Элмер Поттер - Адмирал Нимиц

— Иногда подобные уловки бывают весьма очевидными, не так ли? — сказал Нимиц.

Хорошие новости 6 июня воистину стали в большой степени компенсацией за очень плохие новости. «Йорктауна который вели на буксире в Перл-Харбор со спасательной командой на борту и эскортом из шести эсминцев, был торпедирован подлодкой. Эсминец «Хэмман», пришвартованный к борту авианосца для снабжения электроэнергией спасательных работ, был тоже торпедирован и затонул.

— Если японская подлодка смогла подойти и торпедировать «Йорктауна, окруженный пятью или шестью эсминцами как раз для того, чтобы эту подлодку не подпустить, то с тактикой наших подлодок что-то не в порядке, — с отвращением прокомментировал Нимиц.

Оставалась надежда, что авианосец, уже переживший одну торпедную атаку, переживет и вторую. Однако на следующее утро во время завтрака Нимиц лишился и этой надежды, прочитав радиограмму кэптена Бакмастера: «В результате вчерашней атаки «Йорктаун» затонул в 5:00».

Утром 8 июня штаб КТФ и станция «Гипо» получили ошеломляющий удар, прочитав присланную главнокомандующим депешу, где утверждалось, что кто-то, очевидно, дал в прессу утечку информации о перехваченном японском оперативном плане кампании по захвату Мидуэя. Их опасения подтвердились, когда в Перл-Харбор доставили экземпляр «Чикаго трибьюн» от 7 июня. На первой полосе красовалась статья длиной в целую колонку с заголовком: «На флоте знали о японском плане удара на море». Датированная «Вашингтон, 7 июня», статья начиналась так: «Как сообщили сегодня вечером надежные источники в военно-морской разведке, состав японских ударных сил, с которыми американский флот сражался западнее острова Мидуэй в величайшей битве этой войны, был хорошо известен американскому флотскому командованию за несколько дней до начала сражения».

Далее в статье описывался порядок развертывания японских флотов, перечислялись названия главных боевых кораблей и составы эскадры вторжения, Первой и Второй авианосной ударной эскадры. Хотя в статье и не упоминался взломанный код, прочитавшие ее агенты японской разведки обязательно заподозрили бы подобную утечку и усилили бы меры криптографической безопасности. А США из-за этого могли бы потерять бесценный источник информации, сделавший американскую победу у Мидуэя возможной.

Расследование установило, что статью написал в Чикаго корреспондент «Чикаго трибьюн» Стэнли Джонстон, а его «источником» стала, разумеется, показанная ему Мортоном Селигмэном копия плана Ямамото. К счастью, ни один японский — а также немецкий или итальянский — шпион не прочел этот номер «Чикаго трибьюн», и японцы продолжали использовать код JN25, лишь время от времени что-то к нему добавляя или изменяя. Поскольку большое жюри признало, что Джонстон не нарушал законов, он не был подвергнут публичному суду — что также хорошо, потому что это неизбежно привлекло бы внимание японцев к незамеченной утечке информации. А многообещающая флотская карьера Селигмэна была погублена. Его обошли повышением в звании до кэптена, и он уволился с флота в 1944 году.

За свою победу при Мидуэе адмирал Нимиц получил поздравления со всего мира, за исключением стран Оси. Армейские и флотские офицеры, а также другие военные специалисты признали битву за Мидуэй решающей в том смысле, что она подорвала японское военное превосходство на Тихом океане, более или менее уравняв силы противников. Те, кто лучше разбирался в фактах, указывали, что самые серьезные потери Япония понесла не в авианосцах или самолетах, а в опытных пилотах. Военные аналитики предсказывали, что США вскоре сменит оборонительную тактику на наступательную.

Адмирал Нимиц делал все, что в его силах, чтобы разделить похвалы и отдать должное тем, кто это заслужил. Однако это ему не всегда удавалось. Например, адмирал Кинг отклонил его представление о награждении Джозефа Рошфора медалью за выдающуюся службу. Главнокомандующий признал ту важнейшую роль, которую криптоаналитики сыграли в недавних американских успехах, но счел ее заслугой слишком многих людей в Вашингтоне, Перл-Харборе и Мельбурне, чтобы выделять из них лишь одного. Имея перед глазами такой пример, Нимиц наверняка мысленно поблагодарил себя за то, что авансом обеспечил повышения для полковника Шеннона и кэптена Симарда. Когда Симард, на пути из Мидуэя к новому месту службы, зашел к Нимицу, адмирал поблагодарил его за то, что он отважно сражался, и, указав на новые серебряные орлы, произнес двусмысленную метафору:

— Я послал вам цветы до похорон.

С Мидуэя армейские бомбардировщики — немногочисленные B-26е и остальные B-17е — возвращались малыми группами. Адмирал Нимиц не мог встретить их всех, однако он позаботился о том, чтобы среди встречающих был его представитель, а командир каждой эскадрильи получал личные благодарственные письма от командующего для вручения каждому из летчиков. 13 июня адмирал Флетчер с частью 17-го соединения вошел в гавань Перл-Харбора, а несколько часов спустя к нему присоединился адмирал Спрюэнс с 16-м оперативным соединением. Стоящие в гавани корабли приспустили флаги, салютуя вернувшимся. Нимиц и офицеры его штаба встречали оба соединения, стоя на причале. Затем они поднимались на флагманские корабли и пожимали руки командующим и как можно большему числу офицеров и моряков, благодаря их всех от имени нации за превосходную службу.

Справедливое распределение почестей теперь стало своеобразной проблемой. Армейские летчики первыми вернулись в Перл-Харбор, где поведали представителям прессы свои версии битвы за Мидуэй. Пилоты знали, что они сбрасывали бомбы и что вражеские корабли были повреждены и потоплены, но В-17 бомбили с такой высоты, что их экипажи были не в состоянии опознать тип корабля или отличить попадание от близкого промаха. Однако они вполне честно приписали основную заслугу себе. Правда, никто из них не признал, что «крейсер», который, судя по их рапорту, был потоплен за 15 секунд 6 июня, на самом деле был американской подлодкой «Грейлинг», совершившей из-за бомбежки срочное погружение. Все эти летчики весьма смутно сознавали, что и флот тоже участвовал в сражении. 12 июня, за день до возвращения 16-го и 17-го соединений в Перл-Харбор, в «Нью-Йорк таймс» была опубликована статья с интересным заголовком: «Армейские летчики разбомбили под Мидуэем два флота».

Адмирал Нимиц, признавая, что своей храбростью армейские летчики уже несколько компенсировали неточное бомбометание, решил не опровергать их экстравагантные претензии. Его представители лишь заявляли, что и флот внес свой вклад в победу. Уже позднее, когда ход сражения был тщательно проанализирован, Нимиц сделал заявление, в котором слегка развил эту тему: «Я даю наивысшую оценку действиям офицеров и рядовых, и не только на Мидуэе или в море, но в равной мере и тех на Оаху, кто не удостоился чести оказаться на передней линии сражения. И я с гордостью сообщаю, что совместная преданность долгу среди всех сражавшихся была настолько выражена, что, несмотря на решающую роль трех наших авианосцев, это поражение японского оружия и амбиций воистину стало победой вооруженных сил Соединенных Штатов, а не только одного военно-морского флота».