Майкл Мэлоун - The Intel: как Роберт Нойс, Гордон Мур и Энди Гроув создали самую влиятельную компанию в мире

В тот момент в мире полупроводниковых технологий уже начали догадываться, что можно создать такой чип МОП, который содержал бы сразу несколько функций. Более того, можно создать такой чип, который одновременно содержал бы логически/вычислительную, только для чтения ROM (для поддержки программ прошивки), кэш памяти с произвольным доступом RAM (для входящих данных исходящих результатов), управление входом/выходом и управление мощностью. В теории подобные функции можно было бы соединить на одной схеме, собрав их вместе, создать мультисхему – материнскую плату, калькулятор. Теоретики назвали этот мультичип микропроцессором – процессором на чипе, – так как он соединял все функции чипов на одном чипе, став процессором вычислительной машины.

Нет такого момента, который можно было бы назвать пиком в изобретении микропроцессора. Гордон Мур сказал бы: «Не было никакого реального изобретения (в техническом смысле). Настоящим прорывом было признание, что уже действительно можно сделать то, о чем прежде мы говорили, – когда-нибудь это станет возможным».[80]

В начале 1969 года микропроцессор наконец преступил черту между возможностью и реальностью, и многие компании – от огромного RCA до могучей IBM – начали прокладывать свой путь в этой сфере. Однако подобная возможность, как все понимали, могла быть ложной. Существовала масса препятствий, которые требовалось обойти: дизайн, создание чертежей, изготовление, перегрев, программирование, тестирование, уровень доходности и пр. Пока идея казалась ложной, ни одна компания не хотела тратить свои капиталы на непроверенный концепт без очевидных покупателей.

Было совершенно невозможно спроектировать и создать такое волшебное устройство, как микропроцессор, понимали в Busicom. Но что им было терять? Рынок уже начал разваливаться, так почему бы не поставить все на кон? Компания осознавала все риски. Однако стоило бы им создать устройство, и Busicom вышел бы в лидеры – с продуктом, который мог бы противопоставить конкурентам низкую цену производства и высокую стоимость на рынке. А если их постигнет неудача, производитель терпит убытки, и в лучшем случае Busicom сможет продолжать влачить свое жалкое существование в ожидании нового чуда.

Даже в Busicom не предполагали, что подобная технология может быть заключена в одну-единственную микросхему, до этого было еще далеко. Ни одна полупроводниковая компания не пошла бы на риски подобного технологического скачка. Вот если бы… всего лишь небольшую плеяду десяти пользовательских чипов: для Busicom это все равно было бы выигрышем по цене и размеру, что позволило бы обойти конкурентов. Кроме того, это смогло бы убедить американские компании пойти на столь незначительный риск. Busicom решила заняться своей микросхемой в Калифорнии, которая в последнее время постоянно трезвонила о своем инновационном продукте – корпорации Intel.

К тому моменту ряд полупроводниковых компаний добились небольших успехов в вопросах производства микропроцессора. Военный подрядчик Rockwell уже создал прототип примитивного процессора. В Fairchild все тот же молодой итальянский физик Федерико Фаджин, создавший технологию кремниевых затворов, уже занимался своими разработками.

В то же время среди теоретиков индустрии шли споры о том, куда должны двигаться вычислительные технологии. БУльшая часть выступала за создание пользовательской ИС для каждого клиента. Они утверждали, что это повысит производительность вычислительных машин, сохраняя за фирмой возможность контролировать основную конструкцию дизайна. Меньшинство же утверждало, что создание чипов непосредственно под каждую вычислительную компанию окажется в конечном счете слишком дорогим (согласно Закону Мура, они станут все сложнее и сложнее). Вместо этого они предлагали иное решение, пришедшее из компьютерной индустрии: чип общего назначения, который в дальнейшем мог бы быть перепрограммирован под конкретные цели и клиента.

Оглядываясь назад, последняя стратегия объективно лучше. Не только потому, что, как отмечало меньшинство, персонально изготовленные чипы вскоре стали бы неоправданно дорогими, но и потому, что программированные под конкретные нужды микросхемы можно было вскоре продавать не только на ограниченном рынке вычислительных машин, но и в мир бытовой техники. Однако стоит помнить, что на тот момент еще не существовало иного рынка электротоваров, так что индивидуализация чипов казалась сравнительно простой.

Несмотря на то что Busicom рискнула изготовить чип из десяти составляющих по заказу CPU, когда им удалось его разработать, они стали значительно более консервативными. Они выбрали путь персонализированных микросхем.

Почему же Busicom выбрала Intel для создания нового чипа для своих вычислительных машин?

Простейший ответ – Intel все еще не был вовлечен в производство микросхем для какой-либо вычислительной компании.

Однако есть и еще одна причина, как ничто другое объясняющая, почему Боб Нойс оказался настолько важен для истории Кремниевой долины и развития корпорации Intel.

Это началось в Японии, где ему практически поклонялись за изобретение интегральной схемы – что для японских инженеров, мечтающих пробиться в мире цифровых технологий, было символом Интеллектуального достижения эпохи, – и за его главенство в Fairchild, в котором для японцев заключалось все, чему они хотели бы подражать в американском предпринимательстве. Для японцев пределом мечтаний стала поездка в Кремниевую долину, вначале в Fairchild, затем в Intel, чтобы пожать руку великому Бобу Нойсу… а затем вернуться и рассказать всем, как сильно они изменились от одного его присутствия.

Нойс так и не смог воспользоваться большей частью этого обожания. Боб принимал это всего лишь за японскую формальную вежливость… до тех, однако, пор, пока не отправился в свою первую поездку в Японию. Там, вместе с менеджером по продукции Intel Бобом Грэхемом, Нойс смог оценить уровень благоговения и почтения, с которым его принимали в Японии (адвокат Intel потом писал, что Нойса принимали как Бога). И вскоре отношение даже начало приносить прибыль: маркетолог Intel Эд Гелбах вспоминает, что японские инженеры подходили к Бобу и говорили: «Мы создали это [используя чип Intel] только из-за вас, доктор Нойс».[81]

Но ни один из японских инженеров, с которыми встречался Нойс, не оказал на будущее компании такого влияния, как Тадаши Сасаки, руководитель Sharp, одной из крупнейших фирм и лидеров в сфере электроники на японском рынке. Он следил за Нойсом еще с периода работы того в Shockley, и именно знание технологий интегральных схем и планарной технологии повлияло на его становление в Sharp. Так что он верил, что обязан своей карьерой доктору Нойсу, и мечтал встретиться с ним. И, как нервный молодой пастушок на первом свидании, Сасаки заранее подготовил тему для разговора, которая могла бы заинтересовать Нойса: один из инженеров Сасаки недавно принес ему проект микросхемы, на которую можно было бы поместить множественные функции.