Алексей Федоров - Коммунисты уходят в подполье (Подпольный обком действует - 1)

- Она сама пойти побоялась, а силком тащить, ну ее, заорет еще...

Взвесили все "за" и "против", решили, что хоть и есть риск нарваться на провокацию, однако заставу на дорогу выдвинуть надо. А в соседнем лесочке спрятать хорошо вооруженную группу.

На следующее утро старший лейтенант Глат, красноармеец Голод и еще трое автоматчиков битых четыре часа понапрасну лежали на мерзлой земле возле дороги. Гузь не проезжал, не появлялся и отряд немцев.

Конец этой истории стал мне известен гораздо позднее. Тогда же мы негодовали, ругали Гришу: "Развесил уши, поверил". Грише попало основательно и попало напрасно.

Гузь, обнаружив, что секретарши его нет, организовал поиски во всех ближайших селах. Застрял в районе на несколько дней... Но люди, которые решили помогать девушке, были и вернее и сильнее, чем сволочь, помогавшая Гузю. Девушке удалось скрыться. Примерно через месяц она пробралась сперва в Ичнянский, а потом и в областной отряд. Гузь же не избежал народной мести... Но это история последующих дней.

Наша обкомовская группа пробыла в отряде имени Хрущева три дня. Мы отдохнули, надели чистое белье, я наконец-то получил сапоги, скинул свои бутцы на одну ногу. Голенища у сапог были очень узкими, не налезали на икры. Брюки, сшитые в Лисовых Сорочинцах, нависали на голенища. Бороду я сбрил, но оставил усы. Надя Белявская, оглядев меня, с неприязнью заметила, что я стал походить на куркуля, т. е. на кулака. Что ж, удобный грим!

Нам надо было пройти еще километров сто, чтобы добраться до места дислокации областного отряда. К нашей группе присоединились Степан Максимович Шуплик, партизанский поэт, и молодой партизан Вася Поярко. В провожатые нам дали двоих автоматчиков: они должны были довести нас до Десны.

*

Недавно я получил в подарок от Степана Максимовича Шуплика книжечку стихов, изданных в Киеве: "Писни партизана дида Степана". В книжечке этой есть такие стихи. Привожу их, не переводя на русский язык:

ГАРНО ПЕРЕНОЧУВАЛИ

Наступила темнота,

Появилась дрiмота.

Iз далекої дороги

Заболiли у нас ноги.

Мы зайшли в село до хати,

Попросились ночувати,

Нас хозяйка не пускае.

Зайшли в хату - вигоняе.

Ми до неї усурйоз,

Кажем: - на дворi мороз,

Та їй добре розказали,

Хто такие партизани,

Прочитав я свої вiршi,

И зробилась вона тихша.

Пiч i грубку затопила,

Нам вечерять наварила,

На стiл ставила тарiлки,

Унесла нам i горiлки.

Гарно пройшла у нас нiч,

Дехто злазив i на пiч,

Нам хозяечка й на ранок

Приготовила снiданок,

А в дорогу проводжала,

Бить ворога наказала.

Изложено в этих стихах подлинное наше приключение в селе Воловицы.

В село Воловицы мы пришли, как и написано в стихах, затемно. Намерзлись за день, проголодались и устали ужасно. Разморил нас чуть ли не всех сон. Казалось, - сядь и уж не встанешь. Постучались мы в первую попавшуюся хату. Хозяйка приоткрыла дверь, и тут же в щель я сунул ногу. Прихлопнув мой сапог, хозяйка довольно громко заорала. Но из щели потянуло чудесным теплом натопленной хаты, в нос ударил запах борща и только что испеченного хлеба. Это придало мне сил, я потянул дверь, вошел, а следом за мной и семеро моих спутников.

Какой крик подняла хозяйка! Можно было подумать, что мы разбойники. Впрочем, она приняла нас именно за разбойников, за отчаянных бандитов. Мы пытались объяснить, что, мол, дорогая хозяюшка, мы зашли к вам только обогреться, ни на ваше имущество, ни на вашу жизнь не посягаем. Она была глуха к нашим словам и продолжала истошно кричать. Это было тем более неприятно, что, по нашим сведениям, в селе располагался довольно значительный продовольственный отряд немцев.

Товарищи сняли свои автоматы - надоело таскать, - хозяйка же приняла это за угрозу и вдруг смолкла. И только замолчав, стала она понимать, что мы говорим. Говорили мы по очереди, объясняли, кто такие партизаны, как они защищают интересы народа, и совершенно неожиданно хозяйка спросила:

- Чого ж вы не роздеваетесь?

Немного погодя она предложила нам борща, а когда Степан Максимович почитал ей что-то из своих стихов, она прослезилась и сказала, что у нее и горилка есть.

- Спробуйте с мороза?

Все происходило, как видите, совершенно так, как описал поэт. Только Степан Максимович упустил существенную деталь. Так как Днепровский водки в рот не берет, хозяйка специально для него поставила домашней наливки. А уж это, несомненно, свидетельствовало, что мы сумели расположить ее к себе.

Мы разговорились. Оказалось, что хозяйка - жена бывшего председателя сельсовета; скоро домой вернется "сам".

Рассказала она, что на том конце села ночуют немцы, и при этом выжидающе посмотрела на нас.

Дальше произошло то, что поэт почему-то забыл или не сумел зарифмовать.

Нас всего девять человек. Немцев, как утверждала хозяйка, никак не меньше полусотни, причем на вооружении у них не только автоматы, но и пулеметы. Нападать с нашими силами - безрассудно. Но и не сделать ничего тоже безрассудно.

- Повесили немцы объявление, - сказала хозяйка, - чтобы завтра 240 коров и 80 кабанчиков сдали.

- А где висят объявления? - спросил я. У меня возник замысел: слегка пугнуть немцев.

Хозяйка рассказала, что висят объявления и на столбах и возле бывшего правления артели.

- Вот что, хлопцы, - предложил я товарищам. - Давайте напишем приказ?

Я выложил перед ними свою идею. Хозяйка не совсем понимала, что мы собираемся делать, но охотно дала и чернила и перо. Спать уже никому не хотелось. Мы увлеклись, и вскоре "приказ" был написан и размножен в десяти экземплярах.

ПРИКАЗ

К о м а н д у ю ч о г о п а р т и з а н с ь к и м

р у х о м н а Ч е р н и г i в щ и н i

г е н е р а л-л е й т е н а н т а О р л е н к о

м. Чернигiв, листопад 1941 р.

Только я продиктовал эти строки, хозяйка с восторгом в голосе спросила: "Так у вас, значит, большие силы есть?"

"Нiмецько-фашистськi окупанти за допомогою iх слуг,

полiцаїв, куркулiв, українських нацiоналiстiв i iншої сволочi

грабують український народ, наклали на селян контрибуцiю: хлiба,

скоту, картоплi i iнших продуктiв.

З метою усунення грабiжницьких дiй нiмецьких фашистiв

загарбникiв i їх слуг

П р и к а з у ю:

1. Категорично заборонити всiм громадянам вивiз хлiба,

скоту, картоплi i iнших продуктiв - контрибуцiї нiмецьким

окупантам.

2. Особи, якi порушать цей приказ - повезуть хлiб, скот,

картоплю i iншi продукти нiмецьким фашистським окупантам,

будуть покаранi суворою революцiйною рукою, як пiдлi зрадники

Радянської Батькiвщини.

3. Командирам партизанських отрядiв виставити секретнi

пости на шляхах пiдвозу продуктiв до пунктiв.