Борис Заякин - Краткая история спецназа России

К этому моменту позиции конфликтующих сторон были достаточно четко определены. Афганское население научилось очень быстро и безошибочно выделять спецназовцев из общей массы советских военнослужащих не по форменной одежде, а по почерку их действий.

Решительные, быстротечные и неожиданные набеги рейнджеров на территорию, находившуюся под контролем оппозиции, влекли многочисленные жертвы не только среди моджахедов, но и среди местного населения.

Мирные, безоружные люди довольно часто попадали под пули спецназовцев. Их гибель была вызвана не какой-то особенной кровожадностью военнослужащих спецназа, а теми обстоятельствами, которые возникают во время любых военных действий.

«Во время облета нашей зоны ответственности афганский автобус после третьей предупредительной очереди не остановился. Ну, и замочили его с НУРСов и пулеметов, а там оказались старики, женщины и дети. Всего сорок три трупа. Мы потом подсчитали. Один водитель жив остался».

Эти слова принадлежат офицеру баракинского спецназа, который, безусловно, сожалел о гибели невинных людей, но ее главным виновником считал водителя афганского автобуса.

Тот вместо того, чтобы остановиться после предупредительной очереди из пулемета, как это было принято по неписаной договоренности, стоило вертолету зависнуть над машиной, вдруг прибавил скорость.

Большинство военнослужащих частей спецназначения спокойно относились к фактам гибели гражданского населения, видя в них неизбежное зло, происходящее там, где идет война.

Многие из них считали, что джентльменское отношение к местному населению есть непозволительная, роскошь в условиях партизанской войны и морализирование на эти темы лишь мешает выполнению боевой задачи.

В ходе действий спецназа были отмечены десятки случаев, когда мирные афганцы погибали ночью на караванных тропах, попадая под огонь рейнджеров, сидящих в засаде.

«Наша группа открыла огонь по каравану по приказу лейтенанта. Я слышал крики женщин. После осмотра трупов стало ясно, что караван мирный, но раскаяния я тогда не испытывал», - признал бывший солдат лашкаргахского батальона, вспоминая о подобных случаях.

Офицер джелалабадского батальона, провоевавший в Афганистане два года, приводит аналогичный пример: «Убивали афганцев по незнанию. Ночью по караванной тропе идет семья кочевников, натыкается на засаду, и тут же ее уничтожают. За мою службу я знаю несколько подобных случаев».

Немало мирных жителей, не принимавших участия в джихаде, поплатились жизнью лишь потому, что оказались в зоне действий спецназа, или проживали в кишлаках, в которых на ночь останавливались отряды моджахедов.

Во время ночных налетов спецназ резал и стрелял всех подряд, не интересуясь возрастом, полом и политической принадлежностью. Отличи ночью, когда вокруг идет интенсивная стрельба, моджахеда от мирного, женщину от мужчины, которые к тому же, что-то кричат на непонятном языке. Пока присмотришься — сам получишь пулю.

Другая причина, вынуждавшая спецназовцев убивать мирных афганцев вполне осознанно, была обусловлена мерами предосторожности. Находясь в пустыне, или горах на выполнении боевого задания в отрыве от главных сил, любая группа спецназа не могла допустить, чтобы ее местопребывание было раскрыто.

От случайного путника, будь то пастух, или сборщик хвороста, заметившего засаду спецназа, или его стоянку, исходила вполне реальная угроза.

Опыт первых лет войны в Афганистане показал, что афганец, отпущенный с миром, как правило, возвращался, ведя за собой отряд моджахедов.

Именно поэтому спецназ не мог позволить себе играть в гуманизм, когда ставкой была их собственная жизнь и выполнение задачи. Ветераны спецназа в своем большинстве говорят об этом, как о неприятной, но вынужденной необходимости.

«По крайней мере, это честнее, чем лить крокодиловы слезы», - прокомментировал свои прошлые грехи один из спецназовцев фарахского батальона.

Типичная ситуация произошла в Нангархаре зимой 1985 года. Группа афганцев, поехавшая на рейсовом автобусе в Пакистан, исчезла без следа в каменистой пустыне. Их следы отыскались несколько месяцев спустя.

Родственники пропавших без вести афганцев, совершенно случайно обнаружили на свалке разбитой техники, устроенной джелалабадским батальоном спецназа рядом с базой, тот самый злополучный автобус, изрешеченный пулями.

Кроме смертельной угрозы, которую так часто влекла за собой неожиданная встреча со спецназом, существовала еще одна причина, настраивавшая население многих приграничных с Пакистаном районов враждебно к лихим рейнджерам.

Спецназ громил не только караваны, доставляющие оружие, но и транспорты с продовольствием, медикаментами, различными товарами первой необходимости, предназначенными для населения, пусть и состоящего наполовину из родственников исламских партизан.

Офицер баракинского спецназа, владевший дари, рассказал о следующем разговоре, происшедшем между ним и пожилым афганцем из баракинской зеленки: «Мы сменили в Бараках батальон из советской десантно-штурмовой бригады, к которому местные относились более-менее спокойно. Нас же очень быстро возненавидели. Старик, с которым я разговорился, объяснил, что раньше из Пакистана в их кишлак беспрепятственно шла продовольственная и иная помощь. Прибывший спецназ не только стал громить местные вооруженные отряды оппозиции и их караваны, но и начал перехватывать всю гуманитарную помощь для мирного населения».

Сходные случаи происходили и в других районах страны. Ведь многие афганцы, не отыскав работы на родине, отправлялись на заработки в Пакистан и Иран.

Оттуда они вскладчину, по признаку принадлежности к одному роду или племени, посылали небольшие караваны с имуществом для своих родственников, оставшихся в Афганистане.

Эти караваны не имели отношения к тем транспортам с гуманитарной помощью, которые снаряжались оппозиционными силами. Однако для спецназа никакой разницы между этими и другими караванами не существовало. Они уничтожали их без разбора.

Единственными караванами, которые беспрепятственно проходили сквозь засады спецназа, были караваны кочевых племен белуджей. Их не трогали, ибо на их счет имелись строгие приказы и инструкции.

Лишь немногие из бывших солдат и офицеров частей спецназначения по прошествии лет искренне переживают по поводу жертв среди мирного афганского населения.

Большинство же, признавая сам факт гибели безоружного населения по их вине, по-прежнему негативно относятся ко всем афганцам. Они считают, что все население в той, или иной степени активно помогало моджахедам в их борьбе.