Евгений Носов - Испытание

- Капитан, - как-то робко и неуверенно сказал лейтенантик, - может, полем?..

- Пожалуй, - не очень охотно согласился долговязый. И уже Палантану: Мы еще не весь арсенал пустили в действие.

Он наклонился к пульту, длинные сухие пальцы его забегали по клавиатуре. И если бы не военная форма, его можно было принять сейчас за пианиста, так ловко и уверенно он находил и нажимал нужные клавиши, или за опытную машинистку.

- Сейчас мы произведем воздействие на его психику сильным магнитным полем, - заунывным лекторским тоном, будто это объяснение было ему в тягость, начал капитан просвещать Палантана. - И как только мышление его затормозится, машина выдаст в мозг Хосе программу ощущений... О, это хорошие ощущения! - оживившись, сказал капитан. - Знаешь, это когда тебе по дюйму отсекают на гильотине ноги, туловище, руки, кромсают мозг, а ты все еще продолжаешь жить и все-все чувствуешь. И самое смешное, ты еще и видишь, как от тебя по кусочку отделяется плоть, вроде как анатомию свою изучаешь. Забавно, не правда ли? - спросил он у Палантана в надежде на успех.

- Бред!

- Главное, не прозевать момент, когда он в рай засобирается или мозги его набекрень пойдут, - сам себя развлекал капитан. - Кому он будет нужен дохлый?! Может, только ты и всплакнешь над трупом своего любимчика...

- Я, может, и всплакну, - глухо и не совсем понятно для капитана сказал Палантан.

Он склонил голову набок, насколько ему позволила его необъятная шея, и через прищур заплывших глаз внимательно посмотрел на капитана.

- Кому это нужно? - неожиданно спросил он.

- А вот это не твое собачье дело! - огрызнулся капитан. - И не лейтенанта, и не мое, - тише добавил он. - Правительственный заказ.

- Он раскусил нас, - вдруг подал голос лейтенантик. - Хосе понял, что это мыслеуловитель, и уже нашел несколько способов, как исказить информацию для машины.

Пока тюремщик и капитан препирались, лейтенантик считывал с бумаги записи. И сейчас он теребил ленту и комментировал:

- Вот здесь Хосе шевелил языком по пластине, и машина засбоила, показывая неисправность датчика и искажение информации. Но кое-что еще можно прочесть. Обрывки мыслей, "...неспроста шел слух... аппаратура для допросов... дознание..." - Лейтенантик еще перебрал ленту: - И здесь сбой: Хосе запел: "Ты стоишь, я лежу, а оба мы сидим, - читал он замедленно, по складам. Машина воспроизводила текст гимна уголовников с большой разрядкой, как бы повинуясь протяжной заунывной мелодии: - Тюрьма наш дом родной, и Палантан - жена..."

Палантану всегда было непонятно только одно в этом гимне, почему он был назван в нем женой, но то, что его имя вошло в песню, которую поют здесь уже лет двадцать, ему льстило. И сейчас он самодовольно улыбнулся. Наверное, уголовники сравнивают его с бабой потому, что он заботится о них. Но все же, в который уже раз подумал тюремщик, могли бы и отцом родным величать в песне: так как-то звучнее, пусть и не совсем складно.

Лейтенантик пропустил большой кусок ленты.

- Дальше Хосе думает на иностранном языке. На английском, - вчитавшись, сказал он.

Возле ног лейтенантика скопился уже изрядный пук бумаги, а лента все продолжала и продолжала течь из машины. Надо же, удивился Палантан, сколько за какой-то час можно напридумывать, что на роман хватит.

- А вот на немецком... Снова сбой: "Текст не поддается расшифровке". Лейтенантик поднял голову. - Наверное, на языке, не вложенном в память машины.

Капитан порывисто наклонился к лентоподатчику и рванул ленту, оборвав ее под самое основание, но она тут же поползла снова. Лейтенантик подхватил пук, отволок его в угол. А капитан, что-то невнятно пробормотав про себя, наклонился над пультом и принялся как гвозди забивать в него пальцы.

- Хватит с него, - со злорадством сказал он сквозь зубы и откинулся на спинку кресла, руки его плетьми упали вниз. - Теперь будет читать Палантан. Читать-то хоть умеешь?

- Да уж как-нибудь, с божьей помощью, - не без ехидства ответил тюремщик.

Он грузно поднялся и, захватив с собой табурет, прошел к машине, утвердил табурет возле лентоподатчика.

- Здесь бред какой-то, - неуверенно проговорил Палантан. - "Гильоте не создатель гильотины... Орудия смерти придумывают палачи... Все на психику. Я еще жив? Занятно. А если мертв? Ведь до сих пор же неизвестно, что происходит за гранью смерти тела. Мозг продолжает работать еще две минуты, как говорят, после остановки сердца, это похоже на последний шанс - успеть прочувствовать свою смерть... Нет, я слышу сердце, я еще жив... Гипнотическое воздействие?.. Какая реалистическая картина! Странно даже теперь, что я остался целым, а не по кусочкам..."

- Если, по-твоему, это бред, то пропусти его, - посоветовал капитан. Он сидел в кресле, нахохлившись, как стервятник в стужу, и мрачно смотрел на тюремщика.

Палантан потянул ленту на себя:

"...Значит, это все-таки мыслеуловитель. Точнее, усилитель мышечных движений. Микроскопических движений. Что ж, техника не стоит на месте, развивается вместе с человеком... Надо будет предупредить товарищей... Черт, не сдержался!.."

- Он тут чертей поминает, - пояснил Палантан. - А начал с товарищей. Всыплю же я ему за "товарищей", да так, что чертям тошно станет!

Но каков Хосе! - воскликнул он радостно. - Как он вас разделал! Все-таки вы а-а с ним. А я вас предупреждал... И о себе он ничего еще так и не сказал. И не скажет! - Он гоготнул. - Читать дальше?..

Капитан коротко кивнул головой лейтенантику. Тот встрепенулся, и неожиданно смуглая кожа его стала едва ли не белой. Глаза его растерянно забегали по лицу капитана, он словно засомневался в приказании старшего по званию. Капитан кивнул еще и поторопил: "Ну!" Лейтенантик разом обмяк, нехотя поднялся с кресла, медленно, еле двигая ногами, пошел к комнатушке.

Минут через пять, прошедших в полном молчании - Палантан с напряженным сопением разбирал бумагу в углу, в надежде выудить хоть что-нибудь, а капитан исподлобья глядел на экран дисплея, где суетно сновали зеленые цифры, буквы и символы, - вдруг из комнатки донесся приглушенный вскрик, и сразу, словно испугавшись чего, оттуда выскочил лейтенантик и резко захлопнул за собою дверь.

- Э-э, ты чего с ним сделал?! - не на шутку встревожился Палантан. - Я с тебя сейчас шкуру буду спускать!

Он подошел к лейтенантику и глыбой навис над ним.

- Успокойся, Палантан, - остановил грозу капитан. - Жив еще твой любимчик. Ему только рассекли мозолистое тело между полушариями мозга.

- Это что, мозги, что ли, разрезали? - тихо спросил Палантан.

- Тебе не понять. - Капитан вяло отмахнулся.

- Говори!

Палантан оставил жалкого, съежившегося лейтенантика, продолжавшего подпирать задом дверь в комнатушку, и шагнул к капитану. Он был похож сейчас на медведя, вставшего на задние лапы: ссутулился, глаза маленькие, злые, дикие.