Владимир Мезенцев - Бардин

И обучать молодежь должны хорошие специалисты — инженеры и мастера.

Для тех, кто после школы пойдет на производство, до-рога к полному среднему, а тем более высшему образованию будет несколько дольше, чем теперь. Это не страшно. Зато короче станет путь к труду, полезному и необходимому и для общества, и для того, кто трудится. Школа жизни и труда быстрее сделает юношей и девушек людьми, ясно видящими цель, умеющими добиваться, людьми с характером, с твердой волей.

Так пожелаю удачи в труде вам, будущие рабочие, творцы полезных вещей. Пусть глаза ваши будут точны, руки ловки и быстры. Пожелаю вам всем создавать самое замечательное, небывалое-и грандиозное. Только в таком творческом труде все вместе мы сможем осуществить великую мечту человечества — коммунизм!»

Да простит нас читатель за это отступление от последовательности в рассказе о жизни знаменитого ученого-металлурга. Его «слово к молодым», написанное незадолго до смерти, убедительно говорит о том, как пронес через всю жизнь этот человек любовь к труду, создающему прекрасное на земле, одержимость в своем деле — необходимом, захватывающем навек!

…Робкая попытка родителей «определить сына в гимназию» была единственной. Но тут снова проявила характер тетушка Александра. Она решила взять племянника к себе в Казань и готовить к поступлению в гимназию. «В Казани я пробыл девять месяцев, но очень мало успел в науках, — признавал позднее И. П. Бардин. — Грамматика Кюнера явилась для меня непреодолимым препятствием. Работать самостоятельно я еще не умел, а тетушка и дядюшка не могли уделять мне много времени, — они сами сдавали экзамены. Поэтому пребывание в Казани мне ничего не дало, кроме разве того, что нигде раньше, да и много лет потом, с таким страстным интересом не посещал я театры. Особенно мне нравились трагедии Шекспира, хотя я мало что понимал. В них все было непохоже на окружающую жизнь, а герои пьес так проникновенно говорили, что я забывал все на свете».

Мало было театра. Ваня впервые получил возможность читать такие занимательные книги, как «Робинзон Крузо», «Во мраке ночи и льдов» Нансена, «80 тысяч лье под водой», «Таинственный остров» и «Дети капитана Гранта» Жюля Верна. Нередко тетушка, поздно возвращаясь домой, заставала племянника за книгой, а комнату всю в саже от коптившей лампы.

Александра Михайловна была настойчивой. Прошел год, и Ваня готовился, сидя дома, уже во второй класс гимназии. Для этого полагалось изучать латинский язык, а с ним у будущего металлурга дело явно не клеилось. «Между тем время шло и надо было что-то предпринимать, а споры и разговоры продолжались. Двоюродный дед рекомендовал вообще бросить учение и поступить к нему в ученики. Тетушка настаивала, чтобы я держал экзамен в третий класс гимназии.

Наконец обе стороны сошлись на том, чтобы я держал экзамен в первый класс Александровского ремесленного училища. Оно было основано городской управой для детей-сирот Саратова, что-то вроде «милосердных точильщиков» по Диккенсу. По окончании училища можно было бы держать экзамен на аттестат зрелости экстерном и поступать в любое высшее учебное заведение».

Иван Бардин сдал экзамен и был принят в училище. Оно готовило квалифицированных слесарей, литейщиков, машинистов, чертежников и бухгалтеров. Срок обучения был немалый - пять лет. В пяти классах училось около 250 человек. Три часа — с 7 до 10 утра — ребята проводили в классах, а затем работа в мастерских.

«Носили мы черные байковые пальто, такие же куртки, сапоги и брюки в «заобувку», ремень с пряжкой, фуражку необычной формы, похожую на французскую, офицерскую. В общем, очевидно, мы напоминали собой птиц, почему нас на прогулках по городу мальчишки дразнили грачами».

Ученикам преподавали начала алгебры и геометрии, рисование, технологию металлов, русский язык и, конечно, закон божий.

После окончания училища молодые рабочие без труда устраивались на работу по специальности. На передние рубежи отечественной экономики выходил капитализм.

Широкое железнодорожное строительство тех лет, рост дароходного движения по Волге, появление новых заводов, изготовлявших двигатели и сельскохозяйственные. машины, — все это нуждалось в квалифицированных рабочих. Заработок их был не меньше, чем у молодых инженеров.

— Молодого Бардина вполне устраивало «ремесленное направление» в его жизни. Иначе думала Александра Михайловна. Не получается с гимназией. Ну что ж! Надо искать что-то другое. К этому времени она и ее муж начали работать в Ново-Александрийском сельскохозяйственном институте. Мысль цришла сама собой. Специалист по сельскому хозяйству. Чем плохо?

Тут же, не откладывая дела в долгий ящик, было найдено земледельческое училище, но в 40 верстах от Саратова, а племяннику предложено незамедлительно взять свои документы из ремесленного.

Мариинское земледельческое училище готовило управляющих помещичьими имениями. Дело здесь было поставлено хорошо. Училище имело опытные поля, боль-“ шой плодовый сад, огороды, пчельники, сельскохозяйственную ферму и 800 десятин земли. Кроме того, племенные лошади, коровы, птица.

Летом ученики занимались всеми сельскохозяйственными работами: пахали, сеяли, косили.

Вспоминая эти годы, И. П. Бардин подробно рассказал, как здесь была поставлена учеба:

«Во всяком случае, постановка учебного дела в Мариинском земледельческом училище заслуживает внимания и имеет не только автобиографический интерес.

В первом и втором классах мы занимались огородами. Каждому отводилась собственная грядка площадью около 200 кв. метров, где мы высаживали все виды огородных культур — от простой редиски до различных капуст и шпинатов с латинскими названиями.

Во время ботанических и зоологических экскурсий выбирали и определяли растения и насекомых, делая по сто определений в год. Собранное засушивали, красиво размещали в коробочках и папках. К концу лета практическая работа по зоологии и ботанике представлялась учителям, которые и ставили свои отметки.

Начиная с первого класса занятия по химии и физике проводились не только в классах, но и в лабораториях, чего не было в других средних учебных заведениях. Необходимость проделать самостоятельно 10 практических работ по каждому из этих предметов чрезвычайно способствовала прохождению курса, даже несмотря на плохое преподавание. Замечательно, что, когда мне потом пришлось заниматься химией и физикой в высшем учебном заведении, эти предметы оказались для меня самыми приятными и легкими.

С третьего класса начались сельскохозяйственные работы на опытном поле. Здесь преподаватели ставили различные опыты, а мы пахали, пололи, косили, жали, взвешивали, измеряли, проделывая все то, что было необходимо для этих опытов.