Сергей Батурин - Драйзер

Драйзер в тот период был вместе с теми, кто сочувствовал борьбе российского пролетариата за свободу и новое переустройство общества. Он был противником империалистической бойни и вместе со своими единомышленниками пытался сделать свои идеи достоянием масс через журнал «Севен артс». «И пока монополии не будут сметены с лица земли, — писал он впоследствии в статье «Чему научила меня мировая война?», — пока массы не будут должным образом вознаграждаться за свой труд, пока так называемые «высшие классы» не сольются с народом в качестве простых рабочих, я не поверю, чтобы великая война дала миру что-то хорошее — за исключением нового строя в России, на которую по-прежнему с надеждой смотрит человечество!»

В другой статье: «Торжество марксизма», Теодор Драйзер писал: «Я особенно благодарен советской революции за то, что она впервые остро поставила в мировом масштабе вопрос об имущих и неимущих. Советский Союз в 1917 году начал великий поход в защиту неимущих. В этом мировое значение и торжество марксизма». И писатель сам также включается в этот «великий поход в защиту неимущих», поход, в котором он участвовал до самых последних дней своей жизни.

Впоследствии, отвечая на вопрос о том, как повлияла Октябрьская революция на его образ мышления и характер творческой работы, Драйзер писал: «На мировой арене появилась нация, обоснованно утверждающая: наша система даст не собственнику капитала, а его производителю справедливо и удобно устроенную жизнь и все блага, которые способны изобрести гений, искусство, наука и силы человеческого разума. Этот светоч неизбежно стал не только маяком для России, но и могучим прожектором, безжалостно вскрывающим и разоблачающим махинации, лживость, конфликты, порожденные жадностью, темные предрассудки и мусор капиталистической системы. К этому учению, к этому светочу я обращал свой взор и находил поддержку и вдохновение для творческой работы».

И в такое время Менкен резко и несправедливо критиковал последний труд писателя.

Конечно, Драйзера не могли не задеть весьма бесцеремонные суждения Менкена, которого он долгие годы считал своим близким другом, одним из немногих, кто по-настоящему понимал его и как писателя, и как человека. На несколько месяцев переписка между Драйзером и Менкеном прервалась. Бывая в Нью-Йорке, Менкен не встречался с Драйзером.

Издатель Бен Хьюбеш, хорошо знавший обоих, предложил Драйзеру свои услуги с целью помирить их. «Вы очень любезны, пытаясь сгладить видимые разногласия между мной и Менкеном, и я высоко ценю это, — писал Хьюбешу 10 марта 1918 года Драйзер. — В то же время я бы хотел рассеять заблуждение о том, будто между нами имеет место личная ссора. Менкен и я, насколько мне известно, находимся лично в самых лучших отношениях… Где мы расходимся, так это лишь в том, что касается моей работы (и здесь не примешивается ничего личного). Его глубокое восхищение, похоже, вызывают только «Сестра Керри» и «Дженни Герхардт», произведения, которые мне представляются образцами привычного традиционного жанра. Что же касается «Гения», «Руки гончара», «Смеющегося глаза», «Жизни, искусства и Америки», представляющих более новое течение, то их он, видимо, ни во что не ставит. Я полагаю, что в грядущие годы он жестоко и сознательно будет атаковать меня за методы, отличные от его и, на мой непросвещенный взгляд, находящиеся несколько выше его теперешних интеллектуальных настроений и вкусов… Возможно, что мой стиль изменится или изменится его точка зрения. Я бы хотел, чтобы все было по-иному, но меня, вероятно, — во всяком случае, сейчас — впереди ждет только напряженная работа в направлении, не совпадающем с общепринятыми нормами».

Именно в это время Драйзер работал над публицистической книгой «Бей, барабан!», продолжая писать рассказы, несмотря на то, что журналы возвращали их один за другим. Десять журналов отвергли рассказ «Цепи». «Это одна из лучших вещей, созданных вами, — писал Драйзеру редактор журнала «Космополитен» Дуглас Доти. — Я только опасаюсь, что она… покажется крайне неудовлетворительной рядовому читателю». Артур Вэнс из журнала «Пикчерел ревью» также признавал, что рассказ «Цепи» — «действительно прекрасная зарисовка», но возвращал его автору, так как их журнал предпочитал, чтобы в рассказах было «немного перца, но не слишком много».

Девять журналов отвергли рассказ «Рука», шесть — «Старый Рогаум и его Тереза». Список этот можно продолжить. Американские исследователи подсчитали, что только в 1918 году рассказы и статьи Драйзера отвергались различными американскими журналами не менее 76 раз. И хотя такая обстановка отнюдь не способствовала активной творческой деятельности, писатель упорно трудился над новыми произведениями.

В мае 1918 года Драйзер посылает Менкену одноактную пьесу «Фантасмагория» с коротким сопроводительным письмом, прервав тем самым свое семимесячное молчание. Менкен ответил вежливым письмом, похвалив пьесу. И хотя пьеса так и не была напечатана в журнале «Смарт сет», регулярная переписка между Драйзером и Менкеном снова возобновилась.

После того как издательство «Бони энд Ливрайт» выпустило в свет новое, шестое по счету, издание «Сестры Керри», Драйзер передал им свой первый сборник рассказов. Полученную корректуру книги он так сильно исправил, что Ливрайт просил его в письме: «Ради бога, не присылайте нам так много исправлений… Вы практически переписали всю книгу». Но Драйзер привык уже к подобным жалобам издателей на большую авторскую правку корректорских оттисков, и, хотя это обходилось ему недешево, он все же до последнего момента стремился что-то улучшить в своих произведениях.

В начале осени на полках книжных магазинов появилась новая книга Драйзера «Освобождение» и другие рассказы». Собранные в ней одиннадцать рассказов были написаны в разные годы. Многие из них автобиографичны.

В рассказах «Репортаж о репортаже», «Негр Джеф», «Западня» писатель мастерски показывает неприглядные стороны повседневной жизни американцев — жестокую конкуренцию и борьбу за существование, расовую ненависть, продажность власть имущих. Запоминается остросюжетный рассказ «Западня», герой которого Грегори «занят поисками и обоснованием фактов, вскрывающих преступность городского управления». Он стремится «любой ценой» свалить «мэра и его клику». «Грегори знал, что, если это произойдет, он не останется внакладе. В то же время он искренне верил в необходимость того, что делал. Городом управляли преступники. Разыскать упрятанные в воду концы и выставить их для обозрения оскорбленных и возмущенных граждан — что может быть важнее и благороднее!»