Андрей Шкуро - Гражданская война в России: Записки белого партизана

Вторая песня под названием «Походный марш» написана летом — в начале осени 1919 г. Г. А. Морозовым и посвящена Волчьей сотне А. Г. Шкуро. Куплеты ее исполнялись на два различных мотива: 1-й, для запевалы, на мотив «Стеньки Разина», 2-й, для хора, на мотив «Варяга», и так далее:

То не ветер в поле веет,Не дубравушка шумит —Волчья сотня Шкуро едет,Мать-земля под ней дрожит.Трубите же, «волки», свой клич боевой,

Вся сотня в поход выступает,Всегда впереди на коне наш герой,Душа его страха не знает.То не гром на небе ясном,

То не молния блестит —В огневом бою опасномОт Шкуро приказ летит:«Вперед же, герои, вперед все за мной!

День правды святой наступает;Пробил для насильников час роковой,Плеть наша по гадам гуляет».То не месяц светит ясный,

То не звездочка блестит, —То народный стон ужасныйГрудь казацкую щемит.Гей вы, казаки, за правду борцы!

Пощады врагу не давайте,Скорей же спешите в Москву, удальцы,Живьем комиссаров поймайте.То не сокол-кречет ясный

По поднебесью летит, —То Шкуро, всем красным страшный,«Волкам» слово говорит:«Покончивши дело победой, бойцы,

Вы честью его закрепите:Корнилова знамя, „волки“-удальцы,На стенах Кремля водрузите!»

Вернувшись из отпуска, проведенного на Кубани, Шкуро вновь возглавил 3-й конный корпус, к тому времени переброшенный с Украины в район Белгорода. Как раз в это время 4-й Донской корпус генерала К. К. Мамонтова совершал свой столь знаменитый рейд по тылам красных, и Шкуро приложил много усилий, чтобы вместе с Мамонтовым ворваться в Москву. Но Главное командование ВСЮР не согласилось на эту авантюру, прекрасно понимая, что силами двух конных корпусов Москвы не взять.

Шкуро получил приказ совершить рейд по тылам красных войск, противостоящих Донской армии. Шкуро прекрасно справился с этой задачей, и в развитие ее ему было приказано взять Воронеж. Во время рейда туда Шкуро нанес поражение ряду частей и соединений Красной Армии, что и было отмечено в телеграмме на его имя генералом Май-Маевским: «От лица нашего общего дела прошу Вас принять мою сердечную благодарность за блестяще выполненную операцию по ликвидации ударной группы красных, что положило основание нашему успеху на Курском направлении. Доблестным кубанцам и терцам мой низкий поклон».

17 (30) сентября корпус Шкуро после ожесточенного боя захватил Воронеж. Май-Маевский немедленно откликнулся телеграммой: «Срочно. Генералу Шкуро. Поздравляю Вас и славные части Вашего корпуса с новой блестящей победой и взятием Воронежа. Считаю своим долгом отметить неизменно доблестную работу Вашего корпуса, неоднократно выводившего армию из тяжелого положения. Благодарю Вас за блестящее руководство войсками корпуса, а Ваших орлов за неутомимость, исключительную доблесть».

Вскоре к Воронежу подошел 4-й Донской корпус генерала Мамонтова и 19 сентября (2 октября) соединился с корпусом Шкуро. Через некоторое время Мамонтов уехал в Новочеркасск на заседания войскового круга Всевеликого войска Донского,{12} и общее командование конной группой из 3-го конного и 4-го Донского корпусов принял генерал Шкуро, поручивший командование 3-м корпусом генералу Ирманову, а 4-м — генералу Толкушкину. В конце сентября Шкуро был вызван на совещание в Харьков, где получил задание любой ценой удержать Воронеж.

В город Шкуро вернулся 2 (15) октября, когда красные уже начали Воронежско-Касторненскую операцию, являвшуюся частью осеннего контрнаступления Южного фронта. Против 3-го конного и 4-го Донского корпусов, а также нескольких пехотных частей, приданных им (всего у белых насчитывалось, по данным противника, около 9 тысяч сабель и 800 штыков), к 30 сентября (13 октября) красные сосредоточили ударную группировку из 42-й стрелковой дивизии и 13-й кавалерийской бригады 13-й армии, 4-й и 6-й кавалерийских дивизий конного (с 17 (30) октября 1-го конного) корпуса СМ. Буденного с подчиненными ему конной группой Филиппова и 56-й кавалерийской бригадой, 12-й стрелковой дивизии 8-й армии, в своем составе имевшей 12 тысяч штыков, около 8,5 тысячи сабель, 94 орудия и 351 пулемет.

30 сентября (13 октября) начались ожесточенные бои, продолжавшиеся с переменным успехом до 11 (24) октября, когда части Шкуро, теснимые численно превосходящими их красными, после непродолжительного боя оставили Воронеж.

Потерпевшие поражение под Воронежем, части 3-го косного корпуса с приданной ему пехотой постепенно отступили, ведя постоянные тяжелые арьергардные бои, на Касторное, где были усилены подкреплениями, как снятыми с фронта, так и пришедшими из тыла. Численность красных также возросла, и к 26 октября (8 ноября) они, отразив попытку контрнаступления Шкуро, перешли в наступление на Касторное с севера, востока и юга. После тяжелых, продолжавшихся неделю боев, воспользовавшись сильной метелью, красные нанесли решительный удар и в результате почти суточного непрерывного сражения 2 (15 ноября) овладели Касторным.

В тот же день Шкуро, морально надломленный поражением, был сменен на своем посту генерал-майором В. Г. Науменко и уехал в Харьков, откуда отбыл в Таганрог в штаб Главкома ВСЮР для доклада о положении на фронте.

На этом обрываются «Записки белого партизана» А. Г. Шкуро. Далее мы в самых общих чертах расскажем о последнем этапе его участия в Гражданской войне в России.

28 октября (10 ноября) приказом Главкома ВСЮР генерала Деникина за № 2633 было объявлено о награждении Шкуро английским королем «кавалером наиболее почетного ордена Бани» (РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 1714. Л. 21), но лишь в Таганроге начальнику британской военной миссии генералу Хоулмэну{13} представилась возможность вручить этот орден Андрею Григорьевичу.

В связи с тяжелой обстановкой, сложившейся на Кубани, и как следствие этого все возрастающим дезертирством из кубанских фронтовых частей в конце декабря 1919 г. по приказу Деникина Шкуро, известный своими «всюровскими» симпатиями, отправился на Кубань, где объявил казачий сполох и предпринял ряд попыток восстановить моральный дух кубанских казаков. Одновременно он, по-видимому, не без ведома генерала Деникина вел агитацию против Врангеля (отношения их начали обостряться после поражения ВСЮР и антиденикинской пропаганды последнего), распространяя слухи о якобы готовящемся Врангелем перевороте с целью провозглашения в России монархии и обращения за помощью к Германии. Узнавший об этом Врангель вызвал Шкуро к себе и имел с ним весьма серьезный разговор, во время которого Андрей Григорьевич сделал все, чтобы загладить конфликт. Однако отношения с Врангелем были безнадежно испорчены, и в самом непродолжительном времени Шкуро в этом убедился…