Теодор Хоффман - «Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал

Дивизия «Викинг» принадлежала к немногим боевым единицам, которые еще защищали предмостное укрепление и вместе с тем некоторую возможность переправы через Дон. Остатки полков «Германия», «Вестланд» и «Норд» создали перед замерзшей рекой последнее заграждение. Рядовые гренадеры без танков и тяжелых оружий сумели задержать наступающие советские войска, пока вся тяжелая техника не переправилась через реку.

4 февраля 1943 года добровольцы отошли от Ростова. Их действия были чрезвычайно осложнены резким восточным ветром и недостатком горючего, а также следующими за ними вплотную подразделениями Красной Армии. Когда оберштурмфюрер СС Янке с несколькими солдатами поспешил обратно к отступающим войскам, передвигаясь на грузовике, у которого еще сохранились остатки горючего, они повстречали немецкие колонны, убегающие от наступающей Красной Армии. Их прикрывали из окопов и дотов последние оставшиеся в живых рядовые дивизии «Викинг». Вечером 4 февраля они оставили последние позиции на восточном берегу Дона. Как и раньше, в боях особенно стойко стояли финны батальона Коллани и два батальона пехоты вермахта.

В Ростове господствовал тем временем полный хаос. Улицы и площади были засыпаны пеплом сожженных деловых бумаг. На вокзале Батайска скопилась масса вагонов, так как недоставало необходимого количества паровозов. В то же время платформы были заполнены отступающими войсками и беженцами. Транспорты для раненых имели преимущество, однако санитарный поезд дивизии «Викинг» оказался затертым между грузовыми поездами с боевой техникой. Отраженное зенитной пушкой нападение самолета противника вызвало настоящую панику, пока, наконец, поезд с тяжелоранеными сумел выбраться в западном направлении.

Полгода прошло, с тех пор как добровольцы дивизии «Викинг» во время летнего наступления 1942 года форсировали Дон, а теперь они удерживали переправу уже в противоположном направлении. Натиск на Кавказ и к Каспийскому морю потерпел неудачу.

На санитарном поезде группенфюрер СС Штейнер добрался до аэродрома, с которого его доставили самолетом в главную квартиру фюрера в Растенбурге. Там он ожидал нового назначения или награды. В это время в «Вольфшанце» господствовала подчеркнутая деловитость. Настроение в штабе было омрачено плохими известиями с востока. Поражение под Сталинградом казалось подлинным кошмаром. В приемной Штейнер встретил генерала горных егерей Ланца и узнал от него, что ввиду больших потерь дивизий СС «Адольф Гитлер», «Дас Рейх» и «Мертвая голова» под Харьковом фронт было решено стабилизировать и начать новое наступление. Предусматривалось откомандировать на этот фронт обергруппенфюрера СС Пауля Хаузера. В то же время Штейнер настаивал на том, чтобы задержать наступление Красной Армии на Донце, Ланц считал необходимым стабилизировать линию фронта между Донцом и Днепром.

Перед началом беседы Адольф Гитлер наградил Штейнера Рыцарским крестом с Дубовыми листьями. Феликс Штейнер совершенно откровенно изложил фюреру положение на фронте. Гитлер принял его сообщение к сведению молча, без очевидных для него взрывов негодования. На следующий день Штейнер отправился самолетом в обратный путь курсом на Запорожье, откуда должен был отбыть в свою дивизию в Миус. В пути он никак не мог успокоиться. Гитлер произвел на него впечатление усталого, состарившегося мужчины, хотя его энергия и работоспособность, кажется, не иссякли. Штейнер думал, что Гитлер, возможно, представляет себе положение таким, каким оно было раньше на Восточном фронте во время польского похода. И вряд ли представлял себе, каким ужасным потерям и болезням подверглась его армия. Он даже не осведомился во время беседы о добровольцах, очевидно, не понимая их различия с немецкими солдатами. И не понял, как был велик идеологический настрой этих датчан, норвежцев, шведов, фламандцев, голландцев и швейцарцев, благодаря которому они переживали такие страдания и гибель. Штейнер сделал вывод, что с началом войны все политические решения и планы отошли на задний план и лишь стратегические соображения определяли общее мышление. Все этот не пришло бы даже в голову кадровому офицеру Штейнеру, если бы именно ошибки в стратегии не привели к таким ужасным последствиям.

В то время как Штейнер 6 февраля 1943 г. возвращался в Южную Украину, в штаб-квартиру в Восточной Пруссии прибыл другой самолет с фельдмаршалом Манштейном, который передал памятную оперативную сводку Штейнера Гитлеру. Однако того не следовало бы и отговаривать от запланированного курса.

После переправы через Дон оставшиеся в живых солдаты дивизии «Викинг» были сосредоточены в местности Султан Сали, где они смогли два дня отдохнуть и привести в порядок свое вооружение. В ночь с 8 на 9 февраля их подняли по тревоге. Советские войска вышли на плацдарм между Донбассом и бассейном Днепра. После поражения немцев под Сталинградом они с боями продвигались на Днепропетровском и Харьковском направлениях.

Дивизия «Викинг» выступил с места своего сосредоточения и утром достиг уже известного ему Алексеевска. Марш проходил рано начавшейся зимой 1941/42 года снова на больших заснеженных площадях при ледяном ветре. На близлежащем кладбище Узбенское уставшие от боев пехотинцы отдыхали под огромным диском Солнца, взошедшего под знаком наступления очередной зимы.

Штейнер обсуждал с офицерами катастрофическое положение: Красная Армия перешла Донец в устье Днепра, Изюм находился под угрозой. Штейнер решил предпринять наступление с 1-й танковой армией, даже если он и считал его малоперспективным. 10 февраля поступила телеграмма командующего 1-й танковой армией генерала фон Макензена: «Сильная танковая группа Попова вышла к Изюму на пересечении с Донцом и направляется на юг в направлении на Красноармейск. Дивизии «Викинг» приказано уничтожить эту группу».

Дивизия добровольцев была единственным еще имеющимся в распоряжении немецкого командования резервом в это время. Намерение Советов было ясно: 1-я танковую армию необходимо разъединить на пространстве между Ростовом и Таганрогом, оттеснить к Азовскому морю и там уничтожить.

Дивизия «Викинг» получила приказ. Ее штаб следовало сосредоточить в Селидове, чтобы начать оттуда атаку на Красноармейск. Командование Красной Армии не должно было догадываться о цели выступления. Итак, положение определилось. Юношам, вновь присоединившимся к добровольцам, следовало теперь познакомиться со всеми болезнями Восточного фронта, такими как холод, голод, грязь и постоянное бодрствование.

14 февраля началась артиллерийская подготовка. Русская артиллерия предприняла ответные действия. Гренадеры полка «Норд» двинулись в направлении на Красноармейск. Вскоре была взята высота 180, откуда уже можно было заметить двигавшиеся на север танковые колонны русских. Однако дивизия «Викинг» уже стала нести значительные потери. Командующий 3-м батальоном полка «Норд» оберштурмфюрер СС Бреннер, как и подчиненные ему офицеры, с трудом удерживал позиции. Следующие дни снова проходили под знаком непрерывных сражений. Батальоны полков «Норд», «Вестланд» и «Германия» неожиданным ударом захватили Ровное, Гришино и Губин. Была перехвачена радиограмма одного из штабов Красной Армии: «На нас наступают пять танковых частей СС. Нуждаемся в помощи!»