Николай Исаенко - Вижу противника !
- Откуда у вас эти сведения?
Тараторку моя сдержанность не смутила:
- Сведения самые точные! Мы же связисты, мы вес раньше других узнаем! Ночью немцы безоговорочную капитуляцию подписали. Ее маршал Жуков принял!.. Ой, своему комбату еще не звонила... Поздравляю вас, товарищ подполковник! Поздравляю с победой! Поднимайте ваших орлов, обрадуйте!
Связь прервалась. Я положил трубку. Быстро оделся, побрился. Делал все почти автоматически. Сомневаться в подлинности сообщения телефонистки не приходилось.
Тут пришлось опуститься на стул, с такой силой потряс только сейчас полностью осознанный смысл услышанного от телефонистки. Гитлеровцы безоговорочно капитулировали! Германский фашизм и его пособники прекратили существование. Никто из нас больше не погибнет! Ни одна мать в мире не потеряет больше сына или дочь! Не придется больше посылать "похоронки"! Мы выстояли, мы сокрушили врага! Самого мощного и лютого врага, какой нападал на русскую землю за всю историю ее существования.
- Победа,- вслух произнес я, прислушался к звучанию этого слова и повторил громче: - Победа!
Распахнув дверь, выскочил во дворик дома, где квартировал, бросился на сиденье трофейного "штеера", запустил мотор, но тут же выключил. Куда в такую рань?. Зачем так рано будить людей? Побежал обратно в дом, поднял "по тревоге" спавшего в соседней комнате майора Палкина, сообщил новость. Вдвоем поехали на командный пункт полка, включили приемник, настроились на волну Москвы и услышали голос Левитана:
...в присутствии представителей Верховного Главнокомандования советских войск и представителей Верховного Главнокомандования англо-американских и французских войск подписали акт о безоговорочной капитуляции Германии!..
Левитан продолжал говорить, а мы с Палкиным обнимались так, что кости хрустели.
В расположении батальона аэродромного обслуживания началась беспорядочная винтовочно-автоматная стрельба. Под грохот выстрелов на КП один за одним сбегались командиры эскадрилий, прибежал парторг полка Греков, комсорг полка И. П. Зверев. Мы снова обнимались, пожимали друг другу руки, восклицали: "Победа!"
- Товарищи, товарищи! Успокойтесь! - попросил я.- Ведь люди в эскадрильях ничего еще толком не знают! Надо к ним! Готовьте полк к построению! Салюты до построения запрещаю!
Через каких-нибудь четверть часа личный состав полка построился. Еще холодноват был предутренний ветерок, но солнце вставало, золотой отблеск первой мирной зари лежал и на крышах крестьянских домов Мюнхендорфа, где над огромными гнездами маячили силуэты аистов, и на зазеленевших ветвях здешних тополей, и на фюзеляжах "яков", и на комбинезонах летчиков и техников. Вынесли знамя. Ветер колыхал его тяжелые складки. Трудно было сдержать слезы при виде святыни. С ней мы сражались и на Кавказе, и на Кубани, и в Крыму, и на Украине, и в Молдавии, и в Венгрии, и в Австрии. Молодые, полные надежд и доверия к жизни лица погибших товарищей вспомнились мне. До последней минуты бились они за родную землю, за счастье советских людей. Ваня Рябыкин, Ваня Клепко, Коля Куценко, Дима Кириченко, Костя Черногор, Юра Панин, Саша Сальников, комсорг эскадрильи Коля Остапенко...
Начальник штаба доложил, что личный состав построен. Надо было поздороваться с людьми, сказать им о великом событии, свершившемся нынче. Но сказать об этом великом событии я должен был людям, которые в течение всех лет войны ежеминутно готовы были отдать жизнь за Родину, и слова следовало подобрать какие-то особенные, достойные этих прекрасных людей, а я особенных слов не знал, поэтому, переведя дыхание, сказал просто:
- С Победой вас, дорогие мои товарищи по оружию! С великой Победой!
Трижды полк прокричал "ура!" Трижды громыхнул залп-салют из личного оружия и самолетных пушек дежурного звена. Тогда, нарушив строй, заплакали на плечах друг у друга наши девушки, и даже заблестели глаза у Батарова, Волкова, Чурилина и других асов.
Много самых разных воспоминаний связано у меня с первыми днями завоеванного дорогой ценой мира. Помню великолепный аэродром города Граца, куда перелетал полк из Мюнхендорфа утром 9 мая, помню стоящий возле бывшего фашистского КП исправный ФВ-190, а на самом КП - мертвецки пьяного фашистского летчика в чине обер-лейтенанта, спящего на сдвинутых столах.
- Будет ему в чужом пиру похмелье! - сказал Палкин.
Помню бредущие по дорогам группы бывших узников фашистских концлагерей, изможденных, порою одетых еще в лагерное платье, торопящихся домой. Многие группы шли с флагами своей страны. Немало было наших красных флагов.
Помню, как в Граце появлялись солдаты и офицеры английских и американских войск, привозившие и приносившие для обмена или продажи наручные часы, пистолеты, зажигалки, бюстгальтеры, всевозможную бижутерию. "Союзники" объясняли: требуются золото или русская водка. Наши предоставляли союзникам транспорт и вежливо выпроваживали в англо-американский сектор.
Помню, как жители Граца, в первые дни опасавшиеся выходить на улицы, стали обращаться к нам с просьбой обезвредить притаившихся фашистских прихвостней, и под дулами охотничьих ружей сами привели в комендатуру местного руководителя национал-социалистской партии.
Помню, как стали перебегать в Грац из англо-американского сектора многие жители, помню жалобы на бесцеремонное поведение союзников, вышвыривающих людей из домов и крайне цинично относящихся к женщинам.
И, конечно, очень хорошо помню день 17 июня 1945 года, объявленный первым после войны "выходным днем".
Мы к этому времени снова перелетели в Мюнхендорф. Именно там, в тени роскошных мюнхендорфских тополей, и зачитал я личному составу Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении полка за успешные боевые действия в составе 3-го Украинского фронта, за участие в Будапештско-Венской операции, за взятие Будапешта и Вены, за проявленные при этом доблесть и мужество орденом Красного Знамени.
Затем майор Палкин огласил приветственную телеграмму командующего 17-й воздушной армией генерал-полковника В. А. Судца, поздравлявшего командира полка и весь личный состав с высокой наградой Родины.
На импровизированном митинге офицеры, старшины, сержанты и рядовые благодарили партию и правительство за высокую оценку их ратного труда. А потом майор А. М. Палкин предложил почтить память погибших товарищей, тех, кто не дошел до Победы, но навсегда остался с нами.
Печальная тишина воцарилась над тополями Мюнхендорфа. Сняв фуражки, мы стояли и слушали, как ласково шелестят листья, как звенят в деревне голосишки детей. О чем мы тогда думали? Может, о том, что мертвых не воскресить и что память о героях не померкнет? Наверное. Но думали, наверное, и о том, что оставшимся в живых надо жить так, чтобы в любую минуту, если понадобится, снова защитить будущее, Родину, завоевания Великого Октября, мир.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Давным-давно закончилась вторая мировая война. Давным-давно расформирован 611-й Перемышльский Краснознаменный, ордена Суворова истребительный авиационный полк. Немало лет прошло, как я ушел из ВВС...
Лишь во сне поднимаюсь я в небо. Но тогда снова веду тяжелые бои, снова теряю уже потерянных однажды друзей, задыхаюсь от дыма в горящей машине и, проснувшись, долго лежу без сил.
Не должно быть у новых поколений таких воспоминаний! И великое счастье для всего человечества, что нет войны. Но мало только радоваться этому счастью.
Один раз в году, в День Победы, собираются в сквере Большого театра наши однополчане, живущие в столице и приехавшие на праздник в Москву. А на встречи, посвященные юбилеям, съезжаются все бывшие воины полка. Двадцатилетие Победы над фашистской Германией мы отметили в городке Черниговка; тридцатилетие - в городке Акимовка Запорожской области; тридцатипятилетие - на Кубани, в краю, где начали боевой путь,
Из Москвы приезжают бывший командир 2-й эскадрильи Герой Советского Союза генерал-майор М. Ф. Батаров и его жена Э. Г. Батарова, в прошлом ефрейтор Асатурова; полковник И. И. Сошников; бывший командир. звена полковник запаса Н. П. Трусов; бывший начальник штаба полка майор в отставке, начальник колонны московской автобазы э 3 3. Я. Морозов; бывший командир 1-й эскадрильи, работник ЦК ДОСААФ майор запаса Р. Н. Волков; бывший военный летчик, диспетчер Домодедовского аэропорта подполковник запаса П. М. Беляев; бывший летчик, директор фабрики химчистки майор запаса А. А. Годен; из Киева - бывший сержант, ныне инженер на экспериментальном заводе института электросварки имени Патона АН УССР подполковник в отставке П. И. Коваленко и его жена Вера Покотило, бывший ефрейтор, медсестра 11-й городской больницы; бывший механик старшина, талантливый конструктор КБ НИИ Госстроя УССР А. Е. Каменчук; бывший механик старший сержант, известный хирург В. Г. Каплун; из города-героя Новороссийска - бывший командир 3-й. эскадрильи, ныне председатель городской секции Советского комитета ветеранов войны Герой Советского Союза полковник в отставке А. П. Чурилин; из Ростова-на-Дону - бывший старший техник эскадрильи, научный сотрудник одного из научно-исследовательских институтов С. А. Сорокин; из Одессы - бывший заместитель командира полка по летной части майор в отставке, секретарь партийной организации по месту жительства А. А. Куксин; из Новочеркасска бывший младший сержант, секретарь парторганизации мясоперерабатывающего завода Л. С. Попкова; из села Кривое Озеро Николаевской области - бывший механик старшина, директор ПТУ А. И. Воронецкий; из города Рассказово Тамбовской области - еще один директор ПТУ, бывший старший сержант В. Д. Кондратьев; из Коканда - бывший ефрейтор, мастер-наставник хлебопекарей А. И. Щербакова и бывший ефрейтор, текстильщица Е. И. Полякова; из Ферганы бывший сержант, юрист 3. Р. Семенова; из Катакургана - бывший младший сержант, медицинская сестра, никогда не унывающий человек М. Н. Дужникова.
