Бернхард Гржимек - Австралийские этюды

В то же утро мы отправились вместе с помощником лесничего в его машине через горы и долины к мысу Борда, самой северо-западной оконечности острова. Отсюда всего за десять минут можно спуститься по скалистому берегу к маяку. Он возвышается на 120 метров над волнами, с шумом омывающими его подножие. Маяк светит здесь в ночи уже более ста лет, с июля 1858 года, только керосин теперь заменён электричеством, а в самое последнее время маяк снабдили даже радиопередатчиком.

Мы добрались до этого маяка и сели перед дверью заброшенного домика смотрителя переждать внезапно разразившийся ливень. А молодой помощник лесничего решил тем временем занять нас рассказом старинных страшных историй. Вот что мы услышали.

В 1876 году отсюда по дну океана был проложен кабель до Аделаиды. И так как корабли, направляющиеся на материк, сперва должны были пройти мимо мыса Борда, то с острова ежедневно редакциям газет сообщались названия судов, появлявшихся в поле зрения маяка. С мыса же поступали первые сведения о кораблекрушениях. Они происходили здесь очень часто, и немудрёно: ведь у берегов масса рифов, коварных подводных скал и малоизвестных течений. Как-то среди скал, несколько южнее мыса Борда, сел на мель финский баркас «Фидес», и утонуло 20 человек. А оставшихся в живых смот— ритель маяка на утлой парусной лодчонке отвёз на материк.

Несколькими годами позже наскочил на риф бриг «Эмилия Смит». Случилось это тёмной ночью, и почти все пассажиры пошли ко дну. Только одну женщину и четырёх моряков выбросило на берег. Через четыре дня трое из потерпевших крушение чудом дотащились до домика смотрителя маяка. Смотритель отправился искать двух остальных, но обнаружил среди скал лишь изуродованные трупы тех, кто утонул во время крушения. И только два месяца спустя один охотник, посетив охотничью избушку, к своему удивлению, обнаружил там скелет мужчины, который сидел за его столом. А скелет женщины был найден лишь через два года.

Истории следовали за историями — одна страшней другой, и все про смерть и ужасы. 24 апреля 1899 года наскочило на риф судно «Лох Слоу», вёзшее 33 тысячи галлонов виски из Глазго. Оно опрокинулось и легло на бок килем к берегу. Огромные волны за десять минут разбили его на куски и разбросали пассажиров и матросов в разные стороны. В живых осталось лишь четверо: колоссальный вал поднял их и посадил на прибрежный утёс. Остальные 31 человек утонули. Один из спасшихся восемь дней плутал по острову и наконец вышел к мысу Борда. Служители маяка пошли на розыски остальных и нашли ещё двух потерпевших крушение, с трудом продиравшихся сквозь кустарник, причём в сторону, противоположную от маяка. А третьего нашли мёртвым.

Как выяснилось, все уцелевшие выжили только благодаря тому, что ловили карликовых пингвинов (Eudyptula minor) и питались их мясом. Эти пингвины, достигающие всего 40 сантиметров в длину, обитают по всему побережью острова Кенгуру. Спинка у них серовато-синяя, а брюшко белое. Людей они не боятся и подходят к ним совсем близко. Несмотря на свою кажущуюся неповоротливость, они взбираются по отвесным берегам и на высоте примерно в 60 метров в расщелинах скал строят свои гнёзда. Кстати сказать, на остров Филлип колония этих самых маленьких на Земле пингвинов, насчитывающая 100 тысяч голов, ежегодно привлекает более 100 тысяч туристов.

Печальная судьба постигла одного из спасённых — судового юнгу по фамилии Симпсон. Этот молодой человек, не умеющий даже плавать, оправившись после потрясения, вернулся в Англию, снова нанялся на корабль, на этот раз «Лох Веннахар», и вторично приплыл к берегам Австралии. Но видимо, юнге на роду было написано погибнуть в морской пу— чине: не дойдя до мыса Борда, корабль пошёл ко дну, и весь экипаж погиб. Несколько недель спустя к берегу прибило только один труп, одну спасательную шлюпку, пятьдесят бочек виски и отдельные куски разбитого корабля.

Частые катастрофы заставили местные власти подумать о постройке второго маяка, потому что маяк на мысе Борда не всегда был виден подходившим с юга кораблям из-за загораживавших его скал. Такой новый маяк и был вскоре построен на высоком юго-западном уступе — мысе Дюкуэдик (Cap du Couedic).

Однако хорошо сохранившиеся возле него каменные дома сегодня пустуют. Раньше людей и провиант сюда, наверх, доставляла канатная дорога. Сооружение это ещё частично сохранилось. Рассказывают, что им перестали пользоваться с тех пор, как в нём застряла жена смотрителя маяка: отказал механизм, и ей пришлось провисеть между небом и землей, над бешено бушевавшими волнами, целых два часа, пока её наконец удалось снять. Говорят, что когда она добралась до будки смотрителя, то здорово отлупила своего мужа…

«Паршивыми пингвинами», как писали тогдашние газеты, пришлось питаться и пассажирам «Марса», который в 1885 году, не дойдя до берега, застрял между двумя скалами. Капитан хотел добраться до берега на шлюпке, но его разбило о камни. Наконец одному испанскому моряку всё же удалось доплыть до берега. Как только забрезжил рассвет, ему бросили с корабля канат, который он сумел поймать. Тогда, держась за канат, на берег перебрались ещё три моряка. Вскоре прибило к берегу и труп капитана, которого здесь же похоронили, а спустя восемь дней все четверо благополучно добрались до домиков на мысе Борда.

Иногда потерпевшим крушение удавалось пробавляться и тюленьим мясом, но только в тех случаях, когда они ухитрялись спасти свои винтовки или раздобыть какие-нибудь тяжёлые предметы, а главным образом если у них оставались силы на то, чтобы убить такое животное.

Отсюда, сверху, со скал, я не мог разглядеть, есть ли внизу на песчаном откосе тюлени. Но стоило мне слезть вниз, как я обнаружил сразу несколько штук за полосой дюн. Они мирно спали, хорошо защищённые от ветра зарослями кустарников. Это особые, австралийские тюлени (Gypsophoca dorifera). Впёр— вые они были описаны французским естествоиспытателем Пероном, обнаружившим их на острове в 1802 году. В прежние времена они тысячными колониями заселяли все побережье острова Кенгуру и Южной Австралии. У некоторых старых самцов были гаремы из пятидесяти самок. Животные эти не очень пугливы. Если я двигаюсь медленно, они подпускают меня даже на два метра и только потом начинают нерешительно сползать в сторону моря. Когда я хватаю самца за задний ласт, он приподнимается, поворачивает ко мне голову, скалит зубы и лениво «ругается», но отнюдь не собирается нападать. А вот больших белоголовых тюленей (Neophoca cinerea) с их желтовато-белыми загривками я так нигде и не встретил, хотя долго искал этих огромных животных, самцы которых достигают в длину от трёх до четырёх метров.