Спутники Марса: маршал Тюренн и принц Конде - Людмила Ивонина
Однако, как часто пишут биографы Тюренна, неблагодарный де Буйон отплатил королю другой монетой. Он примкнул к заговору Шарля де Гонто, барона де Бирона, маршала с 1594 г. и герцога и пэра Франции с 1598 г. Отважный военный и губернатор Бургундии, но невероятно честолюбивый, и к тому же азартный игрок, Бирон сошелся с людьми, недовольными королем. Усиление королевской власти и ослабление могущества сеньоров побудили последних привлечь к заговору герцога Савойи и испанского короля Филиппа III. Бирон увлекся идеей создать независимое от Франции княжество в составе Бургундии, Франш-Конте, Лимузена и Перигора и обещанием руки савойской принцессы. Еще в 1599 г. Бирон вел тайные переговоры с герцогом Савойским и графом Фуентским с целью направить их оружие против Генриха IV. Между тем, последний в 1600 г. объявил войну герцогу Савойскому, и Бирон был вынужден повести французское войско против Савойи. От него потребовали выдачи короля, в чем он отказал. Тем не менее, когда при осаде форта Св. Екатерины у Генуи Генрих IV намеревался осмотреть укрепления, Бирон расставил стрелков, которые должны были открыть огонь по условленному сигналу. Однако в последний момент он передумал и помешал королю отправиться к опасному месту. Мир с Савойей был заключен в 1601 г., а связи Бирона с герцогом Савойским не остались тайной для Генриха IV. Не зная наиболее компроментирующих подробностей, король простил заговорщика. Несмотря на это, неуемный Бирон продолжал тайную переписку с враждебными Франции государствами, но, преданный своим поверенным Лафеном, который передал Генриху IV план заговорщиков, был арестован и приговорен к смерти.
После казни Бирона в Бастилии в июле 1602 г. Буйон призвал гугенотов к восстанию, бежал в свои арденнские владения и укрепился в Седане. Генрих был вынужден идти с вооруженным отрядом против своего старого военного соратника. Дав городу значительную сумму денег, он с сожалением заметил: «Я вижу Седан, и из моих рук месье Буйон получил то, что он хочет; теперь же я научу его долгу». Герцог укрылся от гнева короля у главы Протестантского союза курфюрста Пфальцского Фридриха IV и мобилизовал в свою защиту протестантских князей Германии и даже королеву Елизавету Тюдор. Те попросили за Буйона, в 1605 г. он получил королевское прощение и на следующий год вернулся во Францию. Как видно, седанские правители не отличались верностью короне, но вовсе не из-за их неблагодарности. С одной стороны, поведение Буйона можно объяснить традиционным сепаратизмом французской аристократии, а, с другой, тем, что после введения Генрихом IV Нантского эдикта 1598 г., даровавшего свободу вероисповедания гугенотам и ряд привилегий политического, судебного и военного характера, гугенотские регионы Франции стали стремиться к полной автономии, т.е. к образованию своеобразного «государства в государстве».
После смерти Генриха IV маршал Буйон вошел в Регентский совет королевы Марии Медичи и интриговал в союзе с фаворитом королевы Кончини против министра покойного короля герцога де Сюлли. Еще в 1601 г. он основал для братьев по вере Седанскую академию в своих владениях. В 1621 г. Ларошельская Ассамблея, видя в нем вождя, хотела провозгласить Буйона главнокомандующим силами гугенотов. Тем не менее, тот, уже не желая ввязываться в политическую борьбу оппозиционной аристократии, да и будучи нездоров, уступил этот пост герцогу Анри де Рогану, и не случайно. Ведь после восшествия Генриха Наваррского на французский престол традиционные лидеры гугенотов из числа Бурбонов и Конде перешли в католичество. Верность кальвинизму сохранили только Роганы, следовавшие за Бурбонами в линии наследования престола королевства Наварра. Буйон удалился в свои наследственные владения в Седане, всецело уйдя в личную жизнь и занявшись написанием мемуаров, которые были напечатаны в 1666 г.[20]
Здесь же, в Седане, в небольшой крепости под надзором отца и домашних учителей прошло детство Анри де Тюренна. Поначалу, будучи слабого здоровья, он не обнаруживал особых способностей ни к учению, ни к физической подготовке. Он чуть не умер от прорезывания зубов, не говорил почти до четырех лет и постоянно простывал. Тем не менее, он и его старший брат Фредерик-Морис получили соответствующее своему кругу воспитание, и, как все молодые аристократы того времени, предпочитали военную службу. В образование детей входили основы философии, Древней и Новой истории, знакомство с правилами поведения в высшем свете. Из военных навыков они приобретали умение владеть оружием, управлять лошадью, знакомились с основами фортификации и изучали историю войн. Буйон любил рассказывать детям о войнах, в которых ему приходилось участвовать, и, возможно, благодаря этим беседам юный Тюренн обрел настоящее призвание к военному делу. Возбуждая самолюбие мальчика, отец говорил ему, что из-за слабого здоровья из него не выйдет хорошего воина, и что его сын вряд ли сможет выдержать тяготы военной службы. К тому же все замечали, что Анри отличала исключительная человечность и скромность манер, а его деньги тут же перекочевывали в карманы нищих. Но он проявил твердость характера и стал уделять большое внимание физической подготовке и закаливанию организма. Решив доказать отцу, что он бесстрашен и силен, Анри в возрасте 10 лет провел ночь на крепостных стенах Седана. Однажды поздно вечером учитель мальчика, зайдя в его комнату, не обнаружил там воспитанника. После долгих поисков его нашли спящим около одной из пушек.
Юный Тюренн с упоением читал Квинта Курция о жизни и походах Александра Македонского и «Комментарии» Цезаря, часто цитируя по памяти целые куски этих произведений. Деяния великих мужей древности воспламеняли ум и душу серьезного и внешне ничем не примечательного мальчика. В моральном плане на него большое влияние оказал римский философ-стоик Сенека. Как видно, Анри прекрасно знал латынь, историю, естественные науки и военное дело. Основы его интеллектуального развития были солидными. Но блестящими их нельзя было назвать, так как они больше ориентировались на практику[21].
В 12 лет Тюренн лишился отца, титул которого наследовал его брат. К этому возрасту он физически окреп, и Елизавета де Буйон, подобно спартанской матери, решила, что ему пора получить хорошую военную подготовку. Как стойкая кальвинистка, она была сепаратистские настроена и предубеждена против Парижа и службы ее сына во французской армии. К тому же среди гугенотов зрела уверенность, что Ришелье готовит поход против них. Масла в огонь подливала эпидемия чумы в столице Франции. Поэтому мать сочла необходимым отправить 14-летнего Анри
