывавшуюся Сильвией причастность той к гестапо.

Сам Сэлинджер никогда не рассказывал о своем первом браке. Ближе всего к объяснению он подходит в письме другу Полу Фицджеральду. Мы впервые публикуем это письмо.

Дж. Д. Сэлинджер (выдержка из письма Полу Фицджеральду, 23 ноября 1946 года):

Сильвия и я расстались менее чем через месяц после возвращения в Штаты. Сейчас она в Швейцарии, работает врачом. Если бы я привел все причины расставания, мне пришлось бы возвращаться в самое начало этой истории. Поскольку большинство подробностей, возможно, удручит тебя, я, пожалуй, не стану их излагать. Скажу коротко, что почти с самого начала мы отчаянно не подходили друг другу и были несчастливы друг с другом. Если я приведу одну или несколько причин, они, несомненно, прозвучат как односторонние доводы. Так что бог с ними, с причинами. Когда свидимся, я постараюсь все честно рассказать тебе (если тебе интересны факты). Я просто хотел известить тебя о том, что случилось, и сделать это от первого лица. Могу представить, как сильно ты должен быть расстроен[223].