Владимир Цай - Я нашел смысл жизни: Автореферат мировоззрения с эпизодами автобиографии

Казалось бы, нет существенных причин для содержания армии в небольших государствах. Независимость – состояние относительное, и ее завоевывают не в боях. Противостоять супердержавам бессмысленно, а конфликты с менее мощными соседями так или иначе придется разрешать при помощи тех же самых супердержав.

Бессмысленность службы в армии в мирное время очевидна. Отупляющая дисциплина и тяжелые тренировки, для того чтобы принять участие в так называемых учениях – детской, по сути, игре. Подавляющее большинство военнослужащих не воюют. Целые поколения профессиональных военных, связанные дисциплиной и чувством долга, провели свою жизнь в этих детских играх.

Тем не менее, подавляющее большинство государств имеют свою армию, оправдывая ее содержание необходимостью обеспечивать национальную безопасность, по крайней мере, по отношению к противникам из своей весовой категории.

Более глубокая причина заключается в том, что армия является основой боевого духа нации, патриотизма и дисциплины. Общество без боевого духа обречено на угасание и ассимиляцию, а патриотизм, предполагающий принесение в жертву жизни отдельного человека ради общества, является одним из оснований морали.

Еще одна важная функция, которую выполняет армия, – воспитание дисциплинированного гражданина. Дисциплина является основой боеготовности армии, поэтому основная цель воинской службы в мирное время – привить культуру выполнения приказа и приучить переносить все тяготы и лишения воинской службы. Дисциплинированный человек – основа идеального общества.

Военные сборы

Армия – это не курорт. «Тяжело в учении – легко в бою». Сытого заставить воевать труднее, поэтому наша армия всегда была злее. Но хуже всего муштра. Военные недоумевают – если вы на гражданке все такие умные, почему же вы строем не ходите? И действительно, почему? Нас везде пытаются построить. Ходили бы строем – было бы легче жить.

Мне не повезло – я служил в армии (два года офицером) и три раза по два месяца был на различных сборах. Я не люблю армию, но не жалею о том, что служил, и знаю многое не понаслышке. Более того, я часто вспоминаю армию, и хоть никогда не испытывал ностальгии, как-то раз показалось, что мне не хватает казармы. Именно казармы. Добровольно я в казарму не пойду, конечно, но иногда не хватает.

Это очень странно, так как малейшая степень несвободы ввергает меня в депрессию. Я задумался и понял, что чем больше регламентирована жизнь, тем меньше обычных забот и обязанностей, тем свободнее ощущает себя мой интеллект. Позже я прочел, что Декарт вступал в армию для того, чтобы заниматься философией, а основную идею продумал в экстремальной ситуации, проведя сутки где-то за печкой. Многие начинали писать в тюрьме и на каторге (не дай бог). Если к этой свободе добавить еще библиотеку, общение с себе подобными и возможность иногда выпить, то можно пережить бессмысленность воинской службы в мирное время, ее тяготы и лишения и даже тупость и хамство старших по званию.

Казарма ассоциируется у меня со сборами. По бессмысленности и результату офицерские сборы для призванных в армию военнообязанных можно сравнить только с тренингами и обучающими семинарами, на которые теперь модно направлять сотрудников в солидных компаниях. Беззаботное времяпрепровождение, с некоторой пользой (сертификат) для самих сотрудников (особенно для тех, кто не умеет и не хочет работать самостоятельно), минимальной пользой для компании, зато с большой пользой для организаторов.

Сугубо мужская компания, практически никакой дисциплины, незамысловатые занятия (в основном лингвистические игры – угадать слово из пяти букв, составить максимально возможное количество слов из букв заданного, крестики-нолики и др.), хороший сон после обеда, спорт (для некоторых книги), карты, выпивка. Почему-то обходилось без женщин, что странно. На сборах всегда было с кем поговорить, поиграть, выпить, причем ребята собирались со всего Советского Союза.

Я был на сборах в Уссурийске в ноябре-декабре 1971 года. Стояла прекрасная погода (первый снег пошел в последний день сборов, в конце декабря). Мы славно провели время. Многих ребят я помню до сих пор. Жаль, что связи утеряны.

Караул

Караул – это не «Караул!», в смысле «Помогите, убивают!», а выполнение боевой задачи по охране особо важных объектов. В караул на сутки заступает рота (батарея) во главе с лейтенантом. На каждый пост назначаются три бойца, которые, сменяясь каждые два часа, охраняют объект. Два часа на посту, два часа бодрствования (изучение устава) в караульном помещении, два часа отдыха в комнате отдыха (все «отдыхающие» на одном жестком топчане, ноги висят, смрад от портянок – до интоксикации). На посту тоже можно научиться спать, но стоя и с открытыми глазами, так чтобы при малейшем шорохе спросонья заорать: «Стой, кто идет?», «Стой, стрелять буду!», но ни в коем случае не стрелять. Солдат заступает на пост с автоматом и полным магазином, именно в карауле происходят всякие нехорошие случаи, типа расстрела сослуживцев или самоубийств.

Я попал в караул на второй день службы, что бесчеловечно, потому что никто ничего мне толком не объяснил, а комбат сказал: читай устав. Устав я прочел, но в караульной службе есть тонкости, которые в нем не отражены. Самую тонкую вещь я узнал на следующий день, во время смены. Конечно, меня предупредили, что я должен тщательно все принять (караульное помещение, объекты, посты и др.). Принимал наш старшина батареи (дембель), он принес список замечаний типа: на втором посту не горит лампочка, на четвертом повреждено ограждение, на пятом склад не опломбирован и т. д., и наконец, в караульном помещении столы изрезаны, уставы исписаны. Сменяемый мной лейтенант (такой же двухгодичник, но с опытом) объяснил: на второй пост электрика вызвал (будет после ужина), дыра в заборе была всегда (через нее люди ходят), склад не функционирует (прапора не найдешь) и т. д., а столы и уставы всегда изрезаны и исписаны.

Меня прибыл менять другой двухгодичник – Х, намного педантичнее, чем тот, которого менял я. Я был рад, что никаких происшествий не случилось, все объекты целы. Однако его старшина принес ему список замечаний, который содержал все те же пункты, плюс еще какие-то, из которых наиболее возмутительным было отсутствие четырех капюшонов на плащ-накидках (ясно, что их и не было давно). Я попытался дать ему те же объяснения, но Х почему-то не принял их. Он сказал: на второй пост электрика тащи, дыру в заборе надо заделать (ну и что же, что люди ходят, дыру всегда заделывают), склад должен быть опечатан, уставы заменить, столы отремонтировать, капюшоны ищи где хочешь. Еще он сказал, что он не виноват, что я такой мудак.