Всеволод Радченко - Главная профессия — разведка

В управлении «К» получило хорошее развитие направление работы с двойниками разведок западных стран. Это направление давало нередко интересную информацию о деятельности спецслужб противника, а иногда и почву для нашей встречной разработки иностранных разведчиков. В большинстве случаев мы имели дело с американцами, с ЦРУ США. Управление постоянно работало и по осуществлению наших подстав противнику, и по проведению оперативных игр. Иногда такие игры продолжались годами. С нашей стороны в роли подстав, т. е. лиц, идущих «на сотрудничество», использовались в абсолютном большинстве случаев советские граждане, в надёжности которых не было сомнений. Эти игры начинались, как правило, за рубежом и нередко продолжались в нашей стране. В таких играх мы тесно сотрудничали с контрразведывательными службами КГБ, в первую очередь, со 2-м Главным управлением КГБ, а иногда и с 5-м управлением КГБ. Очень редко возникала ситуация, в которой разведка противника проявляла особый (вербовочный) интерес к нашим сотрудникам, и создавались условия для проведения игры. Такая операция в мою бытность развернулась в Канаде. Наш разведчик Савельев, находясь в командировке в Канаде, вышел на контакт с сотрудниками канадской контрразведки РСМП. Стремление развить контакт было взаимным, но вскоре стало ясно, что РСМП ставит перед собой задачу постепенно, «мягко» втянуть нашего сотрудника (он был под дипломатическим прикрытием) в сотрудничество с контрразведкой и, как итог — завербовать его. Опыта у канадцев, конечно, было меньше, чем у американского ЦРУ, которое постоянно пыталось курировать канадских коллег. Контакт Савельева с РСМП осторожно и медленно развивался. Наступил момент, когда по сроку службы Савельев был заменён и выехал в Москву. Канадцы обусловили с ним различные способы связи и вызовы на встречу с его стороны. Наметили возможные встречи в Европе, в частности, в Швейцарии. Все эти осторожные, но упорные шаги со стороны РСМП продолжались. Всё происходило, конечно же, под контролем Центра. Я несколько раз встречался с нашим товарищем и пришёл к заключению, что он не только хорошо подготовленный профессионал, как любят сейчас говорить, но и человек волевой, с гибким умом. Это заключение позволило дать Савельеву большую самостоятельность в рамках главной линии игры и возможность менее напряжённого общения с канадцами. РСМП выплатило Савельеву определённую сумму, открыло анонимный банковский счёт и перечисляло на этот счёт вознаграждения. Савельеву канадцами был выдан письменный перечень вопросов-заданий и детальные условия связи в третьих странах. Держать связь в Москве они не решились. Савельев дважды выезжал в Швейцарию, всё бы хорошо, но возникли трудности у нас: что нового готовить для бесед с канадцами, что нового можно получить о канадцах в качестве серьёзной информации… Были и другие проблемы по организации «легенды» работы Савельева в Москве. Информационная отдача этих встреч с РСМП также значительно снизилась. Было принято решение на базе полученных материалов провести активные мероприятия по разоблачению канадских спецслужб в распространении шпионской работы и показать мировой и канадской общественности правду о канадских спецслужбах: то, что они не такие уж «белые и пушистые», как утверждали канадские политики. Пресс-конференция в Москве, публикации в газетах об этой «игре» прошли успешно. Отклики прозвучали и в канадской прессе. Но, скажем прямо, канадские власти довольно быстро приглушили эту разоблачительную компанию. Правительства, особенно стабильных стран, не очень любят разоблачать свои спецслужбы, да это и понятно. Савельев был поощрён за работу с канадцами и продолжал свою службу в разведке на другом участке.

Летом 1977 года меня вызвал начальник и, вручив мне катушку с плёнкой, поручил в письменном виде кратко отметить существенные моменты содержащейся на плёнке беседы. Одновременно я был введён в курс дела. Речь шла о вербовке «в лоб» американского дипломата в Советском Союзе. До этого я об этой операции ничего не знал, был, так сказать, свежим, незаинтересованным человеком.

Делами нацистских преступников и их пособников, действовавших на всей территории нашей страны, а затем укрывшихся на Западе, и в первую очередь, в Соединённых Штатах, занималась служба «А». Эта служба и получила информацию о том, что крупный американский дипломат был родом из Западной Украины и, якобы, выходцем из семьи, которая сотрудничала с оккупантами, а сам он бежал на Запад вместе с немцами. Так как американец в это время работал в Париже, то изучение вопроса было поручено европейскому отделу Управления «К». Речь шла о главе представительства США при ЮНЕСКО Константине Варвариве. Ранга посла у него не было, но советником Госдепартамента США он, конечно, являлся. Интерес к Варвариву возник в связи с тем, что он должен был приехать на конференцию ЮНЕСКО, которая проводилась в Тбилиси. Управление «К» провело дополнительную проверку. Париж ничего заслуживающего внимания не сообщил, а сотрудник, посланный на Украину, нашёл только отрывочные данные о семье Варварива. Его отец и брат служили в гитлеровской армии и погибли, Константин же бежал на Запад, мать и сестра затерялись где-то на Украине. Фактов работы Константна на немцев получено не было. Однако было принято решение провести вербовочный подход к Варвариву в Тбилиси. Крючков одобрил. Рассуждали: пусть компрометирующих материалов для вербовочной операции маловато, но и риск невелик, ведь всё мероприятие должно было проходить «у себя дома».

Выступить в роли вербовщика было поручено Виктору Черкашину, теперь широко известному разведчику. Черкашин вместе со своим шефом, заместителем начальника управления «К», отправились в Тбилиси.

Председатель КГБ Грузии Инаури был введён в курс дела и с большим интересом воспринял идею вербовки пособника фашистов. Он обеспечил возможную помощь: наружное наблюдение, технику для прослушивания и записи, нужные номера в гостинице «Интурист», даже предложил задержать американца и проводить вербовку в грузинской тюрьме. Наши товарищи от идеи ареста американца тут же отказались, понимая, что может получиться серьёзный перехлёст в случае неудачи. Но, оглядываясь на всё дело сейчас, могу предположить, что большего шума, чем случился, не могло быть, а арест дипломата поставил бы посольство США в Москве и Госдепартамент США в затруднительное положение, так как на первых порах у них не было бы никакой реальной информации по делу. Постфактум были бы, конечно, нота протеста и обвинения в печати, но прежде всего они были бы заняты освобождением своего дипломата и отправкой его в Штаты, и острота момента ушла бы. Так что грузинский председатель КГБ был в какой-то степени прав, а ему, в свою очередь, хотелось, чтобы в таком громком деле прозвучали Грузия и грузинская безопасность, как говорят, в полный голос.