Неизвестен Автор - Из бездны вод - Летопись отечественного подводного флота в мемуарах подводников (Сборник)

Рассказывать об этом человеке трудно, ибо от всей его замечательной жизни остались лишь пара изломанных фотографий да никогда не видевшие его внук и внучка, чья память сберегла о деде очень немногое. Затоптана его могила в Александро-Невской лавре. Давным-давно разобрано на металл стальное детище Беклемишева - "Дельфин",- даже закладной доски не сохранилось, затерялись в недрах архивов и чертежи этой первой русской подводной лодки, так что не смогли отыскать их и авторы фундаментального труда "Подводное кораблестроение в России". И все же...

С переломанного наискось картонного паспорта, украшенного некогда золочеными виньетками, печально и строго смотрит седоватый офицер. На белом кителе погоны капитана первого ранга. Острые усы и бородка делают его похожим на писателя Бунина и Дон-Кихота одновременно.

Род первого русского подводника уходит в историю России двадцатью двумя коленами - к началу XV века.

Зимой 1525 года на берегу Москвы-реки ратные люди великого князя Василия Ивановича отрубили голову Ивану Беклемишеву, бывшему послу в Польше и Крыму,"за дерзкие слова против Государя". Говорят, это случилось против Москворецкой башни Кремля, и с тех пор она зовется Беклемишевской{2}.

Род Беклемишевых давал России послов и стольников, воевод и полковников... "Достойно замечания, - отмечал известный русский генеалог В. П. Долгоруков,что князь Михаил Федорович Пожарский, отец князя Дмитрия Михайловича, женат был на Евфросинье Федоровне Беклемишевой, и Илларион Матвеевич Голенищев-Кутузов, отец князя М. И. Кутузова-Смоленского, также был женат на девице Беклемишевой,- таким образом, главные вожди российских войск в великие 1612 и 1812 годы оба происходили по женскому колену из фамилии Беклемишевых".

К этому надо добавить, что и в жилах Александра Сергеевича Пушкина текла толика беклемишевской крови{3}. Так что в том, что и великий русский поэт и первый русский подводник закончили свой жизненный путь на берегах Мойки, есть, наверное, своя историческая логика.

В родовом гербе Беклемишевых были и львы, и орлы. И если бы революция не упразднила департамент герольдии, в древнем гербе, наверное, появился бы новый символ -дельфин, символ подводного флота.

Мы уже говорили, что изобретать первые подводные лодки брались кто угодно, кроме военных моряков. И вот наконец за дело взялись профессионалы: инженер-кораблестроитель и моряк-минер - Бубнов и Беклемишев. Одному, Бубнову,- всего лишь 28, он только что блестяще окончил Морскую академию (его имя выбито на мраморной доске); второй немолод - ему за сорок, и он немало поплавал, командуя канонерскими лодками береговой обороны. Сошлись талант и дерзость, опыт и расчет. Работы велись в строжайшей тайне. Запрещено было употреблять в документах и переписке слова "подводная лодка". Подводный корабль именовался сначала, как "Миноносец No 113". Вскоре номер заменили именем "Дельфин", и потом еще долгие годы подлодки маскировались термином "миноносцы типа "Дельфин".

Прежде чем браться за неизведанную работу, Беклемишев, никому неизвестный преподаватель кронштадтских минных классов, побывал в США, в Англии, Германии и Италии - в тех странах, где бешеными темпами, оглядываясь на соседей - не обогнали бы,- строились подводные лодки. Беклемишеву удалось поприсутствовать во время одного погружения лодки знаменитого Голланда.

Любой конструктор, прежде чем сесть за чертежный стол, изучает все, что создано в его области коллегами и предшественниками. Именно так поступили Бубнов с Беклемишевым - они обобщили сведения, добытые Михаилом Николаевичем, и разработали свой оригинальный проект, основные принципы которого соблюдались русскими кораблестроителями лет пятнадцать.

К 1900 году ни в одном военно-морском флоте мира не было боевых подводных лодок. Но зато в первые три года нового века морские державы: Америка, Франция, Германия, Италия, Англия - наперебой принялись строить подводные торпедоносцы. Не отставала и Россия, а кое в чем и опережала...

Если сравнить две соразмерные лодки - русскую "Дельфин" и американскую "Фультон" (фирма Голланда), то сравнение будет не в пользу заокеанских конструкторов. "Дельфин" погружался на двадцать метров глубже "Фультона" (50 м против 30 м), ходил над водой быстрее на полтора узла, в два раза мощнее был вооружен (два торпедных аппарата вместо одного). Единственное, в чем уступал он "Фультону",- в дальности плавания.

Создав "Дельфин", Бубнов с Беклемишевым разработали проект новой лодки с несколько большим водоизмещением - в 140 тонн. Головной корабль назвали "Касатка". За ней пошли "Скат", "Налим", "Макрель"...

Русский подводный флот зарождался не в тихой заводи. Огненный водоворот русско-японской войны втягивал в себя новорожденные корабли прямо со стапелей. Зыбкие, опасные - скорее для своих экипажей, чем для врага,- эти ныряющие кораблики смело уходили не в море даже - в Тихий океан и занимали там боевые позиции.

По сути дела то были полуэкспериментальные образцы, не прошедшие толком ни заводских, ни полигонных испытаний, с недообученными командами, с безопытными офицерами. Но даже в таком виде семейство стальных дельфинов внушало серьезные опасения японскому флоту. Корабли микадо так и не рискнули приблизиться к Владивостоку, боясь его отчаянных подводных лодок. А выпускал их в море Беклемишев. Он тоже проделал тысячеверстный путь вместе со своими первенцами.

И все-таки "Дельфин" Год рождения - 1903-й. Какой седой стариной веет при взгляде на фото "Дельфина", лежащее рядом со снимком современного атомохода. Трудно поверить, что этот утлый стальной челн и могучий подводный гигант отделяет всего каких-нибудь пятьдесят лет - неполная человеческая жизнь.

Верхний рубочный люк, закрывающийся, как пивная кружка, круглой откидной крышкой, угловатые обводы, хиленькая мачта и самоварного вида воздухозаборник.

Но это первенец, пионер, родоначальник. Честь и слава ему! Отсалютуйте ему флагами, подводные крейсера.

"С особой остротой,- писал историк отечественного подводного флота Г. М. Трусов,- возникла проблема подготовки команд и офицеров для строившихся подводных лодок. В те годы в России не было никакой организации для подготовки специалистов-подводников. Единственным авторитетом в этом вопросе считался Беклемишев; на него и возложили дело подготовки кадров для строившихся подводных лодок".

* * *

Потом, несколько лет спустя, на смену Беклемишеву придет первый "подводный адмирал", Эдуард Николаевич Щенснович. "А генерал-майор по адмиралтейству Беклемишев станет заведующим отделом подводного плавания в Главном морском штабе, членом Морского технического комитета. С каким же удивлением и с каким восторгом первые слушатели подводных классов увидели, что вместе с ними конспектируют лекции Щенснович, Беклемишев и Бубнов. Зачинатели русского подводного плавания, не кичась чинами, опытом, заслугами, прошли вместе с юными мичманами и новоиспеченными лейтенантами весь курс подготовки офицера подплава. Они понимали, как важно упрочить авторитет нового на флоте дела, поднять в глазах военных моряков престиж подводницкой профессии. Увы, в те времена он был невысок.