Виктор Мануйлов - Летопись жизни и творчества М. Ю. Лермонтова

ЦГАЛИ, ф. князей Вяземских, № 195, оп. 1, д. 5933, л. 67; ср.: «Земля родная», лит. — худ. альманах, кн. 11, Пенза, 1954, с. 235. Это и некоторые другие письма М. М. Сперанского к А. А. Столыпину, до сих пор не опубликованные, были обнаружены старшим научным сотрудником пятигорского музея «Домик Лермонтова» С. И. Недумовым. В настоящее время подготовлены к полной публикации П. А. Вырыпаевым.

Зимой, не позднее февраля. «Когда я был трех лет, то была песня, от которой я плакал… Ее певала мне покойная мать».

Лермонтов, АН СССР, т. VI, с. 386, 680.

1817

Январь — февраль. Мария Михайловна Лермонтова, мать М. Ю. Лермонтова, тяжело больна.

М. М. Сперанский в письме к Аркадию Алексеевичу Столыпину 23 января из Пензы пишет: «У нас нового почти ничего нет; все идет довольно гладко. Есть одна новость, для вас печальная. Племянница ваша Лермантова <Мария Михайловна> весьма опасно больна сухоткой или чахоткой. Афанасий <Алексеевич Столыпин> и Наталья Алексеевна <его жена> отправились к ней, т. е. к сестрице вашей <Елизавете Алексеевне> в деревню <Тарханы>, чтобы ее перенести сюда. — Мало надежды, а муж в отсутствии».

ЦГАЛИ, ф. князей Вяземских, № 195, оп. 1, д. 5933, л. 93 об.; ср.: «Земля родная», лит. — худ. альманах, кн. 11, Пенза, 1954, с. 235.

20 февраля. М. М. Сперанский сообщает А. А. Столыпину: «Дочь Елизаветы Алексеевны без надежды, но еще дышит». Сообщения из Тархан доходили до Пензы на второй день.

ЦГАЛИ, ф. князей Вяземских, № 195, оп. 1, д. 5933, л. 105 об.

24 февраля. Умерла Мария Михайловна Лермонтова, рожденная Арсеньева, мать поэта.

Надпись на надгробной плите в Тарханах: «Под камнем сим лежит тело Марии Михайловны Лермонтовой, урожденной Арсеньевой, скончавшейся 1817 года, февраля 24 дня, в субботу. Житие ей было 21 год, 11 месяцев и 7 дней».

Висковатый, с. 16; Щеголев, вып. I, с. 19.

27 февраля. М. М. Сперанский в письме к А. А. Столыпину сообщает: «Надеюсь, что настоящее мое письмо получите вы в выздоровлении; и в сей надежде не колеблюсь сообщить вам вести о племяннице вашей Лермантовой. Нить, на которой одной она столько времени висела, наконец пресеклась. Наталья Алексеевна отправилась в деревню и, вероятно, привезет сюда Елизавету Алексеевну. Батюшка ваш все сие переносит с бодростью и удивительною кротостью. Нам у него должно учиться истинной философии».

ЦГАЛИ, ф. князей Вяземских, № 195, оп. 1, д. 5933, л. 108 об.

28 февраля. Е. А. Арсеньева выдала Ю. П. Лермонтову заемное письмо (вексель)* на 25 000 руб. сроком на год. Возможно, что это было продление заемного письма от 21 августа 1815 г.

«Лето 1817 года февраля в 28-й день вдова гвардии поручика Елизавета Алексеева дочь Арсеньева заняла у корпуса капитана Юрия Петрова сына Лермонтова денег государственными ассигнациями двадцать пять тысяч рублей за указные проценты сроком впредь на год, то есть будущего тысяча восемьсот осмнадцатого года февраля по двадцать осьмое число, на которое должна всю ту сумму сполна заплатить, а буде чего не заплачу, то волен он, Лермонтов, просить о взыскании и поступлении по законам. К сему заемному крепостному письму вдова гвардии поручица Елизавета Алексеева дочь Арсеньева, что подлинно <у> корпуса капитана Юрия Петрова сына Лермонтова денег двадцать пять тысяч заняла, в том и руку приложила».

ЛН, т. 45–46, 1948, с. 631–632.

* Заемное письмо записано в книге Чем барского уездного суда 1 марта по литере «Е» за 1817 г., тетр. № 2, порядковый номер 10. Собственноручная подпись Е. А. Арсеньевой под этой записью свидетельствует о том, что 1 марта 1817 г. Е. А. Арсеньева была в Чембаре.

5 марта. Юрий Петрович Лермонтов уехал из Тархан в свое поместьице Кропотово Ефремовского уезда Тульской губернии, оставив мальчика на попечение Е. А. Арсеньевой.

Висковатый, с. 16; ЛН, т. 45–46, 1948, с. 632.

Март — апрель. Е. А. Арсеньева прибегает к займам для уплаты денег по заемному письму Ю. П. Лермонтова. Из книг чембарского уездного суда можно установить, что 1 марта 1817 г. Арсеньева заняла пять тысяч рублей «у госпожи из дворян девицы Софьи Кондратьевны дочери Наумовой» сроком на один год; 1 апреля — тысячу рублей «у девицы Авдотьи Гавриловой дочери Карауловой сроком на 11 месяцев, и тогда же — две тысячи рублей у генерала майора и кавалера Якова Афанасьевича Вадковского сроком на 11 месяцев».

ЛН, т. 45–46, 1948, с. 632.

Май (последние числа). Е. А. Арсеньева подала в Чембарский уездный суд объявление об утверждении наследства, полученного после смерти мужа Михаила Васильевича Арсеньева, за внуком Михаилом Юрьевичем Лермонтовым.

«Указом Чембарского уездного суда, присланным в оный суд от 19-го сентября 1811 года под № 1157; предписано выделить мне после покойного мужа моего гвардии поручика Михаила Васильева сына Арсеньева указной части, пока я по смерти того мужа моего но пожелав следующей себе части отдала дочери своей корпуса капитанше Марье Михайловой, дочери по мужу Лермонтовой, за которой от покойного мужа моего имение шестнадцать душ мужеска пола по нынешней седьмой ревизии по оному сему податьми причислены, а по смерти означенной дочери моей Марии Лермонтовой то имение утверждаю сыну ее, а моему внуку из дворян малолетнему Михайле Юрьеву, сыну Лермонтову, а затем, и выдела из оного указной части себе не делав, прошу по оному предписанию исполнение не чинить».

Запись в книге Чембарского уездного суда; ср.: ЛН, т. 45–46, 1948, с. 634.

Между 5 и 10 июня. Е. А. Арсеньева с внуком переезжают из Тархан в Пенау.

5 июня в письме к А. А. Столыпину М. М. Сперанский пишет: «Ожидаем сего-дни Афанасья <Алексеевича Столыпина>, а за ним в след и Елисавету Алексеевну. Ее ожидает крест нового рода: Лермонтов требует к себе сына. Одна<ко> согласился оставить еще на два года. Странный и, говорят, худой человек; таков по крайней мере должен быть всяк, кто Елисавете Алексеевне, воплощенной кротости и терпению, решится делать оскорбления».

ЦГАЛИ, ф. князей Вяземских, № 195, оп. 1, д. 5933, л. 161 об.

10 июня. Написано духовное завещание* Е. Л. Арсеньевой.

«Ныне сим вновь завещаю и предоставляю по смерти моей… родному внуку моему Михайле Юрьевичу Лермантову принадлежащее мне вышеописанное движимое и недвижимое имение, состоящее Пензенской губернии, Чембарской округи в селе Никольском, Яковлевское тож, по нынешней 7-й ревизии мужеска пола четыреста девяносто шесть душ с их женами, детьми обоего пола и с вновь рожденными, с пашенною и непашенною землею, с лесы, сенными покосы и со всеми угодии, словом все то, что мне принадлежит и впредь принадлежать будет, с тем, однако, ежели оной внук мой будет по жизнь мою до времени совершеннолетнего его возраста находиться при мне на моем воспитании и попечении без всякого на то препятствия отца его, а моего зятя, равно и ближайших г. Лермантова родственников и коим от меня его, внука моего, впредь не требовать до совершеннолетия его, со стороны же своей я обеспечиваю отца и родственников в определении его, внука моего, на службу его императорского величества и содержании его в оной соответственно моему состоянию, ожидая, что попечения мои сохранят не только должное почтение, но и полное уважение к родителю его и к чести его фамилии; в случае же смерти моей я обнадеживаюсь дружбой моей в продолжение жизни моей опытом мне доказанной родным братом моим артиллерии штабс-капитаном и кавалером Афанасием Алексеевичем Столыпиным, коего и прошу до совершеннолетия означенного внука моего принять в свою опеку имение, мною сим завещаемое, а в случае его, брата моего, смерти, прошу принять оную опеку другим братьям моим родным Столыпиным или родному зятю моему кригс-цалмейстеру Григорию Даниловичу Столыпину, в дружбе коих я не менее уверена; если же отец внука моего истребовает, чем, не скрыва<ю> чувств моих, нанесут мне величайшее оскорбление: то я, Арсеньева, все ныне завещаемое мной движимое и недвижимое имение предоставляю по смерти моей уже не ему, внуку моему Михайле Юрьевичу Лермантову, но в род мой Столыпиных, и тем самым отдаляю означенного внука моего от всякого участия в остающемся после смерти моей имении».