Василий Емельянов - С чего начиналось

— Надо к работе привлекать новых людей. Одни мы ничего не сделаем. Что ни вопрос, то целая проблема. Каждый из них поднимает ворох других. С нашей главной проблемой практически стыкуются все области науки и техники. Вчера я разговаривал с профессором Курчатовым об атомном котле. Хотел выяснить, как же он сам-то представляет его конструкцию. Он мне довольно ясно изложил все свои соображения, то есть принципы, которые он закладывает в предлагаемую им модель. Но от соображений до конструкции, как тебе известно, еще очень далеко. Даже небольшой опытный агрегат, и тот, по общим-то соображениям, нелегко создать, а когда дело дойдет до производственных механизмов — тем более. Нам необходимо уже сейчас организовать дополнительно к существующим новые конструкторские бюро и опытные производства. Сразу этого не сделаешь, да у нас и времени на это нет. Поэтому нужно использовать в максимально возможной степени уже действующие организации, и конструкторские бюро, и опытные заводы. Физиков, занимавшихся изучением атомного ядра, у нас не так много. Всех, кого можно было практически привлечь к работам, Курчатов уже привлек. При полном развороте работ мы будем испытывать большую нужду в квалифицированных людях, и прежде всего в физиках. Кроме того, нам нужен новый тип специалиста — инженер-физик, то есть физик, владеющий необходимыми инженерными знаниями. Нам нужен такой ученый, который мог бы результаты научных исследований переносить в производство и умел бы управлять теми физическими установками, которые мы должны будем построить и ввести в действие.

Нам нужны специалисты такого профиля, который еще не определился. Мы только еще начинаем сами осмысливать, чем им придется заниматься. Для меня бесспорно одно: они будут создавать и управлять механизмами, каких еще нет, и осуществлять процессы, которые в настоящее время еще не созданы.

Авраамий Павлович остановился в центре комнаты, и мне показалось, что это не тот Завенягин, которого я знал до сих пор, как человека с практическим складом ума, редко выходившего из равновесия, умеющего сдерживать свои эмоции.

Сейчас Завенягин весь был наполнен мыслями о будущем, взволнован, захвачен тем, что предстояло совершить.

— Для меня совершенно ясно, — продолжал Авраамий Павлович, — что это будет совершенно особый тип промышленных предприятий, а он будет оказывать существенное влияние на деятельность многих других отраслей науки и промышленности. И вместе с тем эта новая область промышленности — атомная — будет насыщена механизмами, управляемыми дистанционно. Два дня тому назад я имел разговор с академиком Хлопиным. Он мне рассказывал, каким представляет себе будущий плутониевый завод; без автоматического управления механизмами — не только технологическими, но и ремонтными — это производство невозможно. То, что это действительно так, у меня сейчас нет никаких сомнений.

Поэтому нам необходимо готовить людей, — Завенягин остановился и задумался. — Здесь следует идти опять-таки не каким-то одним путем, а использовать все возможные приемы для подготовки кадров. Можно было бы отобрать со старших курсов некоторых высших учебных заведений наиболее способных студентов и переориентировать их на физику. Тебе этим делом приходилось близко заниматься…

А затем, меняя тон и, как мне показалось, желая подразнить меня, Завенягин сказал:

— Меня, откровенно говоря, все время удивляло, как можно несколько лет подряд читать одно и то же — ведь это должно смертельно надоесть. Сколько лет ты читаешь курс — производство ферросплавов? Лет двадцать, видимо? Неужели тебе это еще не осточертело?

— А почему ты думаешь, что все профессора читают каждый год одно и то же? Во всем совершается непрерывный процесс изменения. Он происходит везде — и в природе, и в обществе, и в науке, и в технике.

Завенягин зашагал по комнате и уже в обычной своей манере произнес:

— Кроме этих двух папок, у меня есть еще кое-что. Может быть, и оно пригодится.

Он подошел к книжному шкафу и взял с нижней полки две толстые книги.

— Это переводы с английского: одна об уране и урановых минералах, а вторая по физике. Мне принесли их из издательства. Возьми. Найдешь что-нибудь, представляющее практический интерес, расскажи. Я их только перелистал. Не было времени прочитать внимательно и вникнуть…

А. П. Завенягин еще в Горной академии выделялся среди студентов своими способностями организатора и умением разбираться в сложных вопросах. На него обратил внимание выдающийся деятель Коммунистической партии, руководитель советской промышленности Серго Орджоникидзе и тотчас по окончании Завенягиным академии назначил молодого специалиста директором Гипромеза. Гипромез проектировал реконструкцию старых металлургических заводов Юга и разрабатывал проекты крупнейших новых металлургических заводов — Кузнецкого, Магнитогорского, Запорожстали и других. В стенах Гипромеза были собраны видные советские специалисты и ряд специалистов из США, Германии и Франции. Всей этой армией командовал тогда только что окончивший высшую школу молодой инженер, которому исполнилось 29 лет. Позже Завенягин строил Магнитогорский комбинат и руководил им, строил Норильский металлургический комбинат, содержавший много сложных производств, и тоже руководил им. Он умел сплачивать людей и все свои знания и энергию отдавал осуществлению крупномасштабных работ.

Мне было легко работать с Ванниковым и Завенягиным. Мы понимали друг друга с полуслова, действовали, как говорится, не оглядываясь назад. Ванников и Завенягин быстро установили контакт с выдающимися учеными страны и сразу сумели завоевать их доверие. Оба они были разными по характеру и методам морального воздействия на людей. Но и тот и другой умели находить пути к сердцам и зажечь их жаждою творческой, напряженной деятельности….

Уходя от Завенягина, я забрал папки и книги. Мне пока была выделена небольшая каморка, где я и работал, когда приходил к Ванникову в наркомат. Прежде всего надо все рассортировать и начинать систематическое изучение. Содержимое папок я разделил на две группы: научно-технические материалы и военно-политические. Что же все-таки произошло? Для каких целей была создана атомная бомба? Почему были сброшены атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки? На эти вопросы прямого ответа я тогда не находил. Объяснения появились уже значительно позже.

Руководитель строительства атомных предприятий в США генерал Лесли Гровс откровенно писал: «Я уже тогда (в 1942 г. — В. Е.) не питал никаких иллюзий относительно того, что Россия является врагом и что проект строится на этой базе».