Анатолий Корольченко - Выбитый генералитет

Много позже в своем труде «Разгром Деникина» Александр Ильич писал: «…Мы с гордостью и восхищением оглядываемся на путь, пройденный бойцами армий Южного фронта.

В условиях напряженной борьбы, неслыханно тяжелых боевых испытаний, терпя голод и холод, армии в полном сознании своего долга перед пролетарской революцией шли в бой, терпели поражения и одерживали победы, пока не нанесли окончательного удара войскам контрреволюции».

После войны Егоров командовал войсками военных округов, был начальником Генерального штаба РККА.

В день своего пятидесятилетия он получил телеграмму от Сталина: «Выдающемуся полководцу гражданской войны, одному из организаторов Красной Армии на Южном и Юго-Западном фронтах, первому начальнику Генерального штаба РККА шлю в день его 50-летия большевистский привет.

Желаю вам, дорогой Александр Ильич, здоровья и сил на благо нашей родной Красной Армии, на страх ее врагам. Вспоминая проведенные вместе боевые дни на фронтах, — верю, что ваши военные знания и организаторские способности, и в дальнейшем будут с успехом служить на благо нашей Родины.

Крепко жму вашу руку. И. Сталин».

Но вот наступил 1937 год, и на стол генеральному секретарю легло иное письмо. Его писал преподаватель академии Генерального штаба РККА комбриг Жигура. «Я прошу, тов. Сталин, проверить деятельность маршала Егорова в бытность его начальником Генерального штаба РККА, так как он фактически несет ответственность за ошибки, допущенные в области подготовки оперативно-стратегического использования наших Вооруженных Сил и их организационной структуры.

Я политического прошлого и настоящего тов. Егорова не знаю, но его практическая деятельность, как начальника Генерального штаба, вызывает сомнения».

Меры были незамедлительно приняты: по распоряжению Ежова автора письма Жигуру арестовали, а вскоре и расстреляли. За Егоровым же усилили слежку. На несчастье «подверсталось» неприятное для маршала донесение одного «доброжелателя». Как-то в дружеской беседе маршал высказал досаду, что де-мол весьма сомнительно приписывать заслугу разгрома Деникина одному Сталину. Ведь Сталин был членом Военного совета фронта, которым командовал он, Егоров! И о том он написал целую книгу.

Это противоречило утверждению Ворошилова, что автором плана разгрома Добровольческой армии Деникина является сам Сталин. И никто иной! О том утверждает и готовящийся к изданию «Краткий курс истории партии». Его редактировал Сталин.

В этом Кратком курсе недвусмысленно было сказано, что успех разгрома Деникина всецело принадлежит Сталину. Приведем некоторые выдержки оттуда:

«Белые приближались к Москве. Положение Советской республики становилось более, чем серьезным. Партия забила тревогу и призвала народ к отпору.

Для организации разгрома Деникина ЦК направил на Южный фронт товарищей Сталина, Ворошилова, Орджоникидзе, Буденного. Троцкий был отстранен от руководства операциями Красной Армии на юге. До приезда тов. Сталина командование Южного фронта совместно с Троцким разработало план, по которому главный удар наносился Деникину от Царицына на Новороссийск, через донские степи, где Красная Армия встретила бы на своем пути полное бездорожье и должна была проходить по районам с казачьим населением, значительная часть которого находилась тогда под влиянием белогвардейцев. Тов. Сталин подверг резкой критике этот план и предложил ЦК свой план разгрома Деникина: направить главный удар через Харьков — Донбасс — Ростов…

Центральный Комитет партии принял план тов. Сталина. Во второй половине октября 1919 года… Деникин был разбит…»

Высказывание несогласия с тем, что утверждалось Сталиным, было нетерпимым. В НКВД на маршала Егорова завели дело, начали следствие. В феврале 1938 года его отозвали с должности заместителя наркома обороны, направили командующим в Закавказский военный округ.

Через четыре дня после прибытия маршала в Тбилиси в Москве арестовали его жену Галину Антоновну Цешковскую. Своей сестре она сообщила по телефону, что уезжает на несколько дней в командировку.

Она, действительно, возвратилась домой через неделю, но уже не украинкой и дочерью православного священника, отца Антона, а- уроженкой Польши, польской разведчицей, использовавшей свою близость с советским маршалом в корыстных шпионских целях. Беспомощную женщину ловкие следователи вынудили подписать все нужные документы с подтверждением состряпанной ими легенды.

А через месяц последовал вызов Егорова в Москву. Ему не позволили возвратиться на квартиру к жене: поместили под охраной в санатории «Архангельское». Там вели следствие и проводили очные ставки.

В эти дни в ЦК было принято постановление: «О тов. Егорове. Ввиду того, что, как показала очная ставка т. Егорова с арестованными заговорщиками Беловым, Грязновым, Гринько, Седякиным, т. Егоров оказался политически более запачканным, чем можно было бы думать до очной ставки, принимая во внимание, что жена его, урожденная Цешковская, с которой т. Егоров жил душа в душу, оказалась польский шпионкой, как это явствует из ее собственного показания, — ЦК ВКП(б) признает необходимым исключить т. Егорова из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б). И. Сталин».

На допросах маршал Егоров вел себя мужественно. Виновным себя не признавал, отрицал какую-либо преступную деятельность, никого не выдал и нужных следователям показаний не дал.

Егорова судили 22 февраля 1939 года. Позднее его фамилия попала в большой список из 436 осужденных, чьи дела рассматривали в закрытых заседаниях последних трех недель. В том списке его фамилия попала в число 413, приговоренных к расстрелу.

А вскоре в тюрьме умерла его жена.

А. И. Седякин

1893–1938

Александр Игнатьевич Седякин в 1915 году окончил Иркутское военное училище. Участник первой мировой войны: дивизионный инженер, штабс-капитан.

С октября 1917 года участвовал в формировании отрядов Красной гвардии, во время гражданской войны — командир бронепоезда, стрелкового полка и бригады, помощник командующего 13-й армии, комиссар штаба Южного фронта, командир 31-й и 15-й стрелковых дивизий. В 1921 году участвовал в ликвидации Кронштадтского мятежа.

В 1924–1927 годах А. И. Седякин командовал войсками Приволжского военного округа. В 1931–1932 годах он — начальник и комиссар Военно-технической академии РККА им. Ф. Э. Дзержинского. В 1933–1936 годах — заместитель начальника Генерального штаба РККА, а затем начальник Управления ПВО РККА. С июля 1937 года — командующий ПВО Бакинского района. Один из авторов теории глубокого боя и операции. Командарм 2-го ранга. Награжден 2 орденами Красного Знамени.