Дмитрий Устинов - Во имя победы

Эвакуация завода проводилась организованно, под руководством штаба во главе с директором. Штаб разработал график демонтажа оборудования, определил очередность и последовательность отправки цехов и оборудования. 29 июня из Киева ушел первый эшелон, а 14 августа – последний, 36-й. Всего было отправлено 1100 вагонов. Вместе с оборудованием эвакуировались 2500 рабочих, инженерно-технических работников и служащих. Все материальные ценности были вывезены полностью.

Г.П. Шардин уехал с последним эшелоном. Но так как «Арсенал» слился с базовым заводом, его откомандировали в Пермь, на машиностроительный завод в районе Мотовилихи, начальником цеха. Оттуда Шардин добровольцем ушел на фронт. В 1943 году мы разыскали Григория Павловича и отозвали с фронта. Он стал директором одного из крупных заводов вооружения.

Осенью 1941 года я побывал на заводе, где помимо киевского «Арсенала» разместились еще два предприятия. В механосборочном цехе, куда мы пришли с группой товарищей, нас встретил начальник цеха С.В. Гусовский – молодой, лет двадцати пяти, инженер. Он производил впечатление человека вдумчивого, обстоятельного. Я попросил рассказать о жизни цеха, его нуждах и заботах.

– Здесь мы уже три месяца, – сказал Гусовский. – Наш эшелон пришел из Киева за шесть с половиной суток. На седьмые сутки сразу же взялись за установку оборудования.

– Как устанавливали?

– Вручную. Перекатывали и передвигали с помощью ломов и труб. Работали днем и ночью. Первый пролет цеха начал работать через трое суток.

– Да, тут они геройски сработали, – подтвердил директор завода.

– Познакомьте меня с лучшим рабочим, товарищ Гусовский, – попросил я.

– С лучшим? – смущенно переспросил начальник цеха. – Так у нас цех очень большой – 1200 человек. Все работают старательно. Трудно кого-нибудь выделить.

– Тогда покажите того, кто вам больше всех по душе, – засмеялся я.

Начальник цеха подвел меня к токарю, который как раз обрабатывал казенник. Тот назвал себя: Григорий Яковлевич Царик.

– Как работается, товарищ Царик?

– Хорошо, товарищ нарком.

– Как выполняете норму?

– На 600 процентов.

– Каждый день?

– Да, каждый день.

– А брак бывает часто?

– Нет, брака не бывает совсем.

– Устаете?

– Всякое бывает.

Г.Я. Царик был токарем высшей квалификации, одним из настоящих мастеров своего дела. Ему поручали изготовлять самые ответственные детали.

– Ну а как устроились с жильем после эвакуации?

– Можно сказать, неплохо, товарищ нарком. Время военное.

– И все же?

– Да есть у нас в хате у хозяев лежанка и деревянные нары. Две дочки спят на лежанке, а мы с женой Верой Митрофановной – на нарах. Свою «комнату» отгородили простыней. Ведь кроме нас в хате живут еще две семьи. Хозяева добрые, живем дружно. Так что ничего. Главное – скорей бы фашистов разбить!

Мы пошли дальше по цеховому пролету.

– Хорошие у вас люди в цехе, товарищ Гусовский.

– Очень хорошие, товарищ нарком! – откликнулся начальник цеха.

В голосе его прозвучала гордость, и я подумал, что этот молодой инженер, как видно, неплохой командир производства, раз так отзывается о подчиненных. И, как оказалось впоследствии, не ошибся. С Сергеем Владимировичем Гусовским мне пришлось встречаться еще не раз и в годы войны, и после ее окончания. Он вырос в крупного руководителя производства, стал Героем Социалистического Труда, лауреатом Государственной премии СССР, депутатом Верховного Совета УССР и до последнего дня своей жизни успешно руководил производственным объединением «Завод «Арсенал».

Опыт перебазирования «Арсенала», а затем и других наших предприятий мы широко использовали при эвакуации основной массы заводов и учреждений, которая проводилась позднее, в октябре 1941 года. Для решения вопросов, связанных с эвакуацией, в наркомате был создан специальный штаб во главе с В.М. Рябиковым.

В соответствии с требованием Совета по эвакуации мы разработали план перебазирования предприятий и учреждений из угрожаемой зоны, заблаговременно довели до заводов предварительные указания. В них определялся порядок организации и проведения эвакуации, демонтажа оборудования, его упаковки, погрузки, перевозки и монтажа. Предусматривались меры по перевозке и обеспечению в пути следования людей, по оборудованию для них вагонов (нары, подножки, бачки для воды, железные печки и т. и.), организации службы в эшелонах. О местонахождении эшелонов ежедневно докладывалось в наркомат. Устанавливалось, что директор эвакуируемого завода может следовать на новую базу только с разрешения наркома, после завершения отправки людей и оборудования. Это требование распространялось и на конструкторские бюро, научно-исследовательские и проектные институты наркомата.

Руководство заводов, намеченных к эвакуации, было обязано представить в наркомат планы эвакуации, провести необходимые подготовительные работы и рекогносцировку новых баз. Заводские планы эвакуации перед их утверждением тщательно изучались в главках и отделах. Особое внимание обращалось на правильность определения количества и типа вагонов (платформ), очередности отправки оборудования и цехов, на расчет времени, нужного для эвакуации и восстановления выпуска продукции на новом месте.

Организованно и четко прошла эвакуация оборонных заводов из Москвы и Подмосковья в дни, когда развернулись ожесточенные сражения на подступах к столице. В начале октября ударным группировкам противника удалось прорвать оборону советских войск. 3 октября был оставлен Орел, а еще через три дня Брянск. Возникла угроза выхода врага к Москве. 7 октября поздно вечером я был приглашен на заседание Совета по эвакуации.

– Государственный Комитет Обороны, – сказал Н.М. Шверник, – принял решение об эвакуации ряда оборонных предприятий из Москвы, Московской области и Тулы. Предложения Наркомата вооружения о новых базах размещения артиллерийских, стрелковых, патронных заводов, проектных институтов и конструкторских бюро утверждаются. Но по оптическим заводам имеются некоторые уточнения. В частности, один из заводов предлагается разделить и эвакуировать не в Новосибирск, а в Свердловск и в Уральск. Что вы скажете по этому поводу, товарищ Устинов?

– Прошу все же утвердить наше предложение, – поднялся я. – Разделение завода создаст большие трудности, потребует дополнительного оборудования и неизбежно отодвинет сроки пуска на новом месте. В Новосибирск отправлены из нескольких городов аналогичные наши предприятия. Они уже начали работу. Это поможет ускорить ввод завода в строй и облегчит организацию и обеспечение оптического производства.