Сергей Крамаренко - Против «мессеров» и «сейбров»

Налет решено было повторить, и в последний день ноября 12 бомбардировщиков Ту-2 повторили налет на остров. Их прикрывали 16 истребителей Ла-9 и 15 истребителей МиГ-15. Все самолеты принадлежали к китайским ВВС, да и вся операция в целом проводилась китайским командованием.

При подходе к острову бомбардировщики были атакованы более чем тридцатью американскими «Сейбрами». В ходе произошедшего боя ими было сбито 8 бомбардировщиков Ту-2, три истребителя Ла-9 и один МиГ-15. Китайцам при этом удалось сбить два «Сейбра». Тем не менее, несмотря на беспрерывные атаки «Сейбров» и сильный зенитный огонь, бомбардировщикам удалось прорваться к острову и сбросить бомбы на радиолокационные станции, значительно их повредив. На некоторое время все передачи американского командного пункта с этого острова прекратились и информация о вылетах наших истребителей и их местонахождении перестала сообщаться американским летчикам.

Разгром австралийской эскадрильи

Через несколько дней отсутствие информации у американцев очень помогло нам. До сих пор мы встречались с количественно превосходящим нас противником и если побеждали, то только благодаря нашему прекрасному «МиГу» и его мощному вооружению. Здесь же нам встретились в бою необстрелянные новички, да еще на самолетах худших, чем наши...

Рано утром 1 декабря, приехав на аэродром, наш полк сразу получил команду занять готовность № 1. Набралось нас тогда всего 16 экипажей. Несколько летчиков погибли, многие болели. Надо сказать, что воздушные бои на больших высотах, с огромными перегрузками очень изматывают летчиков. И если в Отечественную войну летчики часто оказывались способными беспрерывно, по 2—3 года, вести бои, то здесь после нескольких месяцев боев многие летчики выходили из строя. Сказывались также высокие температуры воздуха, большая влажность и краткосрочный сон: мы ложились в 11—12 часов, а вставали в 3—4 часа утра, и так все лето. Видимо, было бы целесообразно иметь по 2 летчика на самолет, но тогда об этом никто не думал.

Зато все летчики уже имели по десятку боев и представляли собой дружный, боевой коллектив. Надо сказать, что вместо погибших и отправленных в Союз заболевших летчиков нам прислали, кажется, человек 8 молодых. В мою эскадрилью пришли четыре человека: Вороной, Макаров, Филиппов и Гулый. Распределив их ведомыми к приобретшим боевой опыт летчикам, я взял себе в ведомые Икара Гулыя. Высокий, подтянутый и вместе с тем очень скромный, он чем-то импонировал мне. В течение недели мы натаскивали ведомых в групповой слетанности, затем провели несколько учебных боев. Икар держался прекрасно. После этого мы начали брать молодых летчиков на боевые задания, и постепенно они стали полноценными летчиками.

Заняв готовность, мы ожидаем команды. Медленно восходит солнце, огромное, красное. Проходит еще минут десять-пятнадцать, и вот в небо взлетают три зеленых ракеты. Это значит: «Взлет полку! Радиообмен сократить до минимума!» Выруливает командир полка Вишняков, затем первая группа, вторая... Вот и наша очередь. Я выруливаю своей шестеркой на взлетную и после начала разбега последней пары ударной группы машу рукой ведомому Икару Гулыю. Тот кивает головой, и я начинаю разбег. Отрываемся от земли, убираем шасси – вот мы и в воздухе. К нам пристраиваются пары Лазутина и Гоголева, и мы идем сзади всех – мы в прикрытии.

Вскоре мы набираем высоту тысяч в пять и разворачиваемся на юг. Пересекаем реку Ялуцзян: справа море, слева горы. Идем вдоль шоссейной дороги – пока ничего нет. Вот впереди показывается «сосиска» – так мы звали устье реки и город Ансю. Я иду несколько слева, на уровне командира полка, чтобы солнце не мешало мне видеть остальные самолеты. Так как мы уже подходим к морю, то командир и передние самолеты начинают разворот влево. Мне приходится делать то же самое, и моя группа оказывается чуть впереди остальных. И в этот момент прямо перед собой я вижу группу каких-то самолетов – их свыше 20[23]. Прямо перед нами они делают разворот вправо, и затем передние самолеты переходят в пикирование: видимо, атакуют какую-то цель. Надо срочно сорвать их атаку! Передаю всем:

– Впереди противник, атакую!

Прямо передо мной оказывается пара каких-то необычных двухдвигательных самолетов. Я вспоминаю, что недавно сообщили о прибытии в Южную Корею австралийской 77-й эскадрильи на «Глостер Метеорах», и решаю, что это они, видимо, и есть. Между тем левый самолет уже в моем прицеле, хотя еще далеко – метров 800—1000. Передаю Икару:

– Атакуй правого!

Мы быстро сближаемся с противником, вот дистанция уже сократилась до 400 метров. Дав команду «Огонь!», я нажимаю гашетку пушек. На «Глостере» появляются взрывы, из его левого двигателя вылетают клубы дыма, затем «Глостер» переворачивается и уходит вниз. В этот момент я замечаю трассу от пушек самолета Гулыя: она входит в соседний «Глостер». На нем тоже видно несколько взрывов, хвост самолета отлетает и проносится возле меня. Я беру ручку на себя и выхожу вверх, Гулый идет за мной.

Глядя вниз, я вижу, как наши «МиГи» расстреливают там «Глостеры». За некоторыми уже тянутся дымные следы, в небе висят несколько парашютов. В этот момент из этой кучи, справа от нас и чуть ниже, выбирается один «Глостер» и довольно быстро набирает высоту. Видимо, он хочет сверху угрожать нам или даже атаковать наши самолеты. Я немедленно делаю разворот вправо и начинаю сближаться с ним, но «Глостер» замечает меня и начинает разворачиваться влево, в мою сторону. Однако его разворот оказывается каким-то вялым, неэнергичным. Я начинаю резко разворачиваться и сразу догоняю его, быстро обрамляя «Глостер» «птичками» своего прицела. Дистанция быстро уменьшается: 400, 300, 200 метров. Пора! Я нажимаю гашетку, и пучок трасс снарядов упирается в «Глостер», на его правом крыле и фюзеляже видны взрывы. В этот момент от самолета отлетает вверх какой-то предмет. Я проношусь над ним и смотрю назад. Там висит купол парашюта...

Мы с Гулыем проходим над местом сражения. Внизу с десяток пожаров и несколько парашютов. Наши самолеты уходят на север. Я хочу присоединиться к ним, но в этот момент замечаю справа и немного впереди уходящий на юг одиночный самолет противника. Ярко освещенный солнцем, он идет несколько выше меня. Видимо, его летчик не видит нас и рад, что вырвался из этого пекла и возвращается домой живым. Я сближаюсь с ним, но летчик «Глостера» продолжает спокойный полет. Видимо, это молодой летчик, делающий свой первый боевой вылет. Если бы он предпринял что-то агрессивное, хотя бы начал разворот в мою сторону, то исход боя был бы ясен, – но он летел, покорный своей судьбе. Это уже был не противник, а прекрасная мишень.