Владимир Мезенцев - Бардин

И вот в течение нескольких месяцев был проведен большой опыт, данные которого скрыли от всех, даже принимавших непосредственное участие в работах. По-моему, все результаты работ были подтасованы, но на их основании решили организовать работы в Красноярске. Не в пример нашему обычному строительству, в Красноярске завод был построен и пущен в течение года. Три года здесь проводились опыты по системе Ремина, но они оказались неудачными и стоили больших денег, вместе с капиталовложениями — 300 миллионов рублей. Из этих трехсот миллионов 150 миллионов рублей были истрачены с пользой для строительства самого завода и строительства довольно хорошей шоссейной дороги от Мотыгина до Нижнеангарского месторождения, по которой мне самому пришлось впоследствии ездить. Все остальные средства были израсходованы зря.

В 1953 г. был назначен ряд специальных комиссий, которые выезжали на место. Все они единогласно пришли к выводу, что работы надо прекратить… Под конец всей этой истории мне пришлось дать ряд заключений».

Бардин активно включается в работу комиссий, обобщает их выводы, скрупулезно подсчитывает актив и пассив. Независимо от злой воли Ремина народное хозяйство оказалось в выгоде, обогатившись Красноярским заводом и другими сооружениями. Приятно сознавать, что 150 миллионов рублей обернулись пользой, правда, другие 150 миллионов вылетели на ветер.

Такова была цена авантюры!

Нельзя не сказать и другого: очищенная от реминских сорняков, идея непосредственного получения железа из руды обещает большое будущее. Иван Павлович это прекрасно видел и знал раньше, он сам немало поработал в этой области, высказал ряд весьма плодотворных идей.

Способ прямого получения железа из руды имеет ряд преимуществ перед существующим двухстадийным процессом: возможность организации металлургии на небольших заводах; более высокое качество металла; возможность резко повысить производительность агрегатов за счет высокой автоматизации процесса восстановления. «Эти процессы, — отмечал Иван Павлович, — могут быть с успехом внедрены в некоторых экономических районах, в частности там, где нет коксующихся углей».

Но Бардин ясно видел, что широко внедрить такие процессы в промышленность пока невозможно — слишком много еще здесь нерешенных проблем. И тут противопоказаны авантюры, нужна научная работа. «Для того чтобы процесс прямого получения железа хоть в какой-то мере мог соперничать с доменным переделом, — заключал академик, — нужно приложить очень много усилий».

Вот как относится настоящий ученый к новой сложной проблеме: не решать с ходу, а тщательно изучить, исследовать, подсчитать, во что это обойдется стране, и уж потом давать свои рекомендации и советы.

А Ремин ничем не пренебрегал. Путая подлинную картину, он подделывал различные данные по расходам энергии, эксплуатационным издержкам и т. д. Бардин замечает в своих записках: «Это было со стороны Ремина чем-то вроде большого жульничества, аферы». И далее он раскрывает уж совсем отвратное лицо «великого изобретателя»: «В конце концов от Ремина отказались все — личные сотрудники и даже его родственники, большинство которых он привлек к этому делу. Отказались потому, что у него ничего не получалось, да и не могло получиться не только по идее, но и по методам руководства и приемам в обращении с работниками. Его отношение к сотрудникам не соответствовало никаким советским правилам, это было нечто рабовладельческое. Одним словом, дело провалилось».

История с Реминым — печальный эпизод в биографии ученого. Подобно полноводной реке, несущей свои воды в бескрайние дали, жизнь Бардина, как и жизнь его сограждан, шла под знаком неодолимого движения вперед. Реминых можно, пожалуй, сравнить с валунами, пытавшимися преградить это могучее течение.

Во многих своих проявлениях жизнь Бардина в тот период приносила ему радость, чувство глубокого удовлетворения своей деятельностью. Его полностью захватывал непрерывный процесс великого созидания, активным участником которого он сам был.

В 1948 году в качестве эксперта Бардин принимал первую и вторую очередь завода «Запорожсталь». В своих заметках он с восхищением отмечает, что этот завод с поражающей быстротой вставал из руин.

В 1950 году опыт и знания Бардина потребовались братским странам. Он предпринимает поездки в Чехословакию и Венгрию.

Немало времени, энергии, раздумий было отдано Иваном Павловичем такой глобальной металлургической проблеме, как радикальное улучшение качества черных металлов. Рисуя картину «завода будущего», он говорил о том, что металл тогда будет иметь совершенно другие качества — обладать необыкновенно большой механической прочностью. И он, не только говорил, но и многое делал для того, чтобы приблизить рисуемое будущее к нашим современникам. В частности, И. П. Бардин обращал особое внимание на вакуумную обработку жидкого металла, как метод, открывающий большие возможности для повышения качества металла.

Мы уже упоминали о Ленинской премии за 1958 году которой был удостоен Иван Павлович. Она была присуждена за работы по непрерывной разливке стали. Вспомним, что еще в 1940 году в кабинете советника правительства по вопросам металлургии академика И. П. Бардина уже проходили первые совещания по этому вопросу. Сама идея занимала металлургов задолго до того. В самом деле, давайте на минуту представим себе весь длинный сложный процесс получения стальных изделий на заводе — металлургический цикл, как говорят специалисты.

…Руда из шахты поступает на обогатительную фабрику, откуда готовый концентрат идет в доменный цех. С другой стороны, с коксохимического предприятия подвозят кокс. Затем плавка в домне — чугун. Следующий этап — сталеплавильные агрегаты — мартены или конвертеры. Полученную сталь заливают в сосуды-изложницы, где она застывает, кристаллизуется. Но кристаллизация в слитке происходит неравномерно, поэтому по качеству он еще не годится, чтобы его сразу же отправлять на станы, прокатывающие рельсы, профильный металл, лист и т. п. Приходится такой слиток «улучшать». Для этого строят гигантские станы блюминги и слябинги. Сильно нагретую стальную болванку они обминают, уплотняют валами, много раз прокатывают, пока сталь по своей структуре не станет однородной. А предварительно от слитка приходится отрезать у основания весьма значительный кусок, который не годится в дело и никакой блюминг тут не поможет.

А что, если уплотнять сталь сразу — в полурасплавленном состоянии и равномерно ее охлаждать при этом? Таким вопросом задался вместе с другими металлургами и Иван Павлович Бардин.