Леонид Филатов - Прямая речь

Есть мы, понимаешь, мы с тобой — и это главное. Ты у меня умница, я в тебя верю, верю в твои светлые глазки, они не должны быть недобрыми. Мне без тебя плохо. Снимаюсь, как полный бездарь. Ночами пишу. Не высыпаюсь совершенно. Надеюсь к приезду Сергея Сергеевича добить первые две серии.

Как ты отдыхаешь? Пожалуйста, очень тебя прошу, лечись и отдыхай. А то буду рассматривать твой отъезд в Сочи как побег из-под моего взгляда. Временами неспокойно. Так и кажется, что рядом с тобой появился какой-то коварный соблазнитель, эдакий курортный бездельник, который своей наглой влюбленностью даже не подозревает, что в Москве тебя ждет твой незагорелый, отощавший и надорвавшийся любимый. Целую тебя нежно-нежно.

Я

Нюсюлечка моя, поздравляю тебя!

Видишь, кате выходит: ты здесь, а я в отъезде. Это стало в твой день рождения уже традицией. Буду тебе звонить. Скорее всего, поздно. Тебя же вечером не будет дома. Объявится Петька и позвонит Сашка Стернин. Вкупе с Сережей Львовым это уже вполне мужская компания. Еще раз целую.

Л.

P. S. Я тебя люблю!

Владимир.

Гостиница.

Актеру Леониду Филатову

(телеграмма).

Спасибо за счастье, неразумную щедрость, сумасшедший, любимый муж мой, но не превращай в традицию свое отсутствие в мой день рождения. Сегодня друзьями Доме кино. Приезжай скорей. Без тебя плохо. Люблю тебя. Горжусь тобою. Целую.

Нина

Не сердись на меня, просто два дня сидел у телефона ждал звонка. Естественно, нервничал: все-таки город беспокойный. Не волнуйся, нашего разговора никто не слышал, все были далеко в стороне, иначе я бы не позволил себе задавать вопросы, которые задавал. К сожалению, сегодня съемка «В поисках жанра». Я иду в театр раньше гримироваться и делать билеты для гостей. Не сердись и не гневайся, моя родненькая, просто вникни: ты же знаешь, что ты для меня значишь.

Целую тебя, жду в театре.

Л.

Вчера мне было спокойно и легко. Сегодня уже тревожно. Сегодня уже начался завтрашний день. И сегодня уже необходимо увидеть твои глаза, чтобы понять, что я для тебя существую. Осталось еще восемь часов до того как я тебя увижу, а потом с тобой еще побыть один какое-то время. Сейчас я тебя представляю до последней черточки, и знаю, что никого кроме тебя у меня нет. Целую твои глаза, губы, шею. Люблю тебя. Без тебя плохо, неуютно и скучно.

Родная моя, будь умницей. Не думай ни о чем плохом. Если тебе будет грустно, то и мне тоже. Так что гони от себя все плохие мысли. Целую тебя крепко, моя любимая девочка. Веди себя хорошо, и я тоже буду вести себя как следует. Ладно? (перед Киевом).

Милый мой!

Прости, если сумеешь. Вынужден царапать эту жалкую писульку; потому что боюсь непоправимого. Как же мы друг без дружки? Сразу же возникает какая-то тяжесть внутри. Это как ностальгия. Объяснить свой поступок в записке я не могу; если позволишь, объясню позже. Знаю только, что я принадлежал и принадлежу только тебе, вот — единственная правда. Нервы на взводе, и трудно все сразу разложить по полочкам. Не знаю — нужен ли я тебе? Боюсь, что нет. Но ты мне нужна. И сейчас речь идет уже не о твоем отношении ко мне, но о самом обыкновенном милосердии. Я буду ждать твоего приезда из… Верю, что все образуется, только не хочу никакой беды, слышишь? А то я просто не смогу дальше жить. Нацарапай мне хотя бы два слова. Еще раз прости. Люблю. Жду.

Милый мой!

Звоню, звоню а тебя все нет. Нельзя так от меня открещиваться. Все время ты в бегах. Или в тебе что-нибудь переменилось? Все мне говори, а то ведь Бог все видит. Меня нельзя обманывать. Даже в маленьком. Будь высоким человеком. Я тебе верю. Я тебя очень, очень, очень люблю. Да?

Чудо сероглазое, золотоволосое, самое любимое в мире, сердечко мое нежное! Прости за обилие всяких безвкусных слов. Это «прости за» я вставил для того, чтобы иметь право продолжать в том же духе. Девочка моя единственная, самая моя красивая, самая ласковая, не предавай меня, не остывай ко мне. Никаких испытаний я больше не выдержу. Давай обойдемся без них, ладно? И облегчать ничего не надо. Легко живут многие, а любовь, к сожалению, посещает немногих. За нее надо держаться, потому что на свете есть что-то, за что можно умереть, то только за любовь. Любовь и есть наша с тобой жизнь, наша биография. Все остальное — пошлость. Жду тебя, приезжай скорей.

Ты уже не грустишь?

Или тебя все-таки что-нибудь мучит? Мне передается твое настроение, а если твое настроение распространяется на двоих, то ты должна быть все время в хорошем настроении. Я ведь очень зависим от тебя. Вечером снова приду посмотреть на тебя.

Я т. л. Компране муа?

P. S. Эту бумагу уничтожь.

Твое вчерашнее поведение просто отвратительно, а то, что ты не явилась домой ночевать — это за гранью обсуждения вообще. Все твои встречные аргументы — шелуха по сравнению с тем, что ты сделала. В чем я виноват?

Л.

Р.S. Я на озвучании.

Если ты не в состоянии дать оценку своему поступку относительно меня, нам не о чем тогда с тобой разговаривать. И если ты оставляешь за собой право и впредь поступать таким же образом, мы никогда больше не появимся в общественном месте с тобой вдвоем. Неужели непонятно? Так с любимыми женщинами, если, конечно, они любимые, не поступают, с женами — тем более это неэтично. От тебя требовалось очень немного: встать, посадить, извинившись, уйти на какое-то время за другой стол. О твоих друзьях я не хочу говорить. Они чужие мне люди, их эгоизм — и мужской, и женский — меня не волнует. Хотя с их стороны можно было бы просто формально проявить немножечко чуткости и понимания. Они прекрасно понимали неудобство ситуации. И вместо того чтобы объяснить тебе, что получилось действительно не очень красиво, они — я уверена абсолютно в этом — подогрели тебя до твоей утренней записки. Вот поэтому, Леня, я не испытываю к этим людям каких… А уж представить, что мне могло быть настолько плохо, что впору повеситься, ты, конечно же, не в состоянии. Твоя вчерашняя неряшливость — нехороший звонок в наших с тобой взаимоотношениях. Я могу выдержать все, только не невнимание к себе, когда это требуется. А объясняться с тобой в том состоянии, в котором ты пребывал вчера и из которого не выходишь-я не хочу; и это бесполезно. Ты сам это прекрасно понимаешь. А где найти здоровую паузу, при которой возможно общение нормальное — не знаю, разве что утром.