Дмитрий Горчев - Поиск Предназначения (сборник)

«Проснусь или не проснусь?» – подумал я с интересом. Проснулся. Через шесть часов, правый глаз не открывается. Выпил таблетку от головы. Понял, что жить буду. Очень недолгое время, как и все, а потом всё равно умру. Но в баню буду ходить только в свою.

Интернет

А между прочим тут в деревне даже есть интернет.

Правда это очень-очень медленный интернет, каким ему и положено быть в деревне. Мировое Информационное Пространство каплет из глубин космоса тоненькой струйкой через инфракрасную чепуху на боку мобильного телефона, каковая чепуха соглашается работать только под особым углом и будучи уложена на толстый и столь же неторопливый, как наша деревня, роман графа Толстого. Иногда работает на шахматах (у белых отсутствует король и поэтому они непобедимы), но существенно хуже.

В прошедшую неделю несколько раз думал заглянуть в остальной мир – мало ли что там происходит: Война может быть, вон за горизонтом чего-то посверкивает, но всякий раз так и махал рукой, так и не дождавшись загрузки той страницы, которая об этом бы сообщала. Всегда ведь есть дела поважнее: из сарая хлам вынести, спалить на огороде старинные нейлоновые шубы, истопить баню, прикрутить куда-нибудь лампочку, да мало ли чего. Деревня тем и прекрасна, что во всякую секунду у тебя обязательно есть какое-нибудь неотложнейшее дело.

А сегодня вдруг все разъехались по домам: и младенец, и дети, и неутомимо шуршавшие на сеновале гости. И тишина. Баня простыла, посреди двора валяется доска со страшными торчащими гвоздями, в огороде скрипит полынь: растёт, сволочь. Живительный порошок из неё делать. В общем, запер я ворота, растопил одну печку (у меня их три: русская, голландская и просто печка, хотя нет, даже четыре, если считать с баней) и решил нихуя сегодня больше полезного не совершать. Завтра, всё завтра. И вообще у нас полнолуние, не знаю уж как у вас.

Конь

Учусь потихоньку управлять кобылой, то есть мерином.

Конь – это весьма интеллектуальное транспортное средство, оснащённое довольно нехуёвым естественным разумом. Он сам, если хозяин напился пьян и заснул, доставит его домой при том условии, что хозяин не свалился с телеги. Он сам объедет пешехода и разминётся со встречным автомобилем.

Но, как правильно предполагали писатели-фантасты, когда некоторое устройство делается слишком умное, у него заводятся собственные Мнения.

В частности, когда конём управляю я, он в целом слушается, но даже по ушам его можно прочесть это самое Мнение: «А ЧТО ЭТО ЗА ХУЙЛО ТАМ НОКАЕТ? ОН ВООБЩЕ БЛЯ ХТО ТАКОЙ?»

Вечер

Отправился сегодня в путешествие до районного центра за оконным стеклом. На полпути к станции встретил очень дремучего колхозника: в грязной телогрейке, ватных штанах и, несмотря на сырую погоду, в валенках. Из левой его ноздри бурно росли неопрятные седые волосы.

«Здравствуйте, – поприветствовал я Дремучего Колхозника. – А я успею на пригородный?»

Дремучий Колхозник надолго задумался. «Боюсь ввести вас в заблуждение, – сказал он наконец, – я сам этим поездом редко пользуюсь. Но, кажется, он проходит где-то без четверти двенадцать. Так что, если вы поспешите, то вполне его застанете».

«Благодарю вас! – ответил я, слегка охуевши от таких изысканных выражений, каких и в Петербурге-то услышишь не на каждом углу. – Всего вам доброго!»

«И вам всего доброго!» – покивал Дремучий Колхозник своей головой и пошёл дальше своим путём.

Утро

В деревне всё просто. Принёс из сарая дров, бросил в печку, стало тепло. Простое действие, простой результат, никаких привходящих условий, типа «а вот если, то может быть, а может быть и нет». Никаких тебе коммунальных служб, у которых то трубу прорвало, то сантехники получили зарплату и ушли на неделю в неоплачиваемый отпуск.

И утром встаёшь не по каким-то там экзистенциальным причинам, а потому, что если не встанешь, то замёрзнешь нахуй.

Соседский вот старик так и помер: старуху его увезли в больницу, а он пил-пил с мальцами (так у нас называют всех лиц мужеского пола, которые ещё не старики) из соседней деревни. Потом мальцы ушли, а он лежал на печке, лежал – встать не мог. Да и кончился.

Но это, впрочем, грустно. Лучше уж действительно про космос. Где там мои двадцать?

Калымщик

Попробовал себя в роли сельского калымщика: привезли с соседом на коню пару возов дров мне и три, как выражается сосед, жардины для соседской бабушки.

Бабушка, как это принято, вынесла нам две сардельки и по стопке чистого спирта.

В далёкой моей навсегда ушедшей молодости я, бывало, иногда выпивал чистый спирт – ощущение было как от стакана проглоченных гвоздей, но через некоторое время можно было отдышаться.

А сейчас уже всё – нет того куража. Так что попросил ещё одну стопку и разбавил напополам.

Отношения

В деревенской жизни есть две штуки, одну из которых я ненавижу, а другая меня вполне устраивает.

Ненавижу я то, что они тут живут друг с другом какое-то немыслимое количество лет, и за это время у всех накопилось огромное количество обид и претензий. Ну, как если бы на каком-нибудь летучем голландце экипаж был бы живой и так они там на нём живут и живут несколько тысяч лет. Спроси любого жителя деревни про другого жителя, и тебе расскажут такую кучу про него гадостей и мерзостей, что ты потом будешь ворочаться до утра.

А устраивает меня то, что никто не хочет быть кому-то чего-то должен. Если я поменял бабушке газовый баллон, она мне обязательно даст два десятка яиц или насыплет ведро картошки. И мы разошлись.

Я сначала этого не понимал и наливал соседу просто так. А потом понял, что это неправильно, и он страдает.

Сейчас я стал умнее и, если он зашёл утром похмелиться пивом, то я говорю, что, мол, пива-то я налью, а косу отобьёшь? «Отобью!» – радостно говорит сосед и пьёт потом пиво с чистой совестью.

Статистика

Довезли с одним гостем нашей деревни на автомобиле случайного одноногого человека до райцентра. Там, когда он вышел на железнодорожном переезде, навстречу ему прошёл другой одноногий случайный человек, и они даже не поздоровались. Из чего следуют два вывода:

1) в нашем райцентре количество ног на душу населения существенно меньше двух, и

2) всех одноногих не перевозишь.

Это жестоко, но такова жизнь.

Коммунальные услуги

Ещё одно положительное обстоятельство деревенской жизни состоит в том, что коммунальные услуги находятся очень неподалёку.

В городе оно как: вот открыл ты кран, а оттуда одно шипение и две капли воды. Кому звонить, куда? Где этот горводоканал и какой у него теперь номер – это известно одному лишь губернатору Матвиенко, номера которой никто не знает, кроме особо приближённых лиц. И, даже если дозвонишься, то когда приедут – через три дня или пять?