Арсен Мартиросян - Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.
То обстоятельство, что Берия действительно был направлен на работу в контрразведку Азербайджана по заданию большевистской организации Баку, подтверждается и документами. Во-первых, в своей автобиографии, написанной еще в 1923 году, Лаврентий Павлович подробно и без утайки изложил все о своей службе в муссаватистской контрразведке и работе в небольшевистских организациях. Если в этом было бы что-то криминальное с точки зрения большевистской партии, посмел бы он подробно расписать всю эту историю?! Особенно если учесть следующее обстоятельство. В начале 20-х гг. прошлого века созданный в структуре ВЧК еще 5 мая 1921 г. Специальный отдел (начальник Г. Бокий) провел колоссальный по своим масштабам криптоанализ шифроматериалов царских правоохранительных органов и иных аналогичных материалов, накопившихся за годы Гражданской войны. Это позволило выявить большое количество сотрудников и агентов полиции и жандармерии, а также спецслужб бывших независимых республик и различных белых правительств, которые некоторое время существовали на территории бывшей Российской империи до установления на их территории советской власти[18]. Уже являвшийся в то время высокопоставленным сотрудником Азербайджанской ЧК – в 1921 г. Лаврентий Павлович был назначен заместителем начальника секретно-оперативного отдела (СПО) АзЧК, а спустя некоторое время и начальником СПО и заместителем председателя АзЧК, – он прекрасно знал об этой тайной операции, которая проводилась на основании данных криптоанализа Спецотдела. Кстати говоря, то обстоятельство, что именно в 1923 г. членам партии, в первую очередь тем, кто являлся сотрудниками советских государственных учреждений, особенно силовых структур, предложили представить свои подробные автобиографии, подтверждает факт проведения упомянутой выше спецоперации по очистке органов власти от затесавшихся в различные советские учреждения враждебных элементов. Ведь автобиографии затем скрупулезно исследовались в центральном аппарате органов государственной безопасности. Солги Лаврентий Павлович хоть что-то, и как минимум он вылетел бы из ЧК. Не говоря уже о худшем варианте.
Но как бы то ни было, подлые разговорчики о якобы затесавшемся в славные ряды чекистов сотруднике муссаватистской разведки Л. П. Берия с новой силой возобновились с начала 30-х годов. А все дело заключалось в том, что Берия в то время уже был руководителем партийной организации Закавказской Федерации – в 1932 г. он стал первым секретарем Закавказского крайкома ВКП(б). И его бурная, но очень плодотворная деятельность по интенсивному развитию Закавказья очень многих не устраивала. Одних по соображениям тривиальной зависти к талантливому и успешному работнику, в том числе и потому, что именно Лаврентий Павлович выдвинут на руководящую должность в регионе, а они, старые большевики, остались как бы на обочине. Других – в силу их оппозиционности по отношению к центральной власти, в том числе и по соображениям карьерной неудовлетворенности. А «мастеров» держать фигу в кармане против центральной власти в нашей стране всегда было (и есть) хоть отбавляй. Третьих – в силу откровенной враждебности по отношению к советской власти и ее успехам, что проявлялось особенно у затаившихся троцкистов. И первое оружие, которое пускает в ход вся эта сволота вне зависимости от того, как она называется, это компрометация того, кого считают своим главным конкурентом. В ход пускаются все слухи и кривотолки, которые удается наковырять. Подтверждением тому может служить письмо Лаврентия Павловича от 2 марта 1933 г., которое он направил на имя Серго Орджоникидзе: «В Сухуме отдыхает Леван Гогоберидзе. По рассказам т. Лакоба[19] и ряда других товарищей т. Гогоберидзе распространяет обо мне и вообще о новом закавказском руководстве гнуснейшие вещи. В частности, о моей прошлой работе в муссаватистской контрразведке, утверждает, что партия об этом якобы не знала и не знает. Между тем Вам хорошо известно, что в муссаватистскую разведку я был послан партией и что вопрос этот разбирался в ЦК АКП(б) в 1920 году, в присутствии Вас, т. Стасовой, Каминского, Мирза Давуд Гусейнова, Нариманова, Саркиса, Рухулла Ахундова, Буниат-заде и друг. (В 1925 г. я передал Вам официальную выписку о решении ЦК АКП(б) по этому вопросу, которым я был совершенно реабилитирован, т. к. факт моей работы в контрразведке с ведома партии (выделено Берия. – А. М.) был подтвержден заявлениями тт. Мирза Давуд Гусейнова, Касум Измайлова и др.). Тов. Датико, который передаст Вам это письмо, расскажет подробности. Ваш Лаврентий Берия. 2/III 33 г.»[20]
Прошло всего четыре года, и эти же кривотолки вновь были пущены в ход. Вот тут Хрущев был прав, что рассказал о том, что бывший нарком здравоохранения Каминский болтал об этом на июньском (1937) Пленуме ЦК ВКП(б). Но, как и всегда, Хрущев солгал, не моргнув глазом, утверждая, что Сталин ничего не проверял. Проверял. Да еще как. Во-первых, когда выдвинул кандидатуру Берия на пост первого секретаря Закавказского крайкома ВКП(б). Без тщательной проверки такие назначения не осуществлялись. Кстати говоря, они осуществлялись как по партийной линии, так и по линии органов госбезопасности. Более того. Обычно Сталин использовал также и каналы личной контрразведки. Во-вторых, именно тогда, в июне 1937 года, на имя Сталина поступил следующий документ:
«Секретарю ЦК ВКП(б) т. Сталину.
О т. Берия.
В 1926 г.[21] я был назначен в Закавказье Председателем Зак. ГПУ[22]. Перед отъездом в Тифлис меня вызвал к себе Пре. ОГПУ т. Дзержинский и подробно ознакомил меня с обстановкой в Закавказье. Тут же т. Дзержинский и сообщил мне, что один из моих помощников по Закавказью т. Берия при муссаватистах работал в муссаватистской контрразведке. Пусть это обстоятельство меня ни в какой мере не смущает и не настораживает против т. Берия, так как т. Берия работал в контрразведке с ведома ответственных тт. закавказцев и что об этом знает он, Дзержинский, и т. Серго Орджоникидзе.
По приезде в Тифлис, месяца через два, я зашел к т. Серго и передал ему все, что сообщил мне т. Дзержинский о т. Берия. Т. Серго Орджоникидзе сообщил мне, что, действительно, т. Берия работал в муссаватистской контрразведке, что эту работу он вел по поручению работников партии и что об этом хорошо известно ему, т. Орджоникидзе, т. Кирову, т. Микояну и т. Назаретяну. Поэтому я должен относиться к т. Берия с полным доверием, и что он, Серго Орджоникидзе, полностью т. Берия доверяет.
В течение двух лет работы в Закавказье т. Орджоникидзе несколько раз говорил мне, что он очень высоко ценит т. Берия как растущего работника, что из т. Берия выработается крупный работник и что такую характеристику т. Берия он, Серго, сообщил т. Сталину.
В течение двух лет моей работы в Закавказье т. Орджоникидзе я знал, что т. Серго ценит т. Берия и поддерживает его. Два года назад т. Серго как-то в разговоре сказал мне, а знаешь, что правые уклонисты и прочая шушера пытаются использовать в борьбе с т. Берия тот факт, что он работал в муссаватистской контрразведке, но из этого у них ничего не выйдет. Я спросил у т. Серго, а известно ли об этом т. Сталину. Т. Серго Орджоникидзе ответил, что об этом т. Сталину известно и что об этом и он т. Сталину говорил. Кандидат ЦК ВКП(б) Павлуновский. 25 июня 1937 г.»[23]
Вот что было в действительности! Лаврентий Павлович Берия выполнял задание большевистской партии. Об этом хорошо было известно высшей партийной элите того времени. Прежде всего А. И. Микояну.
В этой связи небезынтересно отметить следующее. На июльском (1953 г.) Пленуме ЦК КПСС первый секретарь ЦК КП Азербайджана и председатель Совета Министров Азербайджана М. Багиров, который в 20-е гг. был начальником Л. П. Берия по работе в Азербайджанской ЧК, в своем выступлении прямо указал на Микояна как на руководителя всей подпольной работой в Баку. Более того, Багиров прямо указал, что «без него (то есть Микояна. – А. М.) никто никуда не мог пойти или быть направленным партийной организацией, тем паче в муссаватистскую разведку…»[24]. Однако виртуозно владевший фантастическим искусством проскальзывать сухим даже между струйками дождя и потому отмахавший «от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича» Анастас Иванович Микоян сделал вид, что ему ничего не известно о том, направляла ли партийная организация Лаврентия Павловича на работу в муссаватистскую контрразведку или нет. Но при этом – ну ведь это надо же было такое учудить – признал, что «нами было послано (на работу в различные органы муссаватистского правительства. – А. М.) два-три десятка товарищей; руководящих работников направлял я, остальных – другие товарищи»[25]. И, как и полагается асу запутывания всего и вся, сослался на лиц, которых к середине 1953 г. давно не было в живых – Саркиса (он имел в виду С. Тер-Гаспаряна, псевдоним Касьян. – А. М.), а также Виктора Нанейшвили. Хуже того. Резюмируя свою и без того невнятную болтовню, Анастас Иванович заявил: «Товарищ Хрущев совершенно прав, когда заявил: „Был он (то есть Берия. – А. М.) или не был послан партийной организацией, это не увеличивает доверия, когда он раскрыт в наших глазах… Теперь, когда все дело раскрыто, такая постановка вопроса товарищем Хрущевым вполне законна“»[26]. «Оригинальное» было представление о законности у Анастаса Ивановича! Не говоря уже о том, что более чем удивительно его заявление о неком раскрытии всего дела, ибо Берия попросту пристрелили, и соответственно, как этот сброд под названием ЦК КПСС во главе с государственным преступником Хрущевым мог «раскрыть все дело»! И далее: «Я раньше допускал возможность, что может быть Берия в качестве рядового работника среди других и был послан. Но теперь, перебрав в памяти факты, я сильно сомневаюсь»![27] Ну и память была у Анастаса Ивановича – через треть века после тех событий он за несколько минут перебрал в памяти факты!? Ну-ну… А если честно, то до рвотного рефлекса противно читать беспардонные ложь и клевету, которую вчерашние соратники возводили тогда на Лаврентия Павловича, начисто открещиваясь от него.
