Курт Воннегут - Судьбы хуже смерти (Биографический коллаж)

"Человек, у которого я спросил, кто в Мозамбике считается хорошим, кто плохим, был белый, американец по имени Джон Йель, давно с этой страной связанный, - говорится в статье для "Парейд". - Он сотрудник евангелической благотворительной организации, существующей в Чикаго и называющейся "Будущее мира"; они собирают продовольствие, одежду и прочие самые необходимые для жизни вещи и посылают их беженцам, которых в этой стране более миллиона, несчастных и беспомощных. А всего там живет 15 миллионов, только-то! - да в одном Мехико ныне населения больше. Беженцев согнали с их скудной земли другие мозамбикцы, посжигавшие их дома, школы, больницы, поскольку эти мозамбикцы принадлежат к организации, по- португальски называющейся Национальным сопротивлением Мозамбика, или сокращенно РЕНАМО".

(Наши неоконсерваторы - сокращенно консервы - находят, что РЕНАМО - это так, мелочи. После того как напечатали мою статью, я получил от них несколько писем, напомнивших мне/как Дин Мартин представлял телезрителям Фрэнка Синатру. Он сказал: Синатра сейчас расскажет нам, сколько всего интересного сделала мафия.)

"Джон Йель ответил, что ему не подобает поддерживать ту ли, другую сторону, когда идет Гражданская война, его дело помогать людям, попавшим в беду, а кто они, за что они - не важно. Но по нескольким подробностям, которые он мне сообщил подчеркнуто нейтральным тоном, я понял, что РЕНАМО, который с самого 1976 года, когда его отряды были созданы и обучены белыми южноафриканцами вкупе с белыми родезийцами, только тем и занимался, что убивал, насиловал, мародерствовал, - что РЕНАМО - это вообще не люди. Это неизлечимая болезнь, с которой нет возможности бороться, поскольку вооруженные силы правительства столь плохо оснащены и немногочисленны, словом, РЕНАМО - это просто ужас, повторяющийся день за днем, и говорить по его поводу о добре, о зле - все равно что судить, нравственна ли холера или бубонная чума.

Между прочим, на всех языках существует старое, очень старое слово, которым обозначают эти вот бродячие отряды безжалостных налетчиковграбителей, сделавшиеся фатальной болезнью и кошмарным уродством, существующие только ради себя самих. В английском языке существует слово "бандиты". По-португальски это звучит как "бандидуш", а в Мапуто и везде в стране, как я вскоре выяснил, это синоним РЕНАМО.

"Фатальная болезнь и кошмарное уродство" - так, кажется, я выразился? По оценкам нашего Госдепартамента, РЕНАМО, фактически не встречая отпора, лишь с 1987 года убил более ста тысяча мозамбикцев, включая восемь тысяч детей в возрасте до пяти лет, причем чаще всего их загоняли в непролазную чащобу, бросая умирать от голода. Не исключено, что в прошлом РЕНАМО поддерживало наше правительство, поскольку Мозамбик не скрывал своей марксистской ориентации: что касается Южной Африки, она поддерживала РЕНАМО открыто и ничуть этого не стыдясь. Но теперь времена другие. Бандидуш столь маленькая группка и все их до того ненавидят, что у них нет ни малейших шансвв захватить власть в стране. Все - в том числе Соединенные Штаты, Советский Союз, Международный Красный Крест, "Американская помощь терпящим бедствие", Джон Йель из "Будущего мира" - делают, что им по силам, помогая хоть както облегчить страдания не ведающих ни о марксизме, ни о капитализме, почти совсем раздетых, несчастных и жалких беженцев. По этой причине ко времени моего приезда те немногие жители Мозамбика, которые достаточно образованны, чтобы иметь представление о том, как должен был бы осуществляться марксистский план переустройства, точно так же до тошноты не принимали социалистический идеализм, как и жители Москвы, Варшавы или Восточного Берлина.

Мы сели в Мапуто, и вскоре я уже летел на Самолетике "Чесна" - два двигателя, восемь пассажирских мест, - которым управлял парень с челюстью в виде фонаря, его зовут Джим Фризен, и у него есть опыт полетов в малообитаемых местах, он совершал такие полеты над Северо-Западной Канадой. Снизиться, чтобы мы получше рассмотрели ландшафт, Джим не мог, поскольку всюду на открытой местности могли оказаться бандидуш. Они обстреливают катера, самолеты, грузовики, легковые машины, словом, все, что с виду выглядит способным чуть облегчить чудовищное существование обыкновенных людей. Наша "Чесна" выполняла чартерный рейс, и это было необходимостью, ибо все дороги, над которыми мы пролетали, превращены в западни - бандидуш всюду понаставили мин и то и дело устраивают засады".

(Перед моей поездкой кто-то поинтересовался, не боюсь ли я, что меня убьют, и я ответил: "Что вы, я же в Мозамбик отправляюсь, не в Южный Бронкс".)

Представьте себе Калифорнию, где все шоссе перерезаны, фермеры, за немногими исключениями, загнаны в города, хозяйства заброшены, а запуганное, беззащитное население приходится кормить и одевать, сбрасывая контейнеры с самолетов. Представили? Тогда милости просим в Мозамбик.

С 9 по 13 октября, пока немножко трясло Уолл-стрит, Джим фризен на своей "Чесне" летал с несколькими американцами, имеющими выход на прессу и телевидение, - кроме меня, были репортеры из "Нью-Йорк Таймс", "Вашингтон пост", "Ньюсуика" и корреспондент Си-Эн-Эн, - от одного блокированного и осажденного лагеря беженцев к другому. То, что мы видели, не так уж отличалось от виденного каждым немолодым американцем на фотоснимках, сделанных после освобождения в нацистских лагерях, в Биафре, Судане и еще многих местах. Я уже видел таких же изможденных людей собственными глазами было это под конец второй мировой войны в Германии, где я находился в качестве военнопленного, а потом в Нигерии, когда там шла Гражданская война".

(В своем романе "Синяя Борода" я описываю долину, забитую беженцами, дело происходит под конец второй мировой войны. Эту долину я не выдумал. Она на самом деле существовала. Мы с Бернардом 0'Хэйром там побывали.)

"В Мозамбике мы насмотрелись привычных картин - изголодавшиеся, отупевшие дети с глазами, огромными, словно суповые тарелки; взрослые, у которых грудь в точности, как клетка для птиц. Для меня - не знаю, как для остальных, - новым оказалось лишь одно: я встретил там людей, которых сознательно изуродовали, отхватив каким-нибудь острым предметом либо нос, либо уши, либо что-нибудь еще".

(Я не просто слышал про такие случаи. Я таких калек видел и с ними беседовал - через переводчика. Причем никто их специально к нам не приводил. Мы сами их - или то, что от них осталось, - замечали в толпе людей, которые в любую минуту могли умереть от нехватки питания.)

"Свою печальную поездку мы совершали по приглашению "Американской помощи терпящим бедствие", благотворительной организации, которая существует дольше, чем "Будущее мира", где работает Джон Йель, и располагает более солидными возможностями. АПТБ рассчитывала, что нашими стараниями рядовые американцы получат представление о том, какие размеры приняли сотворенные руками людей бедствия в далеком Мозамбике, и посодействуют различным ассоциациям, пытающимся облегчить участь жертв".