Бернар Шампиньоль - Роден

Затем разыгралась классическая драма. Молодой художник, друг Родена, часто посещал их дом. Он написал портреты Огюста и Мари. О чем они столько беседовали с Мари? Что происходило в сердце скрытной и страстной девушки? Но постепенно молодой человек стал наносить визиты всё реже, а затем и вовсе перестал появляться. Наконец, настал день, когда он объявил о свадьбе с женщиной, которую полюбил.

Мари была потрясена. Это была катастрофа. Все планы, которые она строила, все надежды на будущее внезапно рухнули. Она погрузилась в такую глубокую депрессию, что родные стали опасаться, как бы она не лишилась разума. В отчаянии Мари стала послушницей монастыря, где добрые сестры окружили ее заботой, а Бог даровал покой. Мари провела в монастыре два года. Неожиданно она заболела. Операция по поводу перитонита прошла неудачно, и Мари вернулась домой умирать.

Огюст, находившийся рядом с сестрой в ее последние дни, был в ужасном смятении. Совершенно отупевший, он оставался в доме, погруженном в траур. Он забросил начатые раньше скульптуры. Инструменты, которыми он так ловко орудовал прежде, валились у него из рук.

Роден был безутешен, замкнулся, ушел в свою боль. Он погрузился в такую бездну отчаяния, из которой его не могли вытащить никакие советы, никакие слова утешения. Всё это вызывало опасения за здоровье и даже жизнь молодого человека.

Кюре церкви Сен-Жак, исчерпав все утешительные доводы христианина, решил познакомить Огюста с человеком, имевшим репутацию спасителя душ, — отцом Эймаром16 (позже тот был причислен к лику святых).

Отец Эймар, решивший проповедовать в этом квартале Парижа, занял старый дом на улице Фобур-Сен-Жак, который ему безвозмездно уступила милосердная семья. Рядом находилась часовня в приличном состоянии. Это было очень важно для отца Эймара и основанной им конгрегации: святые отцы постоянно, днем и ночью, совершали там поклонение, сменяя друг друга.

Отец Эймар был одержим идеей наставлять подростков, болтавшихся на улицах в свободное от работы время. Здесь, на окраине Парижа, одновременно с многочисленными мастерскими появились лачуги, где ютились семьи рабочих. Большинство тамошних подростков никогда не посещали школы, ничего не слышали о морали и еще меньше — о религии. Для них сутана священника была объектом насмешек. Привлечение в церковь этой молодежи, казалось, было совершенно невыполнимой задачей. Отец Эймар, хотя и выглядел довольно сурово, был доброжелательным и пользовался авторитетом. Он сумел приручить самых отчаянных хулиганов, а затем занялся их образованием.

Именно тогда с ним встретился Роден. Мы не знаем подробностей того, как Огюст решился на столь неожиданный поступок. Ни отец Эймар, ни Роден не оставили никаких признаний. Но как бы то ни было, прошло несколько недель, и молодой человек стал послушником конгрегации «Отцы Святых Даров», получив имя «брат Августин».

Таким образом, через небольшой промежуток времени брат вслед за сестрой проходит тот же путь от отчаяния вследствие глубокого душевного потрясения к попытке найти убежище в религии.

Тогда в только что созданном религиозном братстве состояло всего полдюжины священников. В настоящее время их насчитывается 16 сотен по всему миру. Общение с ними и благотворное влияние царившей в братстве духовной близости позволили Родену снова обрести душевные силы и желание трудиться. Ему предоставили небольшую пристройку в глубине монастырского сада, где в свободные минуты, позволяемые уставом сообщества, он уединялся и занимался скульптурой. Отец Эймар заметил рвение к работе молодого послушника и, возможно, хотя и менее вероятно, оценил его талант. Он знал, что поступки, совершаемые в порыве отчаяния, не всегда определяют истинное призвание человека. Когда Роден стал работать над бюстом отца Эймара, они подолгу беседовали во время сеансов. Отец Эймар своими советами помог Огюсту понять, что жизнь в монастыре, вне сомнений, не является его предназначением. Его призвание — ваяние, которым он занимается с такой страстью. Не прошло и двух лет, как Роден решительно покинул братство.

От этого периода его жизни осталось одно свидетельство — бюст отца Эймара, первая выдающаяся работа Родена. Создавая его, Огюст старался отразить свое глубокое уважение к священнику, спасшему его в критический момент жизни.

Отец Эймар не только исцелил Огюста от душевного кризиса, но и помог ему снова вернуться к жизни, целиком посвященной творчеству. «Я вошел в скульптуру, — заявил Марсель Жимон,17 — как входят в религию». То же мог бы сказать о себе и Роден.

Завершая рассказ об этом периоде жизни скульптора, напомним, что отец Эймар был в 1925 году причислен к лику блаженных папой Пием XI и канонизирован в 1962 году папой Иоанном XXIII.

ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА

Роден снова вернулся к жизни, полной напряженного труда и лишений. В настоящее время трудно идентифицировать его безымянные работы, многие из которых к тому же были уничтожены. Автор не очень гордился ими и не любил говорить о них. Тем не менее известно, что он участвовал в оформлении фойе Театра Гете и Театра гобеленов. Последний, превращенный позже в кинотеатр, до сих пор сохранил узкий фасад, декорированный летящими богинями в стиле эпохи Наполеона III.

Во время работы над лепниной орнаментального фасада этого небольшого театра Роден обратил внимание на проходящую мимо привлекательную девушку лет двадцати. Она работала на фабрике готового платья, находящейся по соседству. Худой, бедно одетый, измученный работой, он стеснялся знакомиться с парижанками. Но эта стройная розовощекая девушка не была похожа на типичную парижанку. При виде ее свежего лица и приветливого взгляда Роден вдруг почувствовал, как плавится его застенчивость. Они стали встречаться. По мнению некоторых исследователей, это была его первая любовь. Волею судеб эта женщина станет верной спутницей Родена на протяжении пятидесяти двух лет.

Роза Бёре родилась в крестьянской семье в небольшой деревне в департаменте Верхняя Марна, в Шампани. Она недавно приехала в Париж в поисках заработка и устроилась швеей.

Огюст и Роза полюбили друг друга и решили жить вместе, объединив свои скромные сбережения.

Спустя год родился сын. Но Роден не захотел признать его официально. Роза не стала настаивать. Она была из тех женщин, которые покорны воле своего господина. В результате мальчик носил фамилию Бёре. А так как отец всё же захотел сделать что-то для ребенка, то дал ему собственное имя — Огюст.

Следовало представить маленького Огюста Бёре семье, которая еще ничего не знала о появлении младенца. Встречу с родителями взялась подготовить тетя Огюста Тереза Шеффер, женщина, лишенная предрассудков. Ведь в то время появление внебрачного ребенка вызывало резкое осуждение окружающих. Но Роза произвела на родителей приятное впечатление, разговаривала с ними почтительно, была порядочной и работящей, поэтому семья Огюста приняла ее. Роден заботился о родителях, посещал их, по крайней мере, раз в неделю. К тому времени мать была изнурена постоянной работой, а отец страдал болезнью глаз. Каждый раз, когда Роден вспоминал отца, он говорил о нем с волнением и уважением.