Михаил Воротников - Г К Жуков на Халхин-Голе

Г. Плотников,

кандидат исторических наук,

полковник в отставке

Начало службы на монгольской земле. Впервые в роли адъютанта

В 1936 году мне, работавшему до этого сначала в колхозе, а затем на металлургическом заводе в Донбассе, удалось закончить рабфак при горном институте в г. Сталине (ныне Донецк) и поступить учиться в Ульяновское Краснознаменное танковое училище. Сбылась моя мечта. В то время значительная часть молодежи стремилась пойти учиться в военные училища. Но чтобы стать курсантом, нужно было хорошо подготовиться к приемным экзаменам - всюду был конкурс.

После окончания училища, в январе 1939 года, я был направлен в войска, дислоцировавшиеся на территории дружественной нам Монгольской Народной Республики. Так началась моя служба в Ундур-Хане, в 11-й танковой бригаде. Жили мы в землянках, в так называемом "копай-городке".

Наш рабочий день был насыщен боевой подготовкой и отработкой элементов постоянной боевой готовности. Несмотря на суровые климатические условия, недостаток воды для технических нужд, которую надо было подвозить, отсутствие технически оснащенных водомаслогреек и аккумуляторных, боевая готовность поддерживалась на высоком уровне и полностью отвечала предъявляемым требованиям. Боевые тревоги с выводом танков и решением учебных тактических и огневых задач проводились еженедельно.

Мы знали, что международная обстановка серьезно осложнилась. Войны в Абиссинии, в республиканской Испании, кровавая провокация в районе озера Хасан были предвестниками большой войны.

Накалялась обстановка и на границах Монголии. Позднее стало известно, что вторжению регулярных японских войск на территорию МНР предшествовала целая серия мелких военных провокаций и диверсионных действий. С января по май их было совершено около сорока. Численность нападающих увеличивалась, мощность вооружений возрастала. 14 мая японцы применили не только артиллерию, но и пикирующие бомбардировщики.

Еще в начале мая командный состав нашей бригады регулярно стал получать информацию об обстановке на Халхин-Голе. На разборе проведенного тактического учения командир нашей бригады М. П. Яковлев подробно остановился на агрессивных устремлениях японского милитаризма. Он ориентировал нас на возможное перерастание отдельных провокационных действий японцев в крупные бои. "По всему видно, - говорил комбриг, - что японское командование прощупывает реакцию со стороны монгольского правительства и выжидает, в какой степени и как отнесется к этому наше правительство и наши войска, находящиеся на территории МНР".

М. П. Яковлев поставил перед нами задачу быть в постоянной готовности, встать с оружием в руках на защиту монгольских границ. "Но Халхин-Гол от нас, сами знаете, - сказал комбриг, - далеко. Если потребуется наша помощь, то выйти в район боев мы сможем только своим ходом. Рассчитывать должны не иначе, как на многосуточный форсированный марш. Поэтому все силы на подготовку техники и оружия к форсированному маршу, на готовность с хода вступить в бой. Растеряем в пути технику - грош нам цена", - заключил разбор комбриг.

В ночь на 16 мая 11-я танковая бригада была поднята по боевой тревоге. Мы приняли ее за очередную тренировку. И, прибыв в парк, сразу же принялись приводить танки в боевую готовность. Очередная команда: "Загрузить боеприпасы!" - насторожила нас. Собираю взвод, ставлю задачу. Проверяю действия каждого экипажа. Обнаруживаются большие недостатки в трех танках из пяти. Некоторые ограничились только тем, что завели моторы и доложили о готовности. Не наведен порядок в боевых отделениях некоторых машин, не опробован подъемный и поворотный механизм пушки, кое у кого не доставало положенного запаса песка на случай загорания танка.

Я, как командир взвода, понял свою оплошность: не смог своевременно предотвратить такие недоработки экипажей, мало вникал в черновую работу, не хватало опыта. Тут же сделал соответствующие выводы и основательно перестроился.

Напротив нашего батальона находился парк-стоянка машин стрелково-пулеметного батальона 11-й танковой бригады. К утру парк опустел. У ворот стояла лишь одна охрана. Оказалось, что стрелково-пулеметный батальон получил задачу форсированным маршем выйти к реке Халхин-Гол, в район города Тамцак-Булак, и поступить в распоряжение командира оперативной группы 57-го особого корпуса полковника Иванкова для защиты границ МНР. Ответственность за своевременное прибытие в указанный район возлагалась на заместителя командира бригады майора Б. М. Скворцова.

22 мая советско-монгольские войска с ходу преодолели р. Халхин-Гол и заняли оборону на ее восточном берегу в двух-пяти километрах от государственной границы. Вступил в бой и отряд Быкова.

Как уже указывалось, японцы имели превосходство в силах и средствах. Бой носил ожесточенный характер. Сразу выявились недостатки в боевой выучке наших бойцов: сказалась недостаточная физическая выносливость нашей пехоты, неумение использовать неровности местности, недостаточные навыки в пользовании малой саперной лопатой. Трудно переносился бой в условиях жары при недостатке питьевой воды.

Вернувшись в бригаду, Б. М. Скворцов на совещании всего командного состава соединения информировал нас об обстановке в районе реки Халхин-Гол, поделился первым боевым опытом наших подразделений. Особо остановился на тактике японских самураев и недостатках в одиночной подготовке наших бойцов, командиров и тактической подготовке подразделений. Он потребовал тренировок на выносливость в бою в условиях открытой степи, в песчаных барханах, в жару. Поставил вопрос о накомарниках. Высказал свои рекомендации.

Все это повлекло за собой большие перемены в организации боевой подготовки и поддержании боевой готовности частей и подразделений.

21 мая командир 23-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся в районе Хайлара, генерал-лейтенант Камацубара, в прошлом военный атташе в Москве, выполняя приказ командующего Квантунской армии генерала Уэда, отдал приказ дивизии на уничтожение войск Внешней Монголии (МНР) в районе Номон-Хана.

В бой вступали кадровые войска Квантунской армии.

Настал наш черед.

На рассвете нас разбудил знакомый сигнал боевой тревоги. Быстро уложены пожитки, фотография выпускной роты училища легла на самое дно чемодана. Все лишнее сдано на склад. Через несколько минут мы были у танков. Командир роты старший лейтенант В. Р. Филатов потребовал проверить, все ли взято для длительного марша. Приказ - дозаправить танки и выйти в район сосредоточения. С выходом за черту города была проверена боевая экипировка. Нам еще раньше настойчиво рекомендовали купить в магазине военторга 5-6 пар белья, ко всему прочему, что полагалось по перечню.