Константин Станиславский - Работа актера над собой(Часть II)

Но скоро он утешился, так как Аркадий Николаевич вернулся и стал вместе с Шустовым выстукивать по столу ключами недостававшие шестнадцатые и тридцать вторые.

Удары всех метрономов и стуков совпадали с большим аппаратом как раз в тот момент, когда звонок отмечал начало каждого такта. В остальное же время все удары точно перепутывались в беспорядке и рассыпались в разные стороны, для того чтоб вновь сойтись на секунду и выстроиться в порядке при каждом ударе колокольчика.

Получился целый оркестр стуков. Трудно было разобраться в пестроте разнобоя, от которого кружилась голова.

Но зато совпадение ударов создавало секундную стройность в общем смешении стуков, что давало удовлетворение.

Разнобой еще увеличился при смешении четных с нечетными счетами: двух-, четырех-, восьмидольных с трех-, шести-, девятидольными. От такой комбинации дробные части еще больше мельчили и путали друг друга. Получился невообразимый хаос, который привел Аркадия Николаевича в полный восторг.

– Прислушайтесь, какая путаница и вместе с тем, какой порядок, стройность в этом организованном хаосе! – воскликнул Торцов. – Его создает нам чудодейственный т_е_м_п_о-р_и_т_м. Разберемся же в этом удивительном явлении. Рассмотрим в отдельности каждую из его составных частей.

Вот т_е_м_п, – Аркадий Николаевич указал на большой метроном. – Здесь работа идет почти с механической и п_е_д_а_н_т_и_ч_е_с_к_о_й р_а_з_м_е_р_е_н_н_о_с_т_ь_ю.

Темп – скорость или медленность. Темп укорачивает или удлиняет действия, ускоряет или замедляет речь.

Выполнение действий, произнесение слов требуют времени.

Ускорил темп – отвел меньше времени для действия, для речи и тем заставил себя действовать и говорить быстрее.

Замедлил темп – освободил больше времени для действия и речи и дал больше возможности еще лучше доделать и досказать важное.

Вот т_а_к_т! – Аркадий Николаевич указал на звонок, в который ударял Иван Платоновйч. – Он делает свое дело в полном соответствии с большим метрономом и работает с такой же механической точностью.

Т_а_к_т – м_е_р_и_л_о в_р_е_м_е_н_и. Но такты [бывают] разные. Их продолжительность зависит от темпа, от скорости. А если это так, то, значит, и наши мерила времени тоже разные.

Такт – понятие условное, относительное. Это не то, что м_е_т_р, которым измеряется пространство.

Метр всегда одинаков. Его не изменишь. А такты, измеряющие время, совсем другое.

Такт – не вещь, как метр.

Т_а_к_т – то же в_р_е_м_я.

В_р_е_м_я и_з_м_е_р_я_е_т_с_я в_р_е_м_е_н_е_м.

Что же изображают из себя все остальные маленькие метрономы и мы с Шустовым, тоже выстукивающие ручным способом недостающие деления?

Это то, что создает р_и_т_м.

С помощью малого метронома мы разбиваем промежутки времени, занимаемые тактом, на самые разнообразные дробные части разных величин.

Из них комбинируются неисчислимые сочетания, которые создают б_е_с_к_о_н_е_ч_н_о_е к_о_л_и_ч_е_с_т_в_о в_с_е_в_о_з_м_о_ж_н_ы_х р_и_т_м_о_в, при одном и том же счетном размере такта.

То же происходит и у нас в нашем актерском деле. Наши действия и речь протекают во времени. В процессе действия надо заполнять текущее время моментами самых разнообразных движений, чередующихся с остановками. В процессе же речи текущее время заполняется моментами произнесения звуков самых разнообразных продолжительностей, с перерывами между ними.

Вот несколько простейших формул, комбинаций, образующих один такт:

1/4 + 2/8 + 4/16 + 8/32 = 1 такту в 4/4.

Или другая комбинация при трехдольном счете в 3/4:

Таким образом, ритм комбинируется из отдельных моментов всевозможных длительностей, делящих время, занимаемое тактом, на самые разнообразные части. Из них составляются неисчислимые сочетания и группы. Если вы внимательно прислушаетесь к хаосу этих ритмов и ударов метрономов, то, наверное, отыщете среди них все необходимые вам счетные частицы для ритмических сочетаний и групп, для самых разнообразных и сложных формул.

В коллективном сценическом действии, речи, среди общего хаоса темпо-ритмов вам придется находить, выделять, группировать, вести свои самостоятельные, индивидуальные линии скорости и размеренности речи, движения, переживания исполняемой роли.

Привыкайте же разбираться и отыскивать на сцене свой ритм в общем организованном хаосе скоростей и размеренностей.

…………… 19.. г.

– И сегодня мы будем играть в темпо-ритм, – объявил Аркадий Николаевич, войдя в класс.

Давайте, как дети, хлопать в ладоши. Вы увидите, что это может быть весело и для взрослых.

Аркадий Николаевич принялся считать под очень медленный стук метронома.

– "Раз…два…три…четыре".

И опять:

"Раз…два…три…четыре".

И еще:

"Раз…два…три…четыре".

И так до бесконечности.

Минуту или две продолжалось хлопание в такт.

Мы общим хором отбивали каждое "р_а_з" громкими ударами в ладоши.

Однако эта игра оказалась совсем не веселой, а очень снотворной. Она создала скучное, монотонное, ленивое настроение размеренности ударов. Сначала они были энергичны и громки, но когда почувствовалось общее пониженное состояние, они становились все тише, а лица хлопающих делались все более и более скучными.

– "Р_а_з…два…три…четыре".

И еще:

"Р_а_з…два…три…четыре".

И опять:

"Р_а_з…два…три…четыре".

Клонило ко сну.

– Однако, я вижу, вам не очень-то весело и, того гляди, раздастся общий храп!- заметил Аркадий Николаевич и поспешил внести изменение в затеянную игру.

– Чтобы разбудить вас, я сделаю две акцентировки в каждом такте при том же медленном темпе,- объявил он. – Хлопайте в ладоши все вместе не только на "р_а_з", но и на "тр_и_"!

Вот так:

"Р_а_з…два…тр_и_…четыре".

И опять:

"Р_а_з…два…тр_и_…четыре".

И еще:

"Р_а_з…два…тр_и_…четыре".

И опять до бесконечности.

Стало немного бодрее, но до веселья было еще далеко.

– Если это не помогает, то акцентируйте все четыре удара при прежнем медленном темпе,- решил Аркадий Николаевич.

"Р_а_з…дв_а_…тр_и_…чет_ы_ре".

Мы немного проснулись и хоть еще не развеселились, но стали несколько бодрее.

– Теперь,- объявил Торцов, – дайте мне по две восьмых вместо каждой одной четверти, с ударением на первую восьмую каждой пары их, вот так:

"Р_а_з-раз, дв_а_-два, тр_и_-три, чет_ы_ре-четыре".

Все приободрились, удары стали отчетливее и громче, лица энергичнее, глаза веселее.

Мы прохлопали так несколько минут.

Когда тем же порядком Торцов дошел до шестнадцатых и тридцать вторых, с теми же акцентированиями на первом счете в каждой четверти такта, наша энергия к нам вернулась.