Людмила Морозова - Царь Михаил Фёдорович

Осенью 1606 г. большое и разношерстное войско двинулось из Путивля на Москву. Его возглавил бывший боевой холоп И. И. Болотников, объявивший себя эмиссаром «царя Дмитрия Ивановича». В декабре болотниковцы окружили столицу и начали ее осаду.

Вновь Михаил с матерью и сестрой были вынуждены испытать чувство страха. Многие жители говорили, что столицу хотят захватить грабители, насильники и «кровоядцы». Ведь на самом деле никакого «царя Дмитрия» нет. Еще в мае он был убит, а его труп публично сожжен и пепел развеян.

В войске И. Болотникова многим провинциальным дворянам тоже стало казаться странным, что «царя Дмитрия» все еще нет. Ведь цель борьбы состояла в том, чтобы вновь посадить его на московский престол. Без него поход на Москву терял всякий смысл.

Об этих настроениях в войске противника узнал и царь Василий. Он тут же послал в стан болотниковцев своих лазутчиков, и те уговорили рязанских дворян во главе с воеводой П. Ляпуновым и других городовых дворян перейти на его сторону.

Измена большого отряда испугала И. Болотникова, и он отошел сначала к Калуге, а потом и к Туле, где соединился с другим самозванцем – царевичем Петрушей. Здесь восставшие были окружены царскими войсками и осенью 1607 г. сдались.

Наказав бунтарей, царь Василий решил, что со всеми смутами и крамолами покончено. Несмотря на преклонный возраст, в январе 1608 г. он женился на молодой княжне Марии Петровне Буйносовой-Ростовской. Царь надеялся, что та родит ему наследника, который займет его трон.

Марфе Ивановне сразу же удалось войти в ближний круг новой царицы в качестве родственницы, поскольку ее дочь Татьяна была замужем за князем И. М. Катыревым-Ростовским.

Правда, и на этот раз Романовым совсем недолго пришлось радоваться своему возвышению при царском дворе. Уже весной 1608 г. в Москву пришли вести о приближении еще одного войска под руководством нового авантюриста, называющего себя «царем Дмитрием».

Для современников и историков так и осталось тайной, кто на этот раз назвался именем давно скончавшегося «царевича Дмитрия»? Для всех было ясно лишь то, что он был безродным бродягой, хорошо знавшим Священное Писание и умевшим публично произносить речи. Именно за эти качества противники В. И. Шуйского и выдвинули его на роль «царя Дмитрия Ивановича». Характерно, что в его подлинность не верил уже никто: ни окружавшие его в первое время поляки, ни примкнувшие к нему русские дворяне. Для всех служба ему являлась средством обогащения и возвышения. Шляхтичи, прикрываясь его именем, грабили русские земли, дворяне получали при его дворе высокие чины.

Даже супруга первого самозванца Марина Мнишек, желая продолжить борьбу за московскую корону, признала в новом авантюристе своего мужа и стала с ним жить.

Летом 1608 г. Лжедмитрий II со своим разношерстным войском подошел к Москве и расположился в Тушине. В народе его тут же прозвали Тушинским вором. Взять большой и хорошо укрепленный город самозванец не мог. Поэтому он решил перекрыть все дороги, ведущие в столицу, и таким путем изолировать ее от остального мира.

В стране постепенно сложилось двоевластие. Один царь – Василий Шуйский, правил в Москве, второй – Лжедмитрий, в Тушине. Каждому подчинялась своя часть территории государства. Самозванец контролировал запад и юг, Шуйский – север и восток. Но положение первого было существенно лучше, поскольку его отряды свободно перемещались всюду, где хотели. Царь Василий со своими сторонниками были заперты в столице.

Двоевластие самым трагическим образом повлияло на ситуацию в семье Михаила Романова. Сам он с матерью и сестрой находился в осажденной Москве, отец же оказался в Тушине. Произошло это потому, что в октябре 1608 г. тушинцы ворвались в Ростов и захватили Филарета в плен. Лжедмитрий тут же предложил знатному иерарху стать в его лагере патриархом.

Филарет согласился возглавить Церковь на территории, подвластной самозванцу, поскольку иного выхода у него не было. Освобождать его из плена никто даже не пытался. В окружении же Лжедмитрия оказались некоторые его родственники, например боярин М. Г. Салтыков. Они, видимо, и уговорили его принять высокий сан.

К зиме 1608/1609 г. положение осажденных москвичей настолько ухудшилось, что началось их массовое бегство в Тушино. Там рядовые дворяне сразу же получали высокие чины и земельные пожалования. Более знатные особы находили место у самого трона самозванца. Среди этих «перелетов» оказался и муж Татьяны князь И. М. Катырев-Ростовский. Во время одной из военных стычек с тушинцами он попытался было перейти на их сторону, но был схвачен сторонниками царя Василия.

Шуйский не стал слишком сурово наказывать родственника своей супруги и лишь отправил его на воеводство в Тобольск. Там он пробыл до конца Смуты и не участвовал в избрании Михаила на царство. Во время его отсутствия в Москве Татьяна скончалась.

Позднее, уже после Смуты, правительство царя Михаила Фёдоровича поручило князю И. М. Катыреву-Ростовскому описать то, что произошло в Русском государстве в начале XVII века. Это произведение получило название «Повесть И. М. Катырева-Ростовского» и считается важным историческим источником.

Почти полтора года держал Тушинский вор Москву в блокадном кольце. Жителям приходилось постоянно испытывать чувство страха из-за боязни, что защита окажется ненадежной. Они вновь переносили различные жизненные невзгоды: голод из-за отсутствия продуктов и холод из-за недостатка дров. Вместе со всеми в очередной раз страдали и Михаил с матерью.

Только в конце 1609 г. появилась надежда, что враг будет разбит. К Москве из Новгорода двинулись русско-шведские полки под командованием князя М. В. Скопина-Шуйского. По дороге они громили тушинцев.

Известие о походе Скопина вызвало в Тушинском лагере «разброд и шатание». Поляки, узнав, что на русскую территорию под Смоленском вторгся польский король Сигизмунд, начали покидать самозванца. Они решили, что служить своему королю выгоднее, и даже захотели арестовать Лжедмитрия и отвезти под Смоленск. Но тот тайно бежал в Калугу.

«Изгнание поляков из Кремля». Художник Э. Лисснер.

У оставшихся в Тушине бояр во главе с М. Г. Салтыковым и Филаретом возник план посадить на московский престол польского королевича Владислава. Это, по их мнению, могло бы примирить две соседние страны и восстановить в Русском государстве законность и порядок. Ведь молодой отпрыск европейского королевского дома был предпочтительнее безродных самозванцев и не вызывавшего симпатий у подданных старого царя Василия Шуйского.

В начале 1610 г. бывшие тушинцы отправились с этим предложением к королю под Смоленск и получили от него предварительное согласие. Для воплощения их плана в жизнь необходимо было свергнуть с престола В. И. Шуйского и расправиться с обосновавшимся в Калуге Лжедмитрием II.