Шарль Митчи - Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

Двумя месяцами позже, в марте, этот же мой друг кюре увёл меня на маленькую сельскую тропинку и там сказал очень серьёзным тоном: «Господин Митчи, земля горит у вас под ногами, я вам по-дружески, но настоятельно советую переехать, и чем быстрее, тем лучше».

На той же неделе я случайно узнал, что одна из моих французских коллег, незамужняя учительница, получившая назначение в деревню на равнине около Вье-Бризах, была этим недовольна и хотела бы найти место в Шварцвальде. Я немедленно связался с ней, и уже в следующий четверг мы пришли к Oberschulrat (инспектору немецкого образования) и объяснили ему наше желание поменяться, которое было тут же удовлетворено безо всяких возражений. Так, после пасхальных каникул я начал преподавать в Мердингене, у подножия тунибергских виноградников, совсем рядом с Вье-Бризах, что было, несомненно, лучше, чем более или менее продолжительное пребывание в концлагере. Спасибо за этот дружеский поступок, господин кюре, и за вашу смелость.

Я провел в Мердингене около года вместе с моим коллегой и другом эльзасцем Мартином Эберле. После этого я был переведён в Ашкаррен, красивую винодельческую деревушку около Кайзерштуля. Там я познакомился с ещё одним коллегой-эльзасцем, быстро ставшим одним из моих лучших друзей. Жан Ланг из Мюнстера был прекрасным скрипачом профессионального уровня. Невероятно, но два учителя-эльзасца были единственными, кто нёс ответственность за образование в немецкой деревне. Тут-то весной 1943 года я и получил приказ явиться в комиссию во Фрайбурге для рассмотрения вопроса о моём принудительном призыве в немецкую армию.

Принудительный призыв

После драматического поражения Франции в июне 1940 года Германия была уверена в том, что быстро выиграет войну либо с помощью переговоров с Англией (именно с этой целью Рудольф Гесс[12] нелегально покинул страну, чтобы попытаться обсудить это с Лондоном), либо путём высадки на Британские острова. Нацистские начальники официально заявляли, что война для эльзасцев полностью завершена, поскольку вермахт не будет в них нуждаться, чтобы победоносно закончить борьбу. «Если бы мы объявили мобилизацию эльзасцев, это стало бы признанием немецкого поражения!» — возмущался Kreisleiter (глава района) Кольмара. Он и не знал, насколько он близок к истине… Однако гауляйтер[13] Роберт Вагнер[14] начиная с сентября 1940 года пытается ввести начальную военную подготовку для малолетних эльзасцев путём приёма их в гитлерюгенд. Поначалу факультативно (хотя на родителей очень сильно давили морально), а затем, в начале 1942 года, это становится обязательным.

Дети от десяти до четырнадцати лет были объединены в юнгфольк (волчата), а с четырнадцати до восемнадцати лет — в собственно гитлерюгенд. Начиная с 1941 года, даже до объявления обязательного членства в гитлерюгенде, ни один ребёнок не мог быть принят в среднюю школу, если он не был членом гитлерюгенда или его аналога для девочек — BDM (Bund deutscher Madel — союз немецких девушек).

Переход из юнгфольк в гитлерюгенд был сопряжён с ежегодной церемонией, которая должна была заменить конфирмацию у протестантов или первое причастие у католиков. На этой церемонии четырнадцатилетние дети должны были принести клятву верности фюреру: «Я обещаю выполнять мои обязанности в гитлерюгенде с любовью и верностью фюреру и нашему флагу и да поможет мне Бог!»I[15]. Каждому выдавали диплом.

В 1942 году этот маскарад происходит в Штоссвире для детей из этой деревни и из Сульцерена. Среди них — Фредерик (Фретцла), Николя (Ники), Роберт (Роби). Этот последний, у которого правая рука была в гипсе из-за травмы, не смог достаточно четко выполнить гитлеровское приветствие, и тогда один эльзасский наци насильно вырвал ему правую руку вперёд. Мальчик испытал сильную боль. На обратном пути часть юных сульцеренцев разрывает свои дипломы в знак протеста. Мать одного из них, ярая сторонница нового режима, тут же бежит к Ortsgruppenleiter (местный политический начальник), господину Фредерику Г., чтобы донести о «преступлении». К счастью, этот последний оказался дядей юного Фретцла, и история, которая могла повлечь за собой драматические последствия для вовлечённых в это семей, свелась к хорошей головомойке для «преступников».

В гитлерюгенде и BDM молодёжь занимается в основном спортом, в частности лёгкой атлетикой, и, для мальчиков, чтением военных карт, ручным метанием гранат, стрельбой. С четырнадцати лет начинается настоящая военная подготовка — обращение с ружьём и пулемётом. Каждый год они проводят четыре недели в военных лагерях.

Гауляйтер Вагнер убеждён, что лишь обязательная военная и трудовая повинность сможет интегрировать юных эльзасцев в немецкое общество: «…Обязательная трудовая повинность и военная служба ускорят интеграцию молодых поколений. Каждая жертва, принесённая Эльзасом в борьбу за независимость Германии, будет вкладом в укрепление связей, которые объединяют его с немецкой родиной»II.

26 июня 1935 года Гитлер издает закон об обязательной трудовой службе. Каждый немец, достигший девятнадцатилетнего возраста, должен провести шесть месяцев в трудовых лагерях, чтобы собственноручно поучаствовать в возрождении своего народа. На самом деле это не было ничем иным, как подготовкой к военной службе. Организация, дисциплина, тренировки — всё военное. Часть времени посвящена работе, часть — военному обучению, разве что вместо ружья — лопата.

Декретом от 8 мая 1941 года гауляйтер Вагнер внедряет обязательную трудовую службу в Эльзасе: «Все молодые люди, мужчины и женщины от 17 до 25 лет, могут быть привлечены к обязательной трудовой повинности»III.

В начале войны Гитлер распространяет трудовую повинность на девушек, которые должны провести полгода службы в специальных лагерях. После утренней зарядки и туалета они идут помогать крестьянам в работе. По окончании этих шести месяцев они должны столько же проработать в службе помощи (Hilfdienst). Они работают на оружейных заводах, в противовоздушной обороне, в городских службах, таких как трамвай (так

было в случае с одной нашей приятельницей Люси, женой Альберта Майстера, которая должна была работать кондуктором трамвая в Карлсруэ).

В августе 1941 года начинаются медицинские осмотры родившихся в 1922 году. Тех, кто отказывался идти туда, было много, их доставляли насильно, с полицией. Другие пытаются уклониться от призыва и убежать в свободную часть Франции. Реакция гауляйтера не заставляет себя долго ждать — вводится запретная зона глубиной два-три километра вдоль Вогезов и швейцарской границы. Патрули с собаками получают приказ стрелять в эльзасцев, пытающихся нелегально попасть во Францию и Швейцарию.