Семен Донченко - Флагман штурмовой авиации

- Александр, в отсек! - толкнул Пошивальников локтем широкоплечего и рослого лейтенанта Александра Гридинского. Казавшийся неповоротливым, тот ловко юркнул в узкий отсек и дал звонкую очередь в небо.

Конструктор внимательно осмотрел пулеметные установки на обоих самолетах.

- Ну что ж, друзья, - после некоторой паузы сказал Сергей Владимирович, - я на вашей стороне. Воюйте со своими пулеметами, а я обещаю, что в ближайшем будущем вы получите, как вы называете, "горбатого" с хвостовой огневой точкой. И постараюсь вооружить вас пулеметами калибром покрупнее.

...Начались затяжные осенние дожди. Намокшие сосны близлежащего леса радовали глаз густой зеленью, что выделялась на фоне пасмурного неба. Вода быстро впитывалась в песчаную почву, и летные поля, к счастью, не раскисали, позволяя самолетам взлетать. В дни передислокации на Калининский фронт погода также была хмурой, с невысокой облачностью. Правда, метеорологи успокаивали, обещали улучшение.

Эскадрильи одна за другой взлетали с небольшим интервалом и брали курс на северо-запад. Шли под невысокой сплошной облачностью. В районе Калинина действительно распогодилось. Сели без спешки и неприятностей.

Комендант аэродрома сразу же начал рассредоточивать технику, заправлять машины горючим. Технический состав разместили прямо на аэродромах, летный в близлежащих населенных пунктах, кое-кому все же пришлось ехать в город.

Калинин представлял собой сплошные развалины, повсюду валялась битая вражеская техника. Отступающие из города гитлеровцы перед уходом успели взорвать многие здания, транспорт... В общем, изуверский почерк фашизма был виден во всем.

Перед началом новых боевых действий генерал Рязанов собрал командный состав дивизий и полков на совещание. В докладе отметил, что гитлеровцы понесли ряд серьезных поражений в боях с войсками Калининского и Северо-Западного фронтов, но обстановка продолжает оставаться напряженной. Действительно, на западе противник прочно удерживал треугольник: Невель Новосокольники - Великие Луки. На востоке в его руках находилась железная дорога Мостовая - Ржев. Наши войска занимали демянский плацдарм, который штабники окрестили "языком". Южнее, в районе города Белый Калининской области, гитлеровцы приготовились зазимовать со всеми удобствами и стянули туда крупные силы, включая дивизию СС "Мертвая голова", а еще дальше на юг в Смоленске - захватчики чувствовали себя уже совсем в безопасности.

Корпус теперь вошел в состав 3-й воздушной армии генерала М. М. Громова.

Первые дни пребывания штурмовиков на новых, еще не обжитых аэродромах прошли не примечательно. Но с подготовкой следовало спешить: ухудшалась погода, похолодало, изредка шел снег. Полки включились в боевые действия. Предстояло нанести удары по прифронтовым объектам в районе Ржева и Великих Лук. На великолукском и ржевско-вяземском направлениях наземные войска осуществляли наступательные операции, чтобы сковать противника и лишить его возможности перебрасывать резервы под Сталинград.

Крылья крепнут в бою

Знакомясь с архивными документами корпуса, перечитывая письма участников тех событий, я явственно представлял, в каких сложнейших условиях пришлось действовать летчикам на Калининском, а затем и на Северо-Западном фронтах, какое мужество, самообладание, волю надо было иметь, чтобы преодолевать трудности фронтового бытия и умело громить заклятого врага. Но всегда на самых ответственных участках цементирующей силой являлись коммунисты.

Одним из первых с аэродрома Андреаполь начал выполнять боевые задания 800-й штурмовой авиаполк майора А. Митрофанова. После того как эскадрилья старшего лейтенанта М. Малова установила интенсивность железнодорожных перевозок на участке Ржев - Мостовая, командир корпуса отдал приказ разбомбить эти объекты и вражеский аэродром севернее Смоленска. Выполнить штурмовку аэродрома было поручено Малову.

Штурмовики вышли в точно рассчитанное время на вражеский аэродром и, сделав три захода, уничтожили четырнадцать самолетов, двадцать автомашин, обстреляли колонну бензозаправщиков. Успех был значительный, и генерал Рязанов подписал первые в полку наградные листы на старшего лейтенанта Михаила Сергеевича Малова и его ведомых.

Пятнадцать раз водил группы комэск Малов на штурмовку неприятельских позиций под Великими Луками. В один из вылетов он засек на станции два эшелона. Снизившись, расстрелял из пушек локомотивы, а потом приказал ведомым ударить реактивными снарядами по вагонам. Как и предполагал, в составах оказались боеприпасы. Вспыхнули и цистерны с горючим. Станция превратилась в кромешный ад.

Нелегким для эскадрильи Малова оказался боевой налет на станцию Новосокольники. И все же, преодолев зенитный заслон, Малов накрыл вагоны, из которых выгружались воинские части противника. При первом заходе штурмовики пулеметным огнем прошлись по разбежавшимся в панике гитлеровцам, вторым заходом разбили вагоны и пристанционные склады.

Неоднократно коммунист Малов водил группу "илов" в район населенных пунктов Громово и Бутитино на штурмовку танков и мотопехоты, которые рвались к гарнизонам, окруженным в Великих Луках.

Вражеское командование лихорадочно "штопало" те бреши, которые пробивали наши летчики.

Так, на Смоленский аэродром фашисты перегнали значительное количество самолетов, готовя ответный удар. Генерал Рязанов решил упредить врага. Для штурмовки аэродрома была выделена восьмерка "ильюшиных". Ведущим назначен штурман полка майор П. Русаков. В составе группы летел и замполит полка капитан П. Поляков.

Всем было ясно, что задание предстоит трудное - почти на пределе горючего, но "илы" один за другим взлетели с бомбами и взяли курс на Смоленск.

Противник не ожидал такой дерзости - ведь до аэродрома, где базировались в основном тяжелые машины, расстояние было значительным - и жестоко поплатился. Двадцать бомбардировщиков и транспортных самолетов превратились в обугленные скелеты. Свое слово сказали и истребители. Воспользовавшись, что в воздухе нет "мессершмиттов", они приняли участие в штурмовке аэродрома.

Самолеты легли на обратный курс, и тут вражеские зенитчики подбили машину ведущего. Товарищи заметили, как черная полоса масла потянулась по фюзеляжу "ила". Сопровождение майора Русакова взял на себя капитан Поляков. Минут через пять штурмовики пересекли линию фронта, и Русаков пошел на вынужденную посадку. Приземлился на небольшой площадке. Отметив на карте место посадки израненной машины, замполит поспешил домой.

Вскоре штурман Русаков возвратился к своим.